Автограф убийцы - Марина Серова

Следственная бригада, приехавшая по вызову на место происшествия, допросила сторожа, осмотрела тело и сделала вывод, что Фирузов погиб вследствие нарушения техники безопасности на строящемся объекте. Мало того, что в оконном проеме оказались незакрепленными перегородочные блоки, которые использовались для формирования межкомнатных перекрытий, так еще и инженер разгуливал по объекту без каски, в результате чего получил удар по голове и мгновенно умер. Тело забрали, строительные работы приостановили на три дня, и на этом все закончилось.

Александру следователь позвонил в этот же день. Видимо, он все же пытался добросовестно отработать все возможные версии происшедшего. Могильникову были заданы все стандартные вопросы, требующие ответа в подобной ситуации. Александр дал подробные ответы, а потом начал задавать свои. Следователь сообщил, что Денис Фирузов погиб в результате несчастного случая. Оставив расспросы, Александр поехал в аэропорт, взял билет на ближайший рейс и в девять утра следующего дня уже стоял в кабинете следователя со своими выкладками по поводу умышленного убийства Фирузова. Следователь выслушал Могильникова внимательно, даже сочувственно. Однако предпринимать какие-то действия по поводу его заявления не спешил. Три дня Александр занимался подготовкой похорон, ожидая разрешения забрать тело. И все эти три дня он обивал порог кабинета следователя в надежде убедить его копнуть дело Фирузова поглубже. Сначала следователь отговаривался стандартными фразами, что все необходимые следственные мероприятия проводятся и при обнаружении злого умысла все виновные понесут наказание. Но потом сказал прямо, что никаких фактов, подтверждающих версию умышленного убийства, следственная бригада не обнаружила и расследовать мифическое убийство он не намерен.

Могильников похоронил друга и вернулся домой. Вещи Дениса он решил временно оставить в квартире, тем более что срок аренды истекал только в конце июня. Оставляя жилье друга нетронутым, Могильников подспудно надеялся, что всплывут новые факты, благодаря которым отношение следователя к словам Александра изменится. Или родственники Дениса найдутся, тогда хоть будет кому его вещи передать. Но ни того ни другого не произошло. Из родни так никто и не объявился, а следователь теперь и слушать Александра не хотел. Надо было решать вопрос с личными вещами Дениса, тем более что квартирная хозяйка уже намекала Александру, что пора бы ей уже подыскивать постоянных квартиросъемщиков.

Уладив дела на работе и взяв две недели отпуска, Могильников снова покинул Екатеринбург. Приехав в Тарасов, он не захотел селиться в гостинице, а занял квартиру друга. Не стал он тратить время и на уговоры следователя, решив провести расследование частным образом. Наведя справки, он раздобыл мой номер телефона и назначил встречу. И теперь мне предстояло решить главный вопрос: есть ли у Могильникова основание беспокоиться о том, что друг его погиб не по воле случая, а по замыслу недругов? Я снова принялась задавать вопросы.

– Фамилию следователя, который вел дело Фирузова, вы помните? – спросила я.

– Конечно. У меня и номер его телефона сохранился, – подхватился Могильников, – я даже в записную книжку его внес.

Порывшись на книжной полке, он протянул мне серебристый блокнот, открытый на первой странице.

– Вот запись. Шубин Алексей Евгеньевич. Старший следователь Октябрьского РОВД. И номер телефона.

– Шубин, говорите? – переспросила я.

– Совершенно верно. Вы с ним знакомы? – спросил Могильников.

– Было дело, сталкивались пару раз по работе, – призналась я. – Значит, Шубин сказал, что никаких оснований для возбуждения уголовного дела не имеется, так?

– Правильно. Но мне кажется, что это неправда. Есть у Шубина информация, которую он просто не пожелал обнародовать.

– Почему вы сделали такой вывод? – спросила я.

– Да с его же слов, – ответил Александр. – Понимаете, когда мы в первый раз с ним беседовали, он упоминал некие косвенные улики, способные повлиять на ход следствия. Более подробно он не говорил, да я и не настаивал. Я же тогда искренне думал, что этот Шубин раскрутит дело, как положено, вот и не вникал особо. А потом, когда он заявил, что дело закрыто и смерть Дениса квалифицирована как несчастный случай, я пытался напомнить об этих самых уликах, но Шубин отмахнулся. Версия, говорит, не подтвердилась. Вам бы с ним самой поговорить, вдруг удастся разузнать подробности.

– Постараюсь, – пообещала я и снова принялась за расспросы: – Скажите, у Дениса в квартире был компьютер?

– Ноутбук. Небольшой, дешевый. Я его вместе со всеми вещами положил, – объяснил Могильников.

– Я должна его увидеть, – заявила я.

– Можете забрать на время. Я все равно им не пользуюсь, – разрешил Могильников.

– Еще один вопрос. У Дениса была подружка?

– Он об этом не говорил, – ответил Могильников. – Он вообще мало о себе рассказывал.

– И о том, как проводит свободное время, тоже не упоминал? – не надеясь на положительный ответ, спросила я.

Александр утвердительно кивнул.

– Интересная картина получается, – произнесла я. – Вроде бы вы с ним и общались несколько месяцев, а что ни спроси, ответа вы дать не можете. В чем же заключалась ваша переписка?

– Денис больше интересовался моей жизнью, – подумав, ответил Александр. – Ну, и годы учебы вспоминали, конечно. Только в этом нет ничего удивительного. Денис ведь и раньше достаточно скрытным был. Так уж у нас повелось, что обсуждали мы все больше мои проблемы и вопросы.

– Ну, хорошо. На первый раз достаточно, – подытожила я. – Сколько времени вы планируете пробыть в Тарасове?

– Если дела не потребуют моего непосредственного присутствия в Екатеринбурге, то останусь на все время отпуска, – сообщил Могильников.

– Последний вопрос. Как называется фирма, в которой работал Денис?

– «АстронТарасовСтрой». У меня имеется телефон директора компании. Продиктовать? – услужливо предложил Могильников. – Мы встречались с ним на похоронах. Признаться, Анатолий Борисович сильно помог в их организации.

Я записала номер телефона директора, а заодно и адрес головного офиса. Прихватив коробку с личными вещами Дениса и его ноутбук, я простилась с Могильниковым. Оказавшись в салоне своей машины, я сложила трофеи на переднее сиденье и задумалась. Ехать к директору сейчас, не откладывая визит в долгий ящик, или же перенести все беседы на завтра, а сейчас отправиться домой и попытаться определить с помощью гадальных костей, что готовит мне грядущее дело? Перевес оказался на стороне первого варианта. Информации было слишком мало для того, чтобы пытаться делать какие-то выводы. До конца рабочего дня оставалось не так много времени, чтобы успеть заскочить домой, бросить кости и с их помощью определить направление расследования. Надо хорошенько постараться, чтобы успеть застать директора на рабочем месте. Вынув телефон, я набрала номер и стала ждать ответа.

Трубку взяла секретарша. Ага, значит, это не личный телефон Анатолия Борисовича.