Безмолвные лица - Дмитрий Владимирович Ковальски

– Что вы… что вы хотите этим сказать? – еле слышно прошептала она, голос уже не звучал так уверенно, как прежде. – Он был стар, и никто бы все равно не поверил его словам, я бы не стала… – Ее руки охватила дрожь.

– Прошу, перестаньте, – взмолился Август. – Сейчас это не главное. Мы должны помочь этим детям.

– Я пыталась, – жалобно произнесла Ингрид, – но медицина здесь бессильна, их души похитили, – сказала она, теребя рукав платья.

– Нет, – уверенно ответил Август, – детей погрузили в глубокий транс, и я думаю, что виной всему музыка.

– Музыка? – нахмурился Магнус.

– Один из сильнейших инструментов гипноза. – Август отошел от детей, которые безучастно следили за происходящим. – Определенные частоты и ритмы могут воздействовать на мозг, погружая его в состояние между бодрствованием и сном. Это явление связано с работой слуховой коры и лимбической системы мозга, отвечающих за восприятие звуков и эмоциональные реакции.

Судя по лицам, никто не понял слов доктора, однако глаза госпожи Ларсен заблестели.

– Значит, вы можете им помочь? – с надеждой спросила Ингрид.

– Думаю, да, – сомневаясь, ответил Август. – Только потребуется время.

– Сколько? – спросила Ингрид.

– Может, месяц… может, больше…

Услышав эти слова, Магнус вскипел. Его обычно спокойное и хладнокровное лицо исказилось гневом. Взгляд его стал острым и, казалось, прожигал каждого в комнате.

– Вы в своем уме? – Он сорвался на крик. – Вы предлагаете целый месяц держать детей в приюте? Разве вы не видели материнские глаза, полные слез? Их сердца не выдержат!

– Я лишь…

– Мы должны вернуть детей их родителям! Родные стены помогут им восстановиться!

Госпожа Ларсен хотела ему возразить, но под давящим взглядом оставила свои мысли при себе.

– Доктор Морган! До сих пор я внимал вашим словам и верил вам. – Магнус немного успокоился. – Так не заставляйте меня усомниться в моем решении!

– Я не против, – взволнованно произнес доктор Морган, – я могу проводить сеансы и у них дома…

– Отлично! – Магнус хлопнул в ладоши. – На том и порешим!

В его словах, как и в прошлый раз, присутствовало рациональное зерно. Детям и вправду могло стать лучше, окажись они дома. Но он хотел бы за ними понаблюдать и исключить угрозу, которую те могут представлять для своих родных.

Август еще раз внимательно посмотрел на детей.

С другой стороны, личные вещи могут способствовать возвращению утраченных личностей. Да и голос матери сработает не хуже музыкального инструмента, погрузившего детей в транс.

– Ну так как, доктор Морган? – с напором спросил Магнус. – Даете добро на то, чтобы отпустить детей по домам?

Август не решился посмотреть в глаза Ингрид Ларсен, потому что верил, что женщина действительно заботилась о детях. И будучи доктором, едва ли разделяет его взгляд.

– Да, – пришлось сказать ему.

10

Август бесцельно блуждал по вечернему Гримсвику. Морозный воздух, пропитанный свежими запахами хвои, окутывал его, напоминая о суровой северной природе. Каждый его вдох приносил с собой ясность, холодную и резкую, пробуждающую ум. Лужи вчерашнего дождя покрывал тонкий слой льда, который хрустел под ногами. Морозные узоры медленно ползли по стеклам в крохотных окошках, напоминая о приближающейся зиме.

Улицы опустели, люди после очередного трудового дня брели по домам, чтобы окружить себя теплом и уютом. Чего, к сожалению, был лишен в этот вечер Август. Где-то вдали слышался стук топора, вероятно, кто-то готовил дрова, чтобы не замерзнуть ночью. Снег еще не покрыл землю, но ночной холод уже пробирался под одежду, заставляя Августа плотнее закутаться в пальто, которое одолжил ему Магнус. Оно было больше на пару размеров и висело в плечах. Однако его ладно сшили, а меховой подклад внутри неплохо согревал.

Он не знал, куда идет. Брел лишь для того, чтобы хорошо работала голова. Ему требовалось навести порядок в спутанных мыслях. События прошлого тенью легли на его реальность. И постоянно отравляли его суждения о людях. Ему было очевидно, что дети пытались сохранить в тайне ужасный поступок своих отцов. Даже если часть истории судьи Берга выдумка, все равно их решение, возможно, спасло жизни всего Гримсвика. Сложное решение, но крайне действенное.

Так почему же Августу сейчас кажется, что именно в нем причина их сегодняшних бед? Неужто проклятие, что породил господин Форсберг, настолько глубоко уходит корнями в землю эти мест? Как и тогда, когда была раскрыта тайна города Литл-Оушен, где из-за отравленной почвы обычные нарциссы источали ядовитый аромат, доводящий людей до сумасшествия.

Мимо скользящих теней и застывших домов он двигался к главной площади. Здесь жизнь еще теплилась: огни свечей и керосиновых ламп поблескивали за окнами домов, где люди спасались от холода. Август замедлил шаг, когда увидел свет одного из таких заведений. Окна паба были затуманены от тепла, а из двери доносился приглушенный гул голосов.

Не раздумывая, он вошел внутрь, стремясь уйти от холодной пустой улицы, которая лишь усиливала его одиночество.

Август остановился на пороге, его глаза скользнули по помещению: темные деревянные балки под потолком, несколько тлеющих свечей на полках и слабый свет от лампы, стоящей в центре паба, создавали уютную, но мрачную атмосферу. Тихий шепот разговоров был единственным звуком, что нарушал спокойствие. Его окружали теплый воздух, полный запахов пива, древесины и прелой ткани.

Внутри оказалось всего несколько человек. У небольшого столика в углу паба сидел Лейф Хансен. Перед ним стояла пивная кружка, по краю которой полицейский водил пальцем. Лейф сидел, опустив плечи, его лицо было напряженным, на лбу проступили морщины. Глаза, обведенные красными кругами, устало следили за движением пальца.

Август двинулся к столу Лейфа. Во время первой их встречи тот не скупился на пощечины, показывая свою власть. Но теперь он выглядел так, словно его разжаловали.

– Могу присесть? – спросил Август, подходя к столу.

Лейф поднял на него уставший взгляд, а затем кивнул, жестом приглашая присоединиться.

– Что вас сюда привело? – спросил полицейский Хансен, не глядя на доктора.

– Мне некуда идти, – пожал плечами Август. – Тут подают чай?

Лейф усмехнулся. Но улыбка ненадолго задержалась на его хмуром лице.

– Возьмите медовухи, не горчит и согревает. – Он отпил из кружки и вытер кулаком влажные губы. – Почему подошли ко мне? Не помню, чтобы мы были друзьями.

– Мы хотя бы знакомы, – Август обвел рукой паб, – для остальных я чужак.

– Для меня тоже, – резко произнес Лейф. – Пока вы не появились, в городе было спокойно.

– Разве у вас не пропадали дети?

Полицейский вздохнул и допил напиток.

– А вам какое дело? – вызверился он. – Вы сыщик? Или, быть может, – полицейский?

Теперь Августу стало ясно, по какому поводу Лейф грустит в