Ошибка президента - Фридрих Незнанский

Президент не сразу понял, что произошло. Он, правда, немного огорчился, что машину ведет не Купавин, но не придал этому большого значения. Время поездки в автомобиле он обычно тратил на то, чтобы спокойно обдумать результаты прошедшего дня, сделать наметки на день будущий.

Президент все еще анализировал результаты встреч в Кемерове, когда обратил внимание на то, что впереди на трассе происходит нечто не совсем обычное. Оттуда раздавались выстрелы и целые автоматные очереди, в этом ошибиться он не мог. Первой мыслью было: «Неужели мафиозные группировки? Это все-таки как-то слишком».

Однако, когда из-за поворота стало что-то видно, Президент понял, что это не бандиты, а войска. Но почему они открыли огонь на президентской трассе?..

В следующий момент, резко затормозив, остановилась идущая впереди машина сопровождения.

– Что там за сука! – выругался водитель.

Президент поморщился, сам он никогда не позволял себе грубых выражений и очень не любил, когда это делали другие. Жаль, что Купавин не смог приехать, старый водитель знал, как вести себя в присутствии Президента.

Еще через миг остановился как вкопанный президентский автомобиль. Где-то неподалеку раздались выстрелы, и дверь с той стороны, где на заднем сиденье сидел Президент, широко распахнулась. При тусклом свете лампочки, освещающей салон, Президент увидел перед собой лицо полковника Руденко. И сразу понял – случилось худшее.

Плен. Или смерть.

Полковник Руденко внимательно посмотрел на российского главу, а затем сказал как-то уж слишком официально:

– Господин Президент, я прошу вас выйти из автомобиля.

Мелькнула мысль – не повиноваться. Но, представив себе, как будет унизительно, если его начнут выволакивать насильно, глава страны медленно вылез из машины и с чувством собственного достоинства посмотрел на полковника Руденко.

Он не произнес ни слова. Не спросил ничего.

Пусть сначала объяснят, что все это значит.

– Господин Президент, – все тем же официальным тоном продолжал Руденко, – я прошу вас следовать за мной.

Тяжелыми шагами, хлюпая по осенней дорожной грязи, Президент повиновался. Мысли путались. Неподалеку на обочине с потушенными фарами стояла другая машина. Это был уже не президентский «линкольн», а нейтральные «Жигули».

– Я прошу объяснений, – потребовал Президент.

– Сейчас вы их получите, – раздался рядом знакомый голос.

Президент резко обернулся.

Предали.

Сколько раз это происходило с ним за последние годы. Предавали люди, которых он считал своими верными последователями, если не товарищами в борьбе за новую Россию. Предавали по-мелкому и по-крупному. И все-таки он не смог к этому привыкнуть. Может ли человек привыкнуть к предательству? Возможно, кто-то другой и мог бы. Но не он. Это всякий раз было потрясением.

Да, его предупреждали, и не раз. Но предупреждения иногда слишком смахивали на доносительство, на желание выслужиться, показать, что ты единственный надежный.

Президент вспомнил, как сразу после августовского путча один из его ближайших помощников, Сергей Скачков, все ходил и повторял: «Вы окружены врагами. Я единственный, кто вам предан». Он говорил это так часто, что закрадывались подозрения. Нет, не в том, что российский глава действительно окружен врагами, а в том, не страдает ли Скачков манией преследования.

Все это пронеслось в голове Президента за считанные секунды.

– Садитесь в машину, – сказал тот же хорошо знакомый голос. – Мы отвезем вас в надежное место.

Значит, плен.

Президент оглянулся – он был один. Вернее, вокруг было много людей, причем людей, призванных его охранять. Но они стали врагами. И он один перед ними.

– Сопротивление бесполезно.

Он знал об этом и сам. Не говоря ни слова, сел в машину. Немедленно по обе стороны заняли свои посты боевики. Охрана.