Цезарь: Крещение кровью - Владислав Викторович Морозов

— Вить, а где ты бабки на то же пиво берешь?

— По-разному. Когда случайные бабки перепадают, когда лоха какого-нибудь раскручиваю. Когда на халяву поят — такое тоже бывает.

— А чего не работаешь?

— Я что, дурак летом работать? Это зимой можно, когда делать нечего, а летом отдыхать надо, — назидательно сказал панк и тут же спросил: — А таксистом интересно ра-ботать?

— В принципе, да. Если не ставить целью только заколачивать бабки.

— А что ставить? Таксисты и так гребут будь здоров.

— Смотря кто и смотря где. Если просто по городу кататься, то раз на раз не приходится. А если места знать, где

Клиенты богатые водятся, и если тебя в эти места пускают, то тогда «капусты» хватает.

— Ты такие места знаешь?

Валера кивнул.

— Я по городу почти и не езжу. Раньше ездил, а теперь больше для развлечения. А так — «Три вокзала», «Интурист».

Виктор чуть не поперхнулся водкой от восторга.

— Блин, везучий ты! Небось и путан возишь?

— И их тоже.

— И как они? Ну, в плане как бабы. Или ты только возишь их?

Валера усмехнулся.

— Вообще-то я на свою девчонку не жалуюсь, я от нее получаю все, что мне надо. Но ради интереса с путаной по пробовал. Баба как баба, ничего особенного. Ну, как ниче го особенного — красивая, ухоженная, все при ней, и тою, что она в постели умеет, ты у дворовых девчонок не найдешь. Но моя подруга лучше. Все то же самое, только с душой и только для меня.

Виктор выговорил длинную матерную фразу, потом тяжко вздохнул:

— Блин, ну везет же людям... И бабки есть, и бабы... А тут с такими шмарами иногда спишь, что наутро блевать и без похмелья тянет. Слушай, а мафия?

— Какая мафия? — не понял Валера.

— Ну, «интуристовская», центровая. Мною отстегиваешь?

— А, ты имеешь в виду рэкет... Представь себе, вообще не плачу.

— И не наезжают?

— Свои — нет. Я одному случайно сильно помог, поэтому оказался в привилегированном положении. А сторонние — бывает. Но от них несложно отбиться. Их бояться нельзя, тогда они начинают думать, что ты такой самоуверенный потому, что у тебя за спиной братва со стволами. И уже осторожничают. Да ну, Вить, этих мафий по Москве — как собак нерезаных. Если всем отстегивать, то будешь гол как сокол.

— Это да, — рассеянно сказал панк, думая о своем. — А кто сейчас «Интурист» держит?

— Тебе-то это зачем?

— Скажи — беляевские?

Валера насторожился, но виду не подал.

— Съезди к «Интуристу», поспрашивай. На кой тебе это только надо...

— Маза есть бабки заработать.

Так, понятно — водки осталось меньше половины бутылки, а это значит, что настало время для деловых разговоров. Судя по всему, Виктор был намерен строить чудовищные по своей наглости и глупости планы, почему-то связанные именно с беляевской группировкой.

— И что за маза? — лениво, слегка пренебрежительно спросил Валера.

— Нет, ты мне сначала скажи: ты кого-нибудь в Беляеве знаешь?

— Беляево — район большой.

— Брось. Ты понял, что я имею в виду. Да ты не ссы, дело стоящее, не какая-то лажа. Я с такими людьми в игры не играю.

— Я не силен связями. Поспрашивать в парке могу, наверняка у кого-нибудь есть зацепки, — уклонился от ответа Валера. — Было б о чем спрашивать.

— Давай так: сведи меня с кем повыше, а бабки пополам.

— Витя, такие люди, если их пальчиком поманить, ни чего не объясняя, на тебя даже не посмотрят. Тем более — беляевские. Это тебе не качки, эти на твои загадки да намеки не поведутся.

— Я знаю. Короче, ладно. Есть один мужик, Лысый, он ихний, но сейчас в бегах. Они его уже год ищут — он с бабками слинял, но найти не могут. Отсиживается он в Рязани, а в Москве у него есть связной. Этого связного я знаю. Он мне и сказал, что беляевские бабки за голову Лысого обещали — у него самого, у связного, очко здорово играет, когда он думает, что на него кто-то выйдет. Ты сведи меня с кем-нибудь оттуда, я тебе сразу половину отдам. Серьезно, — уговаривал панк. — Мне бабки нужны позарез, а воровать облом. И связной этот мне какашку сделал.

Похоже было на то, что предложение действительно было дельным. В свое время Валера краем уха слышал о казусе с Лысым и никаких противоречий в Витькином сооб-щении не уловил.

— Пару недель терпишь?

— Ну, если только пару недель... Я должен до фига, — объяснил Виктор. — И сроки поджимают. А, вспомнил! Лысый больше всего боится не главаря, а Хромого. Ты его не знаешь?

— А как же, — невозмутимо отозвался Валера. — Каждый выходной с ним водку пьянствую.

— Я серьезно!

— Витя, я много кого знаю — и хромых, и безруких, но тебе об этом знать не обязательно. А если хочешь поиметь что-то на карман, оставь мне свой телефончик вместе с адресочком. Учти, за «динамо» вместо денег можешь поиметь как минимум головные боли.

Панк отмахнулся от предупреждения. Листочек с его телефоном Валера упрятал в секретное отделение записной книжки. Вот и картотека потихоньку подбирается, с не-ожиданной грустью подумал он. Еще пара таких знакомств, и у него был бы неплохой багаж, с которым в мафии можно сразу заработать авторитет. В той самой, в которой его признали негодным...

Ночная пьянка подействовала на Валеру самым губительным образом. Вновь заговорило самолюбие, проснулись амбиции... Он ничего не мог с собой поделать; сначала он скрывал даже от себя, что начал собирать информацию для беляевских по собственному почину, на общественных началах, но потом махнул рукой и решил не ссориться хотя бы с собой. Нравится ему это занятие — что поделаешь...

Он почти не тусовался на «пастбищах», шныряя по городу в поисках интересной клиентуры. Узнал много, но открытия, подобного Витькиному, не сделал. Зато нашел не-приятности в личной жизни.

Под самый конец смены он взял клиента, которому из Бирюлева потребовалось ехать аж на Федосеевскую улицу, в самый конец Ярославского шоссе. Поездка сулила лишних три часа работы, но Валера поехал. Торопиться ему было некуда — Аленка в этот вечер поехала навестить школьную подругу, — клиент показался