Современный зарубежный детектив-7. Компиляция. Книги 1-19 - Ребекка Занетти

Кавелли задумался: знал ли он этого человека? По имени, конечно, знал, но вот лицо вспомнить никак не мог. Он запрокинул назад голову и прикрыл глаза.

С чего начать?

Он довольно хорошо знаком с камерарием Де Дженнаро, даже не раз бывал в его кабинете. Знал и его первого секретаря Андреани. Кавелли был в курсе, что есть еще и второй секретарь, которого он наверняка встречал. Но как же он, черт возьми, выглядит?

Он представил, как входит в Губернаторский дворец, поднимается по лестнице на третий этаж, проходит по широкому коридору и оказывается в приемной камерария…

Ничего. Как назло, ни один знакомый образ не промелькнул в памяти.

Тут Кавелли заметил, что у него урчит в животе. Настало время обедать. Он поманил официанта и расплатился за кофе. Газету он взял с собой и запихнул в ближайшую урну. По крайней мере, этот экземпляр больше уже никто не прочитает.

Он отошел в сторону, пропуская вперед нескольких священников, которые, похоже, пришли из Ватикана, чтобы пообедать в ближайшей траттории. Кавелли улыбнулся, кивнул и приветливо помахал им рукой. Некоторых из них он знал в лицо, а с одним частенько беседовал при случайной встрече. Тот всегда был удивительно любезен, если речь не шла о чем-нибудь официальном. Впрочем, это относилось к большинству клириков, которых он знал. В повседневной жизни они были спокойными и обходительными. Вот только это не касалось того человека, который прямо сейчас проходил мимо. Он всегда оставался серьезен, всегда спешил, без тени улыбки на лице, а в соблюдении всяческих предписаний был святее папы римского.

Кавелли нахмурился, уголки его рта опустились. Он почувствовал вдруг необъяснимую антипатию по отношению к этому монсеньору… Ринанцо. Он остановился как вкопанный. Наконец-то внешность и имя совпали между собой. Неудивительно, что он не мог вспомнить этого человека. Повинуясь порыву, Кавелли развернулся и последовал вниз по улице за группой удаляющихся священников.

Постепенно они, один за другим, исчезали в тех местных кафе, в которых слыли завсегдатаями. Те, кто еще не определился с тратторией, разбредались по близлежащим улочкам кто быстрее, кто медленнее, поодиночке или вдвоем. Ринанцо шел один. Неожиданно Кавелли стало смешно. Так-так, монсеньор отправился обедать. Как подозрительно! А не сесть ли за соседний столик и не посмотреть ли, что он будет есть — лингвини[208] или сальтимбокку?[209] Но то ли потому, что Ринанцо был ему, так сказать, подан на серебряном подносе, то ли потому, что не придумал ничего лучшего, Кавелли продолжал на большом удалении следовать за ним. Тем временем все священнослужители исчезли в тех или иных кафе, и только монсеньор Ринанцо, уже почти дойдя до конца улицы, все еще продолжал свой путь.

Его любимое заведение располагалось еще дальше от Ватикана? Это по меньшей мере довольно необычно, потому что обеденный перерыв здесь длится всего час, и — Кавелли знал это точно — даже малейшее опоздание не приветствуется. Тем временем Ринанцо остановился, расстегнул две пуговицы на сутане, вытащил темные очки и с педантичной тщательностью надел их. В его движениях сквозила какая-то подчеркнутая серьезность. Затем он свернул направо, пересек улицу и пошел по широкой пешеходной дорожке между замком Святого Ангела и Тибром.

«Почему он выбрал эту дорогу?» — спросил себя Кавелли. Намного короче пройти прямо через ворота Святой Анны и через площадь Святого Петра. Похоже, Ринанцо хотел, чтобы его коллеги думали, что он идет обедать, а на самом деле у него какая-то иная цель. Перед входными воротами он снова повернул направо и перешел реку по мосту. Не глядя на бесчисленных торговцев, расстеливших прямо на земле одеяла с дешевыми товарами, теперь он зашагал намного быстрее, чем раньше. Очевидно, он собирался пересечь улицу еще до того, как сигнал светофора переключится на красный, но когда он добрался до перехода, машины уже мчались по дороге в обе стороны. Так что теперь ему пришлось ждать. Кавелли остановился рядом с одним из торговцев и сделал вид, что рассматривает вырезанную якобы вручную деревянную тарелку. Пока продавец с воодушевлением расписывал достоинства своего товара, он косился краем глаза на светофор. Наконец, загорелся зеленый свет, и Кавелли бегом поспешил за монсеньором Ринанцо, не обращая внимания на потоки брани, которые обрушил на него разочарованный торговец.

Ринанцо немного прошел прямо по улице и свернул в боковой проулок. Кавелли помчался так быстро, как только мог, и притормозил перед самым поворотом. Он медленно выглянул из-за угла, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Ринанцо снова исчезает в боковом проулке. Кавелли припустил еще быстрее и опять успел заметить, как исчезает объект его интереса. Игра повторилась и еще раз, но теперь за очередным поворотом Кавелли, наконец, увидел Ринанцо, спокойно стоящего в двадцати метрах от него и рассматривающего витрину магазина.

Кавелли снизил темп и через несколько шагов остановился у противоположной витрины на другой стороне улицы. В стекле отражался Ринанцо, который продолжал невозмутимо разглядывать выставленные товары. Кавелли перевел взгляд на вывеску, под которой тот стоял:

СВАДЕБНЫЙ САЛОН

Ему потребовалось пару секунд, чтобы прочитать эти слова в зеркальном отражении. Свадебный салон… «Что, черт побери, он там может разглядывать с таким пристальным вниманием?» Еще немного поизучав витрину, Ринанцо, по-видимому, рассудил, что увидел уже достаточно, и очень медленно направился дальше, снова неожиданно свернув в сторону. Кавелли бросился следом и оказался на маленькой площади, в центре которой плескался небольшой фонтан. Площадь была пуста.

Кавелли как будто молнией пронзило от осознания: Ринанцо смотрел не на товары в витрине, он высматривал отражение своего преследователя.

XXIX

Шестой день конклава

Ночь почти миновала, прежде чем Чжан, наконец, получил тонкую папку со всей имеющейся информацией о Доне Кавелли. Доставив письма накануне вечером, монсеньор Ринанцо доложил, что за ним следил этот человек. Сказал также, что знает его в лицо и по имени.

Для начала люди Чжана просмотрели все доступные документы, касающиеся сотрудников Ватикана. Результат был нулевым. Человек по имени Дон Кавелли там не работал. Лишь спустя некоторое время возникла очевидная идея связаться с одним из аккредитованных в Ватикане китайских журналистов. Тот рассмеялся и не без самодовольства ответил на все возникшие вопросы. Выяснилось, что Кавелли — это особый случай, кто-то вроде ватиканского эксперта. Дон — это всего лишь краткая форма имени Донато, а в Ватикане он проживает, поскольку это его право закреплено какими-то средневековыми грамотами. Еще он профессор, читает лекции в Сапиенце. Кроме того, он, в том