Бриллианты для замарашки - Наталья Перфилова

* * *

К нашему приезду специалисты уже закончили работу. Они с достаточной точностью, по состоянию тела и съеденного в «Алых парусах» шашлыка в желудке, смогли установить время смерти Шорохова Олега Степановича и даже приблизительно описать транспортное средство, нанесшее ему увечья, несовместимые с жизнью. Это случилось где-то через два — два с половиной часа после того, как мы с ним покинули кафе «Алые паруса». Этого времени Штепселю как раз хватило для того, чтобы вместе со мной добраться до дачи Афанасьевых, посадить меня в погреб и, не слишком торопясь, добраться до места своей гибели. Илья же, напротив, в этот момент там оказаться никак не мог. Сразу же, как обнаружилось, что меня в кафе нет, он на «девятке» поехал обратно в город. Взволнованная Юля в своей квартире места себе от волнения не находила, то и дело поглядывая на часы. Поэтому она с уверенностью смогла подтвердить алиби Сергеева в связи с убийством Шорохова. Илья был у нее где-то минут через сорок после отъезда из кафе, в то время Штепсель еще находился в моей компании и был, безусловно, жив. С этого времени детектив не расставался с Юлей, занимаясь проблемами ее сгоревшего склада, и оказаться на шоссе в момент гибели Штепселя никак не мог, даже если бы захотел.

Машина, сбившая Шорохова, по описанию экспертов тоже никак не походила на мою «девятку» серебристого цвета, которой в тот день управлял Сергеев. В заключении значилось, что это был высокий темно-синий автомобиль, предположительно джип, причем ориентировочно произведенный в Штатах. Об этом свидетельствовали частицы краски на одежде трупа, четкие отпечатки протекторов на обочине именно в том месте, где виднелись явные следы стаскиваемого волоком с шоссе тела, а также расположение и характер нанесенных травм… Таким образом, подозрения с детектива полностью снимались, с ограблением и поджогом склада тоже в принципе было покончено, и мы с Ильей могли свободно отправляться на все четыре стороны…

* * *

Домой мы прибыли довольно рано. Хоть нам и достались билеты в одном двухместном купе, в дороге мы почти не разговаривали… Илья выглядел хмурым и подавленным. Я заметила, что он сильно изменился с того момента, как узнал о смерти Штепселя. Ничего не предпринял, чтобы доказать свое алиби, даже с нами на поиски Сашиной дачи отказался ехать… Юля сказала, что все время, пока нас не было, он лежал в гостиной на диване и думал о чем-то своем… Известия, принесенные мной по возвращении, казалось, расстроили его еще больше. От моих вопросов на эту тему он просто отмахнулся, сказал, что устал, голова болит, еще что-то в этом же роде… Я терялась в догадках, не знала, что и подумать, но вскоре успокоилась, здраво рассудив, что настроение взрослого здорового мужика меня волновать просто не должно… Мало ли какие мысли бродят в его голове? Может, он влюбился, например, в Юльку и не хочет от нее уезжать… А что, вполне возможно. Такие красавицы, как она, на дороге не валяются…

* * *

Диана встретила нас на вокзале, чтобы с комфортом развезти по домам. Илья от ее услуг вежливо отказался и, повесив объемистую сумку на плечо, не оглядываясь, зашагал к автобусной остановке. Я недоуменно пожала плечами и села в машину рядом с подругой. Минут через двадцать я входила в свои роскошные апартаменты под радостные восклицания и суету прислуги. Сюрприз, обещанный Дианой, оказался грандиозным; Вся прихожая, гостиная и спальня в моем доме были засыпаны моими любимыми цветами, розами и хризантемами… Судя по всему, активное участие в подготовке сюрприза принимал Муратов. Чувствовались его щедрость и размах…

"Ну что же, — подумала я. — Вот и закончились мои скитания, невзгоды и приключения.

Пора снова привыкать жить в нормальной обстановке, заняться собой, повидать знакомых…".

* * *

Я бросилась в развлечения, как в омут, с головой. Не проходило и дня без того, чтобы я не посетила какой-нибудь банкет, раут или презентацию. Я заставляла Диану по несколько часов в день проводить со мной в самых дорогих и престижных магазинах города, где я покупала все, что мне хоть слегка понравилось. Муратов все это время не оставлял меня в покое ни на минуту, изводил звонками, подарками, визитами.

— Лиза, я тебя просто не узнаю, — сказала мне однажды подруга. — После возвращения из своей вынужденной ссылки ты прямо как с цепи сорвалась. Бегаешь по магазинам, как ненормальная, наверное, уже весь товар сорок четвертого размера в городе скупила, веселишься, как девочка… Чего ты добиваешься? Тебе уже не двадцать лет, пора и о будущем подумать. Скажи, почему ты так старательно избегаешь Сергея?

Он сделал что-то не так? Обидел тебя?

— Да нет, Дин. Я просто хочу, чтобы он был подальше от меня, вот и все.

— Так я и спрашиваю, почему вдруг такая антипатия? Ведь даже при жизни Павла ты считала ваши с ним отношения вполне возможными, так что же случилось теперь?

— В этом все и дело, — внимательно глядя на кончик своей сигареты, ответила я. — В Паше.

Муратов одним своим видом сразу же напоминает мне о том, что случилось с нами… Я не могу его простить… Вернее, не его, он ни при чем, я себя простить не могу. Понимаешь?

— Нет, — искренне ответила Диана. — Не понимаю. Зачем ты накручиваешь себя? Зачем придумываешь всю эту ерунду про свою вину? Кто тебе сказал, что в том, что случилось, виновата ты? Это глупость, Лиза. Так звезды встали, это несчастный случай, судьба, если хочешь… А против судьбы никто не властен, кроме господа бога.

— Я понимаю, Дин, я все прекрасно понимаю, и твержу об этом себе по сто раз в день… Но как только вижу Сергея, все возвращается снова…

— Обратись к психоаналитику, если сама справиться не можешь… Мне больно смотреть, как ты калечишь свою жизнь. Я же не слепая, вижу, что Сергей тебе нравится, а уж про него и говорить нечего… Ты ведь и на других мужиков даже смотреть перестала…

— Я не могу сейчас смотреть на мужчин. — Я погасила сигарету и посмотрела на Диану. — Представляешь, сегодня утром я совершенно неожиданно для себя узнала потрясающую новость.

— Какую? — удивленно распахнула глаза подруга. — Ты заболела?

— Не то чтобы… Я беременна, Дин.

— Да ты что?! — ахнула она. — От кого? Хотя я, кажется, догадываюсь… Отец — Муратов?

Я молча кивнула. Последние дни я по утрам стала чувствовать себя по меньшей мере прескверно. Кружилась голова, тошнило. Я перестала нормально питаться, на еду даже смотреть частенько не хотелось… Когда в мою голову наконец-то пришла мысль о беременности, я, честно сказать, сначала испугалась, а потом страшно обрадовалась. Получив сегодня утром результаты анализов, я чуть не захлопала в ладоши.

Теперь я не одна — и никогда уже не буду одинокой. В моей жизни наконец-то появились долгожданный смысл и вполне определенная цель.

Я была счастлива, как никогда прежде…

— И ты молчала?! — воскликнула пораженная Диана. — А еще подруга называется!

— Да я же говорю тебе, только сегодня узнала, — улыбнулась я.