Современный зарубежный детектив-7. Компиляция. Книги 1-19 - Ребекка Занетти

о том, что капитан Умберто Кавелли, его семья и все его потомки в будущем должны быть «liberatus ab ullis calamitatibus», то есть «освобождены от всякой нужды». Помимо сказочно большого денежного содержания, все они получали право на проживание в Ватикане, а также целый ряд других прав и льгот. Что именно сделал капитан Кавелли для Юлия II, в документе не упоминалось. На то имелась, несомненно, крайне уважительная причина, и, скорее всего, обстоятельства этого дела были довольно кровавыми. Кавелли, мягко говоря, никогда не стремился их выяснить. Прошлое лучше не ворошить. Главное, что грамота, на протяжении столетий передававшаяся по наследству, по-прежнему действительна и лежит в банковском сейфе в Риме. Срок ее действия ограничивался «Судным днем», и этого вполне достаточно.

Конечно, на протяжении веков некоторые священнослужители предпринимали попытки избавиться от надоевшего семейства. В основном главными противниками Кавелли и активными сторонниками его изгнания из Ватикана выступали те, кто занимал среднее положение в курии. Но их мнение никогда не поддерживал ни один действующий папа. Дело в том, что они прекрасно понимали: отменяя льготы, которые давала грамота предыдущего папы, они ставили под сомнение и собственную неприкосновенность.

Ватикан вовсе не монолитен: за долгие века своего существования он приобрел множество различных структур и элементов, на которые никогда не покушались. Одним из таких неприкосновенных элементов была династия Кавелли.

VI

У профессора Джулианы Маттони даже челюсти свело от злости. Она изо всех сил заставляла себя сохранять внешнее спокойствие. Вместо запланированной встречи с министром здравоохранения она сидела напротив какого-то секретаря по имени доктор Поло, у которого на голове было больше бриолина, чем ума внутри нее, и вот уже пятнадцать минут пыталась убедить его в том, что ситуация на самом деле очень серьезная. Сейчас ей необходимо срочно получить расширенные полномочия, с тем чтобы иметь возможность объявить запретными зонами те места, где выявят новые случаи заболевания. Потребуются также дополнительные средства для производства противочумной вакцины.

Но этот напыщенный тип с важным видом отвергал все ее аргументы, воспринимая их как истерические заявления женщины, у которой нет и не может быть должного, трезвого взгляда на факты.

— Мы уже имели дело со вспышками чумы в Конго, — увещевала его профессор Маттони, — но то, что происходит сейчас, намного хуже. Это самый агрессивный патоген, который мы когда-либо видели. Он передается по воздуху, и даже самая малая его концентрация приводит к заражению, а далее, что тоже необычно, болезнь становится смертельной на сто процентов. Мы провели целую серию тестов, и до сих пор возбудитель не среагировал ни на один из проверенных антибактериальных препаратов.

— Мы очень ценим ваш вклад в эти исследования, профессор Маттони, — доктор Поло протестующе поднял холеную руку с наманикюренными ногтями, во всем его тоне сквозила снисходительность. — Но, если я вас правильно понял, этот кризис, к которому мы, будьте уверены, отнеслись чрезвычайно серьезно, уже закончился. Произошла вспышка заболевания в маленькой горной деревне, при этом трагически погибли все жители. Как это случилось, мы не знаем. Возможно, в этом виноват какой-нибудь больной турист из Африки? Но что мы знаем наверняка, так это то, что в Италии больше не отмечалось случаев заражения. Вы говорили, что инкубационный период очень короткий?

— Верно, исключительно короткий. Максимум от двух до трех часов, но все же…

— Так что если бы еще хоть кто-то заразился, то мы бы уже об этом знали.

Профессор Маттони заставила себя улыбнуться.

— Не обязательно. До тех пор, пока мы не выяснили, что именно вызвало эту вспышку, мы не можем…

— Прежде всего, не стоит впадать в панику, профессор. Имейте в виду, что здесь, в министерстве, мы самым внимательным образом следим за ситуацией. Ваш противочумной институт предупреждает об опасности, и это хорошо и правильно. Мы благодарим вас за это, но, не в обиду будет сказано, вы видите мир через определенную призму или, лучше сказать, через электронный микроскоп. Вполне закономерно, что вам повсюду мерещатся патогены. — Прежде чем продолжить, доктор Поло усмехнулся, казалось, что он произносит эту маленькую речь далеко не в первый раз. — Напротив, здесь, в министерстве, мы обязаны видеть общую картину, которой, естественно, не хватает подчиненным ведомствам. Уверяю вас, что сейчас беспокоиться не о чем, профессор Маттони.

— Но если проявятся другие случаи заболеваний…

— Тогда, конечно, — прервал ее доктор Поло, — мы немедленно обратимся к вам за помощью. — Он торопливо поднялся из-за письменного стола, застегнул пуговицу роскошного пиджака от Бриони и протянул для прощания руку. — Еще раз спасибо, что пришли, профессор Маттони.

Встреча закончилась.

VII

Тем временем маленький кабинет начальника порта Генуи был буквально переполнен людьми. Они, перекрикивая друг друга, отдавали команды, которые невозможно было выполнить, так как одни полностью противоречили другим. Здесь собрались работники, чей совокупный морской опыт исчислялся несколькими сотнями лет и был подтвержден многочисленными капитанскими патентами, но никто из присутствующих никогда не сталкивался с подобной ситуацией.

То, что в течение нескольких дней от «Фортуны» не поступало радиограмм, было необычно, но пока еще не являлось поводом для серьезного беспокойства. Неблагоприятные погодные условия могли нарушить спутниковую связь. Два часа назад лайнер появился на радаре, но до сих пор от него не поступило никаких радиосигналов.

Вот этот факт уже озадачивал, поскольку система связи на судах подобного класса предусматривала несколько резервных контуров и аварийных генераторов. Только значительное повреждение корабля, например, в результате взрыва, могло парализовать все элементы одновременно. Однако если бы этот взрыв был таким сильным, то система управления тоже вышла бы из строя. Очевидно, что это не так, поскольку «Фортуна» по-прежнему держит курс на порт Генуи. Наконец, настал момент, когда капитан должен был сбавить ход. Ведь тормозной путь у судов такого размера — более двадцати километров. Однако «Фортуна» продолжала на полной скорости приближаться к порту.

— Осталось восемь минут, — сообщила молодая женщина, сидящая у компьютера. Ее голос охрип от волнения. Не нужно было никому объяснять, что она имеет в виду. Все в комнате понимали, что если «Фортуна», не сбавляя ход, продолжит держаться того же курса еще восемь минут, то катастрофу уже не предотвратить. Судно на большой скорости врежется в причал, либо, что еще хуже, в другой лайнер, стоящий на якоре, или в одно из больших портовых зданий.

Еще семь минут. В ситуации было что-то сюрреалистическое. Никто из тех, кто находился сейчас в комнате, никогда не видел ничего подобного и даже не слышал, что такое бывает. Для подобных чрезвычайных ситуаций никто не предусмотрел какого-то аварийного