Цезарь: Крещение кровью - Владислав Викторович Морозов

машин отделился серый «Мерседес», плавно развернулся и направился в сторону центра. Панки проводили его взглядами, потом с гиканьем кинулись вдогонку. Они облепили машину, как мухи сладость, гоняться за иномаркой их прикололо гораздо больше, чем дурачиться у гостиницы. Панк Виктор, от которого за версту разило дешевым портвейном — успели накушаться, — наклонился к водительскому окошку, предлагая погоняться друг за другом. Водитель послал его... нет, не к чертовой матери — гораздо дальше. Витя ужасно обиделся, обозвал грубияна жирной свиньей, мерзкой харей и прочими, менее вежливыми словечками. Затем «Мерседес» усеяли шариками из жеваной бумаги. Витя извлек из-за пазухи игрушечный лук, натянул тетиву и выпустил в «Мерседес» пластмассовую стрелку с присоской. Стрелка прилипла к стеклу. Витя на ходу пытался отлепить ее, чтобы выстрелить еще раз. Потом принялся клянчить сигарету, уверяя, что забыл дома свой золотой портсигар. Водитель сунул ему пачку

«Мальборо», где оставалось две сигарета. Виктор угомонился.

Обитателям роскошной машины соседство с панками, естественно, доставляло мало удовольствия, но они не усматривали в их действиях ничего, кроме забав обнаглевших скучающих недорослей.

Панкам надоело переругиваться с водителем «Мерседеса», они увлеченно гонялись друг за другом, норовя наградить пинком. Это было сложное акробатическое упражнение, но пьяным панкам море казалось по колено. Они носились по трассе, подрезая друг друга, размахивали руками и ногами, гоготали, оглашали воздух матерщиной и вели себя самым отвратительным образом. Они совсем перестали обращать внимание на заплеванный «Мерседес», иногда отставали, иногда обгоняли его, иногда — когда впереди появлялись гаишники — исчезали вовсе, чтобы через пятьсот метров собраться заново. Они вываливались из дворов и высыпались из придорожных кустов, они просто веселились.

«Мерседес» свернул, принялся плутать по закоулочкам Марьиной Рощи, и панки подхватили игру. Им тоже нравилось плутать. Недалеко от конечной станции панков как ветром сдуло, и обитатели «Мерседеса» наверняка вздохнули с облегчением, избавившись от хамов-попутчиков. Но рано они обрадовались — разноцветная стайка рокеров вдруг вывернула из-за жилого дома, едва не столкнувшись с машиной лоб в лоб.

Машина остановилась перед подъездом стандартной шестнадцатиэтажной башни, и мимо нее с гамом и ревом пронеслась хохочущая стая молодняка. Два мотоцикла — "Чезет» и «Ява» - - столкнулись, в образовавшуюся свалку въехало еще два мотоцикла. Пассажиры «Мерседеса», с легким презрением наблюдая за кучей попадавших друг на друга и отчаянно ругавшихся панков, прошли в подъезд.

Без понуждения со стороны Валеры панк Витя придумал очередной прикол: сорвав шляпу с головы Ванессы и нахлобучив ее на свой тщательно залаченный «ирокез», он бегом бросился в подъезд вслед за двумя толстыми мужиками в дорогой одежде. А Валера заметил сидевшую на лавочке кучку местной молодежи. О такой удаче и мечтать не

Приходилось; можно было не сомневаться, что общительные панки немедленно вступят в переговоры с аборигенами, напьются вместе с ними до неприличия, и Валера под пьяный базар выведает все данные о Пеликане, не возбуждая лишних подозрений и не тратя лишнего времени.

Витя вернулся минут через пятнадцать, размахивая шляпой и победно восклицая: «Народ, гуляем!» Оказалось, он пристал к Пеликану, как липучка: «Дай рубль на пиво. Ты богатый, у тебя «Мерседес», от тебя не убудет, а я повеселюсь». Пеликан, конечно, не стал пререкаться с ним, но от искушения прочитать нотацию не удержался. Панк выслушал его с должным почтением, скромно опустив бесстыжие глаза, скорбно свесив гребешок и держа шляпу обеими руками на уровне ширинки. Дав клятвенное обещание отмыть машину от всякой пакости, сходить всей «толпой» в парикмахерскую и привести себя в человеческий вид, бросить курить и даже устроиться на работу, Витя получил «аванс». По возвращении он первым делом поинтересовался у местных, кто это такой щедрый. Почуяв дармовое угощение и не видя причин к запирательству, местные сообщили, что это настоящий мафиози, держит Рижак, имеет толпу качков под рукой и живет на пятнадцатом этаже в самой первой хате.

Водка появилась как из-под земли. Пьянствовали до утра, орали на всю округу под гитару: «Перестройка все идет... Все идет по плану» и «Мы уйдем из зоопарка». Пели «Таганку», «Извозчика», «Мусорный ветер» и «Музыканта». Серега в совершенно залихватской манере исполнил знаменитых «Нинку», «Гоп-стоп» и «Налетчика Беню». Ва-лера отдавал предпочтение более серьезным вещам, поэтому пел «Группу крови», а потом пронял всех до слез, вспомнив аккорды «Свечей» Звездинского.

Довольны были все. В предрассветном полумраке панки сгрудились вокруг «Мерседеса», вспомнив Витино обещание помыть машину. И когда они отошли, местный молодняк присел от хохота. Машину было не узнать, трудно оказалось даже представить, что за такой короткий промежуток времени ее можно так видоизменить. Панки написали на злосчастном «мерсе» все, что думали о качках и зажравшихся мафиози, причем для своих художественных изысканий они пользовались всем, что под руку попалось:

Слюнями, грязью, жеваной бумагой и металлическими предметами — для гравировки. Панк Витя, обладавший бурной фантазией, старательно приклеивал к лобовому стеклу кусочки бумаги, выкладывая контур полового члена с крылышками. Ванесса гвоздем выцарапала на дверце тот же девиз, что был написан на ее ноге, остальные изощрялись кто во что горазд.

В серой утренней дымке мотоциклы разъехались в разные стороны. Притомившиеся галдеть, трезвеющие, а потому понурые панки укатили в свое Чертаново, получив обещанную плату, а Валера повез Серегу к себе домой. С утра предстояло много работы, да и Валера чувствовал себя поуверенней, когда напарник рядом.

Сидя на раскладушке в Балериной комнате, Серега мрачно разглядывал кончики пальцев — гитарные струны натерли мозоли. Шепотом пожаловался: «Разучился я играть. Да и не умел никогда». Принялся вспоминать, что в детдоме признанным талантом по части гитары всегда был Финист. Играл как бог, его даже хотели продвигать по линии искусства. Но потом воспитатели узнали, что Мишка втихаря развлекается сочинением похабных частушек про директрису и других работников детдома, и все его способности были забыты. Даже в самодеятельных концертах не разрешили выступать. А сейчас у него дома отличная двенадцатиструнка, и развлекается он тем, что берет любую популярную мелодию и кладет на нее свои стихи, написанные значительно лучше оригинального текста.

Сон Валере приснился более чем странный. Ему снился Мишка Соколов в красном плаще древнерусского воина, он играл на гитаре что-то знакомое, потом пришел Пеликан и сказал, что Мишке нельзя заниматься рэкетом — сна - чада нужно постричься и накачать бицепсы. Туда же явился вездесущий Цезарь и заявил, что он убил восемнадцать человек, а Пеликан будет девятнадцатым. И еще он требовал, чтобы Пеликан развелся с женой, потому что та нахамила Ученому и он хотел наказать ее. Они