Современный зарубежный детектив-14. Книги 1-22 - Себастьян Фитцек

в плену которого томился его сын, и двумя преступниками. Однако душа его витала совершенно в ином месте. Голоса вокруг него становились все тише, все звуки как будто отдалились. Он впал в настоящее шоковое оцепенение и был не в силах даже пошевелиться.

— Мне показалось, что будет гораздо забавнее, если все произойдет не у меня, а именно здесь, — продолжал изрекать Трамниц, обращаясь к хирургу. — Я почему-то был уверен, что он поедет вместе с нами.

— Зачем вы ему все это рассказываете? — услышал Тилль откуда-то издалека слабеющий голос Фридера.

— По той же самой причине, по которой я выбрал этот подвал, — ответил Трамниц, подходя с пистолетом в руке к съежившемуся на полу хирургу. — Мне нравится доставлять людям страдание. А они страдают гораздо сильнее, когда видят самую для них ужасную правду собственными глазами.

После такого заявления маньяк приставил пистолет к голове Фридера, который со стоном оторвал одну руку от своего живота. При этом напитавшееся кровью перевязочное средство отпало, открыв кровоточащую рану. К изумлению Тилля, в ответ на действия Трамница врач только улыбнулся, обнажив окрашенные кровью зубы.

— Ну что же вы, смелее! — прохрипел Фридер. — Я все равно собирался это сделать.

— Ты хотел сегодня умереть? — нервно прищурился психопат.

— Все закончить, — пояснил хирург. — Я хотел все отменить.

При этом Фридер посмотрел на Беркхоффа уже начавшими тускнеть глазами, как бы говоря: «Мне правда очень жаль. Я совершил непростительную ошибку».

Тут Тилль вспомнил первые слова, которые произнес Фридер, войдя в палату Трамница: «Кое-что произошло, и я должен…»

— Все отменить? — недоверчиво повторил маньяк последние слова врача. — Вы только посмотрите на него! У нашего неженки под конец проснулась совесть. К сожалению, слишком поздно.

— Убейте меня! — тряся головой, прохрипел Фридер. — Только оставьте мальчика в покое! Я передумал.

— Боюсь, что в таком положении, когда ты истекаешь кровью, у тебя не самая лучшая позиция для переговоров.

Хирург откашлялся кровью и повторил:

— Отпустите Макса! Время работает против вас. Скоро вас все равно схватят.

— И что? Может, я не хочу бежать!

— Но вы хотите увидеть страдания Макса и его. — Фри-дер кивком указал на Беркхоффа. — А это у вас не получится, если вам помешают.

— Ничего. Время у меня есть.

Собрав последние силы, Фридер отодвинул пистолет от своего лба, но Трамниц снова вернул оружие на место.

— Чего-чего, а времени у вас как раз нет, — вновь прохрипел хирург. — Моя карточка-ключ постоянно посылает сигнал. Так ее легче найти, если она потеряется. Зенгер знает, где я нахожусь, и скоро полиция будет здесь.

— Не держи меня за слабоумного, — рассмеялся Трамниц. — Ты не такой дурак и наверняка уничтожил все следы, которые могли бы указать на твою причастность к моему побегу.

— Сколько раз повторять, — собравшись с силами, запротестовал Фридер. — Я понял, что не перенесу этого, и передумал, решив во всем признаться.

В ответ Трамниц пожал плечами и заявил:

— Если даже и так, то ты все равно блефуешь. Никаких сигналов твоя магнитная карточка-ключ не посылает. Но лжешь ты неплохо, признаю. Мне очень понравился спектакль, который ты разыграл, якобы разговаривая по телефону с санитарами.

Поднеся пистолет к уху, как мобильный телефон, маньяк передразнил хирурга, изобразив его разговор, повторив слова Фридера: «Мне известно, что это нарушает имеющиеся предписания. Но у нас возникла ситуация с заложником…» Затем он снова приставил ствол пистолета ко лбу врача и сказал:

— Ну все, хватит дурачиться.

— Нет, подождите, я умоляю вас, не трогайте Макса…

Закончить фразу Фридер не успел, так как Трамниц спустил курок. Прогремел оглушительный выстрел, и пуля, пробив хирургу лоб, вышла через затылок и застряла в гипсовой стене.

— Однако он прав, нам следует поторопиться, — сказал маньяк, словно не видя осколков костей, кровь и мозговое вещество, расплывавшиеся на белой стене позади мертвого Фридера.

Но это зрелище так повлияло на Беркхоффа, что шум у него в ушах прекратился, и он наконец-то вышел из состояния шокового оцепенения.

Глава 69

— Что ты делаешь? — спросил Беркхофф Трамница, осматривавшего карманы убитого хирурга.

Тилль не рассчитывал на ответ, но психопат, найдя то, что искал, в карманах брюк Фридера, торжествующе проговорил:

— Что и следовало ожидать.

С этими словами он показал Тиллю четырехгранный стержень и пояснил:

— Ключ для клапана.

Маньяк хотел уже пройти мимо Тилля, но тот нашел в себе мужество встать у него на пути.

— Прекрати. Ты не должен этого делать.

— Если бы я должен был делать подобное, то это была бы работа, — кивнул Трамниц. — Мне же это доставляет удовольствие.

Затем он вынул магазин из своего пистолета. Убедившись, что в нем остался еще один патрон, маньяк показал его Тиллю, вставил обойму на место и, перезарядив оружие, двинулся мимо Беркхоффа.

— Что ты собираешься делать? — спросил несчастный отец.

— Как что? Пора позаботиться о Максе, — ответил Трамниц.

Заявив это, он постучал стволом пистолета по стеклу на изголовье «инкубатора» и воскликнул:

— Эй! Ты меня слышишь, парень? «Лечение» начинается. «Черт! Что же делать?» — подумал Беркхофф.

Он огляделся, лихорадочно ища какой-нибудь предмет, чтобы противостоять вооруженному психопату. Затем размотал повязку на голове и закричал:

— Прекрати! Иначе я ухожу!

В ответ Трамниц даже не обернулся. Вместо этого он поместил четырехгранный ключ на штифт клапана и заметил:

— Что за нелепая угроза?

— Фридер был прав, не так ли? Меня ты взял с собой только для того, чтобы увидеть мои страдания.

— Что ты этим хочешь сказать?

— Если я сейчас уйду, то из твоей затеи ничего не получится. Ты не увидишь мою боль, и все твои усилия окажутся напрасными.

На этот раз Трамниц обернулся, и его лицо скривила зловещая улыбка.

— Ты переоцениваешь свою важность, — заявил он. — Ты здесь вовсе не для того, чтобы смотреть, как мальчик умирает.

«А для чего?» — пронеслось в голове у Тилля.

— Оставшись один на один с мальчиком, я все равно получу удовольствие, а ты — просто бонус, который мне хотелось приберечь на потом.

«Что я упустил из виду?» — вновь подумал Тилль.

— Когда я покончу здесь с Максом, тебе предстоит пережить нечто такое, что тебя полностью уничтожит. Этого я и добиваюсь. Мне хочется посмотреть тебе в глаза и насладиться твоими страданиями. — Трамниц зашмыгал носом, а потом заявил: — К твоему сведению, тебе не удастся далеко уйти. Пиа все предусмотрела. Ты не сможешь выйти отсюда, ведь вход в подвал блокирован, а дверь на первый этаж закрыта. Конечно, ты можешь подождать в коридоре, пока с Максом будет покончено. Его останки я обязательно тебе покажу, а потом