Что-то гадкое в сарае - Кирил Бонфильоли
Книгу Что-то гадкое в сарае - Кирил Бонфильоли читаем онлайн бесплатно полную версию! Чтобы начать читать не надо регистрации. Напомним, что читать онлайн вы можете не только на компьютере, но и на андроид (Android), iPhone и iPad. Приятного чтения!
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Теперь — умолкните! — внезапно рек он голосом такой властности, что все мы вытянулись по струнке. Он облекся в нечто вроде длинной белой сутаны, изготовленной из плотного шелка; свет на него падал лишь от единственной свечи, кою он водрузил на престол, — как я заметил, свечи обыкновенной белой разновидности, установленной, к тому же, нужным концом вверх. Какую бы, очевидно, бредятину он ни нес, слово «абракадабра» в ней не фигурировало. Свеча озаряла лишь текст извращенной Обедни, лежавший перед ним, да небольшой, но до изумления наглядный клочок вышивки на антиминсе.
Он промолвил — либо мне помстилось, что промолвил — несколько фраз себе под нос. Я и не пытался их расслышать — мне своих бед хватало. Затем высоким ясным голосом Эрик принялся декламировать «Интройтус»: при этом интонация у него была ханжеская, льстивая — с такой читали старомодные ирландские священники, да и, насколько я знаю, до сих пор читают. По-моему, Сэм уловил какую-то латинскую пагубу, проникшую постепенно в требник, а вот Джорджу все это было китайской грамотой. Я, кой как переписал, так и впоследствии перепечатал всю Обедню, ожидал сих пассажей, но все равно — на устах Эрика они звучали с каждой минутой все мерзостнее. Когда он дошел до той части, что в манускрипте лорда Побродила означена была лишь выведенным красными чернилами прямоугольником со словами «Secrets Infâmes»[167], голос его — что поразительно — упал чуть ли не на две октавы, и хриплым басом он принялся ритмично хрюкать перечень имен, начинавшийся с Астарот, Астарты, Ваала, Хемоша — такой вот публики. С удовольствием должен заметить, что помню я лишь горстку, а если б и запомнил все, то писать их здесь мне бы равно не следовало: человек я не суеверный, однако не убежден, что спящих богов следует тыкать в глаз острой палкой. Уверен, вы меня понимаете.
Мы, остальные, все втроем, полагаю, вполне ожидали скуки пополам с неловкостью, однако поразительно было, насколько невеликий Эрик Тичборн излучал некую уверенную властность — и поразительно, как сильно изменилась вся его стать. Когда голос его вернулся к лицемерному нытью семинариста, интонации стали воспарять и опускаться почти нечеловечески: такое я, по-моему, уже слышал. Минувшей ночью. Из моего собственного магнитофона. И мне это ничуть не понравилось.
По ходу особо издевательской декламации «Кирие элейсон» голос Эрика, мне показалось, задрожал от чувства, кое могло быть как подавляемым хохотом, так и вообще-то подавляемыми слезами. Явно не «пастис». Но самое странное случилось чуть погодя: речь его как бы убыстрилась, и слова он тарабанил со скоростью, на кою человеческая гортань вряд ли способна. Быстрее и быстрее, пока все не слилось в обескураживающий щебет — да, магнитофона, включенного на ускоренную перемотку. Неожиданно и необъяснимо щебет прервался, и до нас донеслось изнемогающе рваное дыхание. Затем изменилось и это сипенье; мы всмотрелись и вслушались: Эрик согнулся в три погибели, его явно охватили астматические корчи — щуплое тело раздирали кашель и позывы к рвоте, но между ними он умудрялся вопить из Иезекииля: «…красивым юношам, ездящим на конях… там измяты груди ее… растлила девственные сосцы ее…»[168]
Джордж полупривстал и глянул на меня с недоумением. Я покачал головой. В подобное вмешиваться непозволительно. Мало-помалу невеликий сломавшийся священник собрал себя воедино, после чего навалился на престол и продолжал все более мерзостную Службу — однако чем дальше, тем более мстилось мне, будто от слов ему физически больно. Вероятно, иллюзия, вызванная свечным пламенем, но мне казалось, что его охаживает нечто, причем — отнюдь не сквозняк. Я украдкой бросил взгляд на остальных: лицо Джорджа превратилось в маску неодобрения и отвращения, уста накрепко сомкнуты. Сэм же, к моему изумлению, являл физиономию, измятую состраданием и, если только я не ошибся, испятнанную слезами.
Не знаю, на что походил мой собственный лик.
А у престола, где в лужице света ясно виднелись только руки, о. Тичборн дергался и раскачивался дальше, и голос его звучал еще пронзительней, еще неистовей. Впоследствии я не интересовался у остальных, что видели они, но свет, по-моему, сгустился. Я ни с того ни с сего вдруг остро осознал, что располагаюсь прямо над погребальной камерой дольмена. Подошвами я вроде бы ощутил некий продолжительный хруст, словно огромные плиты свода у меня под ногами терлись об огромные плиты стен. Я уже довольно взросл, зрел и не суеверен ни в малейшей степени, однако же с готовностью признаю — как раз в тот миг я пожалел, что не настолько молод и не могу пожелать, чтобы моя матушка оказалась где-нибудь поблизости, если вы понимаете, о чем я. Не то чтобы она как-то, разумеется, помогла — не такой она сорт матушки.
На престоле уже что-то горело — оно испускало густой аппетитный дым, от коего мешались наши мысли. На свет небожеский явился кочет, был показан во всей красе, а затем над ним свершились определенные зверства, кои в обычное время и в обычном месте нам следовало бы, я полагаю, предотвратить. Священник обернулся к нам, воздев руки: одеянье его теперь было поддернуто над пупком, дабы не измарать кровью. Джордж совершенно отвернулся от этой сцены и утопил лицо в ладонях. Сэм не двигался, но я слышал, как он очень тихо и жалобно хнычет. Я же, как я часто отмечаю, мужчина зрелый и разумный; более того, я лично переписал всю Обедню и знал, что воспоследует, — посему меня отчасти удивило, когда я поймал себя на том, что скрестил пальцы на обеих руках.
Реветь Великое Благопожелание и Проклятие Святому Секарию своим голосом Эрик явно не мог — такой щуплый человечек ни за что не способен эдаким мерзким пошибом ухать и гавкать, да и в то, что скалы под часовней станут шевелиться и стонать настолько отвратительно, я поверить никак не в силах. В сей отупляющей густоте, под атавистический животный рев ничто не казалось реальным, и когда Эрик словно бы оторвался от пола дюймов на восемь, попутавшее изумление мое зарегистрировало лишь то, чего я, оказывается, не замечал: он босиком, и правая стопа его ужасно изуродована. Эрик, заикаясь, лепетал список действий, кои Святой Секарий предлагает тем, против кого заклинается, когда я заметил, что лицо его почернело. Он рухнул головой к нам. Означенная голова, стукнувшись об пол, издала звук, который с тех самых пор я стараюсь забыть. Лицо Тичборна оказалось в нескольких дюймах от моего ботинка. Шелковое одеянье задралось едва ли не до самых подмышек; созерцать тело священника было не очень приятно. Странные звуки не утихали — откуда мне было знать, что он умер?
Как бы ни обстояли дела, именно в этот миг двери распахнулись, и внутрь ввалились разнообразные сентениры, вёнтаньеры, офицеры коннетабля и сами неизменные служащие жуткой Платной Полиции — и принялись задерживать всех и каждого из нас опять и опять.
Теперь, в соответствии с моими планами, изволите ли видеть, нас следовало аккуратно арестовать, предъявить обвинения во взломе и проникновении и оштрафовать на следующий день лошадок на пять, предоставив тем самым довольно смачных подробностей, чтобы «Джерсийская вечерняя афиша» сообщила всем и каждому — и в особенности, само собой, нашему приятелю, насильнику-ведуну — о том, что Обедня Святого Секария и впрямь состоялась, и мишенью ее был выбран не кто иной, как он сам. Я, быть может, из лукавства не вполне ясно дал понять Сэму и Джорджу, что нам, по всему вероятию, придется скоротать ночь в узилище, иначе в таком месте, которое мы с вами зовем «обезьянником», — не нравится мне доставлять людям продромальные боли, а вам? — и, что уж там говорить, они бы все равно на подобное развитие событий не согласились.
Прочитали книгу? Предлагаем вам поделится своим отзывом от прочитанного(прослушанного)! Ваш отзыв будет полезен читателям, которые еще только собираются познакомиться с произведением.
Уважаемые читатели, слушатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.
- 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
- 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
- 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
- 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.
Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор knigkindom.ru.
Оставить комментарий
-
Гость Татьяна05 июль 08:35 Спасибо. Очень интересно ... В плену Гора - Мария Зайцева
-
Фарида02 июль 14:00 Замечательная книга!!! Спасибо автору за замечательные книги, до этого читала книгу"Странная", "Сосед", просто в восторге.... Одна ошибка - Татьяна Александровна Шумкова
-
Гость Алина30 июнь 09:45 Книга интересная, как и большинство произведений Н. Свечина ( все не читала).. Не понравилось начало: Зачем постоянно... Мертвый остров - Николай Свечин