Частное лицо - Валерий Николаевич Михайлов

– Это клевета! – завопил Гроссмейстер так, словно это его обвинили в занятии проституцией.

– К тому же он искренне полагал, – продолжал Клименок, не обращая внимания на вопль Гроссмейстера, – что всё здесь по праву принадлежит ему. Не зря он столько лет был вашей тенью.

Для Аллы Владимировны подобный брак тоже был невозможен. Причём по сходным причинам. В-первых, она была слишком горда, чтобы вступать в брак с таким ничтожеством, каким она считает Сергея Петровича, не говоря о том, чтобы выслушивать постоянные упреки относительно её прошлого. К тому же, будучи Алой Женщиной, она искренне полагала, что имеет права на материальное и духовное наследство Эдварда Львовича. Не зря же она занималась здесь сексуальной магией, по сравнению с которой фантазии большинства извращенцев покажутся детскими забавами.

– Это клевета! – завопили в один голос присутствующие.

– Дело в том, дамы и господа, – продолжил Клименок, когда страсти немного улеглись, – что я ознакомился с биографией господина Кроули (речь идет о книге «Жизнь мага: Биография Алистера Кроули», автор Мартин Бут), в которой говорится, что Кроули заставил или хотел заставить одну из своих Алых Женщин совокупляться с козлом, которому во время этого акта перерезали горло. Ну да не будем ворошить бельё Аллы Владимировны.

Для нас с вами важнее знать, что каждый из них считал себя единственным наследником Гроссмейстера и ничего не хотел уступать врагу. В результате все помыслы этих людей были направлены на то, как устранить конкурента и выиграть эту войну.

И так было угодно судьбе, что именно в это время появилась Анна Степановна со своим ключом. Скорее всего, она заявила, что у неё есть нечто важное и она готова передать это Ордену в обмен на некое привилегированное положение. Неумение слушать собеседника сыграло как с Аллой Владимировной, так и с Сергеем Петровичем злую шутку. Они решили, что та предлагает им некий компромат, причём не поняли, на кого из них или на обоих сразу, но с присущей им энергией набросились на бедную женщину в попытках выкупить у неё компрометирующий материал.

Видимо, Анна Степановна пыталась объяснять, что это не компромат и никак не связано с ними, что у неё есть некий относящийся к Кроули Артефакт, который она желает передать Ордену на определенных условиях, и так далее…

– Но почему она не обратилась с этим непосредственно ко мне? – перебил его Эдвард Львович.

– Боюсь, что теперь мы не узнаем истинной причины этого, – ответил Клименок, – а жаль. Так вот, Сергей Петрович с Аллой Владимировной стали преследовать Анну Степановну с целью приобретения у неё, как они думали, компромата. Она же, видя, что её не желают понимать, становилась всё злее, пока этот любовный треугольник не перерос в квадрат.

Дело в том, что бурная активность соперничающих сторон привлекла внимание Веры Павловны Лунгиной, которая, будучи прирожденным бизнесменом, решила, что стоит попробовать приобрести это нечто, чтобы потом выгодно реализовать. В отличие от своих соперников она знала, что прежде всего надо выслушать партнера и понять, чего он желает приобрести в результате сделки. Анна Степановна желала славы и почестей, и Вера Павловна пообещала предоставить их в полном объёме. Поэтому она и получила согласие Анны Степановны, и если бы не её смерть… Но случилось то, что случилось. Анна Степановна мертва, а ключ находится в неизвестном месте. А жаль. Было бы интересно взглянуть, что за раритет прячется в одной из банковских ячеек. Как знать, возможно, это и попавший талисман.

– Этого не может быть! – вскричал Сергей. Именно вскричал, и хотя я раньше ни разу не слышал, как люди «вскричивают», я сразу понял, что он именно вскричал.

– Почему?

– Потому что она предложила нам ключ значительно раньше.

– Ну и что? Вполне логично, что она сначала сняла ячейку, а уж потом украла талисман.

– Вы уверены, что это была она? – спросил Гроссмейстер.

– А разве в нашем положении можно быть в чем-то уверенным? – ответил вопросом на вопрос Клименок. – А теперь, господа, мы с Ватсоном хотели бы побеседовать с господином Покровским без посторонних. Надеюсь, господин Покровский не против?

– Я не могу оставить Катю одну.

– Придётся. Но это не надолго. Тем более, что, как выяснилось, лично ей никакая опасность не угрожает. Особенно теперь, когда мы разобрались с мнимым шантажом.

– Хорошо, господа, я к вашим услугам.

– Может, прогуляемся? Сегодня чудесная погода.

– С удовольствием принимаю ваше предложение. Тем более, что свежий воздух мне сейчас не повредит.

– Я пойду с вами, – потребовала Катя.

– Это невозможно, дитя моё, так как мы будем говорить с твоим отцом о таких вещах, о которых он не станет говорить при тебе.

– Неправда! У отца нет таких секретов, и я вам не дитя!

– К счастью, есть, – ответил Клименок.

– У Вашего отца может, секретов и нет, но они есть у следствия. И если Николай Васильевич говорит, что нам надо поговорить наедине, значит так надо. Пойми… – попытался я уговорить Катю.

– Но мне страшно, – перебила меня она.

– А ну марш к себе в комнату, пока тебе жопу не надрал! – рявкнул на неё Клименок.

Это подействовало. Расплакавшись, Катя побежала к себе.

– Ну, зачем вы с ней так, – укоризненно произнёс Покровский.

– А затем, что вы этого не сделали.

– Ладно, пора переходить к делу, – решил Клименок, когда мы расположились в беседке. – Вы соврали Кате, что она ваша дочь. Зачем?

– Что за глупости вы несете?

– У нас в стране делают анализы ДНК, или вы забыли? Вот ваши результаты. Или мне показать их Кате? – спросил Клименок, суя какие-то бумаги под нос Покровскому.

Тот побледнел.

– Прошу вас, не делайте этого, – выдавил он из себя.

– Тогда отвечайте на вопросы.

– Хорошо.

– Так зачем вы соврали Кате?

– Она – прекраснейший медиум. Второго такого я бы не нашёл. А так как для любовницы она слишком молода… Тем более, что я действительно был близок с её матерью, правда в другое время.

– Но зачем вам медиум? Да ещё до такой степени…

– Вы не поймете. Такие как вы слишком легкомысленно относятся к идее восприятия других миров.

– А вы слишком легкомысленно относитесь к реалиям этого мира, – вставил я.

– Хорошо. Я расскажу. Только пусть это останется между нами?

– Я это гарантирую, – пообещал Клименок.

– Не так давно я тоже был медиумом. Со мной вступал в контакт некий Учитель, который стал для меня роднее любого существа на Земле. Учитель многому научил меня. Фактически