Загоняя овец - Михаил Григорьевич Теверовский

мне придётся писать вам письмо с точными координатами тела. Новую жертву искать мне не хочется, всё же у нас были чёткие правила игры – думаю, стоит следовать правилам, иначе становится тяжело жить. Да, Дэвид Фьюз? Что ж, надеюсь, детектив Роунс, в этот раз ваш улов был богаче, чем тогда. Тем не менее поздравляю вас – с первым трупом, чья кровь и на ваших руках. Ну же, это же ваша работа, неужели так сложно просто РАБОТАТЬ? Но не мне вас судить, а вам меня. Меня просто расстраивает, что вы, господа полицейские, не хотите играть в эту игру. Или же просто совершенно не стараетесь… Знал ли я бедную девушку? Думайте.

Что ж, наши сегодняшние буковки:

Бб

Вв

P. S. Как и тогда – копия письма у журналистов.

P. P. S. Хотя бы кто-то делает свою работу.

Сверив на глаз написанные буквы с почерком Тейта, Роунс сразу же уловил существенные отличия – у Тейта буквы были острые и кривые, тогда как в письме ровные и округлые. Тем не менее он отправил записи на дополнительное исследование по факсу согласившемуся с ним работать эксперту-любителю, а также предоставленным экспертам от федералов. Неужели всё же это был не Зак Тейт? Роунс откинулся на спинку кресла, вспоминая совершенно омерзительное чувство, преследующее его весь четверг, а также посетившую полицейский участок на следующий день мамочку Тейта. С виду опрятная и милая женщина, она деловым тоном, не терпящим возражений, уговаривала детектива, что её сынок не убийца и вообще очень хороший мальчик. Когда Роунс в сотый раз сказал ей, что его работа выяснить, насколько её тезис правдив, но она вновь завела ту же шарманку, Рик не выдержал и пообещал дать ей пятнадцать суток с её сыночком в самой дальней камере, если она не уберётся от него, пока он считает до десяти. В определённый момент Роунс даже пожалел Тейта. И всё же доказательств против этого парня у детективов не было совершенно, кроме слов подруги Сьюзи Смит. Экспертиза биоматериала не совпала с найденным в квартире волосом, нож найден не был, никакой видимой связи с Лоу и Дирайнсом – у детективов не было абсолютно ничего. По отчёту доктора Шоу о вскрытии значилось, что смерть Сьюзи Смит наступила в ночь с двадцать шестого на двадцать седьмое мая 2014 года, вследствие перелома шейных позвонков. По телу на передней части нанесены двадцать два ножевых ранения, начиная от бёдер и заканчивая областью шеи. Орудие – охотничий нож с лезвием формы дроп-поинт длиной в двенадцать с половиной сантиметров. Никаких иных повреждений, нанесённых в тот же промежуток времени не было – ни ссадин, ни синяков.

Роунс провернулся на стуле, уставившись в потолок. Был у них и ещё один подозреваемый, некий официант из того же кафе, где работала Сьюзи Смит. Он подкатывал к девушке, но она не рассматривала его всерьёз. Неплохая возможная мотивация, казалось бы, но у парня было алиби в ночь с двадцать шестого на двадцать седьмое – он отрабатывал ночную смену барменом в клубе. Рик вычеркнул его из списка. У полиции вновь не было ни единой зацепки, кроме всё того же неизвестно кому принадлежавшего образца волос из тридцать второй квартиры…

В пятнадцать часов произошло ещё одно событие, всколыхнувшее весь полицейский участок. Стивен ещё утром был приглашён одним из федеральных каналов на интервью, как единственный видевший серийного маньяка, плотно засевшего на первых полосах новостных выпусков и газет. После инструктажа Роунса и многочисленных просьб шефа упомянуть о том, как полиция выбивается из сил, стараясь раскрыть это преступление, Стивен отправился в какую-то студию в соседнем городе. Роунс изо всех сил пытался показывать, что его никак не касается всё это, пока полицейский участок только и обсуждал, что же и как скажет этот паренёк. Тем не менее в три часа дня все забыли о том, что Стивен где-то там на каком-то интервью.

– Роунс! Быстро ко второму оператору!

От неожиданности Рик аж подскочил на стуле. Дверь его кабинета внезапно и бесцеремонно распахнулась, и на пороге уже стоял и орал в его сторону сам шеф Фьюз, после чего тут же исчез. Детектив бросился за ним. Как и при получении очередного письма, весь участок сгрудился у стола второго оператора, отвечающего стандартно на звонки. Его телефон был переведён на громкую связь. Из него с каким-то фоном, шипя и прерываясь, раздавался грубый мужской шёпот:

– …придёт и его время… не скоро, пусть он будет последним. Посмотрим, как побежит он… Удачи вам, детективы…

Раздались короткие гудки.

– Записывали?! – стараясь сохранять ровный тон голоса, спросил у шефа Рик и, увидев утвердительный кивок, обратился к оператору: – А что по месту, откуда был звонок, – отследили?

Через пятнадцать минут Роунс с напарниками стояли рядом с одиноко висящим на столбе таксофоном. Потрёпанный, измалёванный граффити и надписями, до этого дня он всё ещё был в более-менее рабочем состоянии – теперь же у него ещё и не доставало самой трубки. Торчал лишь обрезанный провод.

– Вот зараза, сообразил на всякий случай срезать… – проворчал Ник.

Эксперты уже суетились, снимая отпечатки пальцев и кропотливо выискивая улики, после того как детективы осмотрели всё в радиусе десяти метров от таксофона. Опять детективам приходилось надеяться только лишь на отпечатки – хотя это и так очень сложная улика, начиная от возможностей снять качественно оставленный отпечаток и заканчивая тем, что надо ещё по всей спутанности линий найти соответствия. Роунс не сомневался – убийца действовал в перчатках как минимум. Так ещё и таксофон был после звонка явно облит какой-то липкой газировкой, что умножало на ноль абсолютно все возможные надежды.

– Зато у нас теперь есть его голос, – улыбаясь, заявил Зоредж.

– А чего лыбишься, как будто мы поймали его? – раздражённо спросил у него Чойс.

– Он зазнался. Это точно приведёт его к ошибке. Гадёныш заиграется, вопрос времени.

– Только вот время не на нашей стороне – ещё одно тело приблизит нас к нему, но это ещё один! Ещё один мёртвый человек! Так что, будь добр, сотри улыбку с лица.

– Но ведь с голосом…

– Это может быть не его голос… – задумавшись, высказал грызущую его идею Рик, не вмешивающийся до этого в препирательства напарников, раз за разом прослушивающий отправленную ему шефом запись.

– Почему ты так думаешь?

– Мне он кажется каким-то странным. Он мог прокрутить нам отредактированную запись с телефона. Возможно, воспользовавшись ещё и какой-нибудь прогой для изменения голоса. Как эти игрушки-хомяки.

– Дай-ка прослушать. – Чойс подошёл поближе, и