Дорога к Тайнику. Часть 1 - Мария Владимировна Карташева

Лашников тем временем снимал на видео ствол дерева с другой стороны, где были странные письмена. Варвара же оглядывалась в поисках того, что могло дать такой отсвет.

— Посвети-ка наверх, — сказала до сих пор стоявшая в стороне Софья.

Луч фонарика медленно обшарил загубленное дерево, и Варя чуть не вскрикнула. Наверху ствола был прикреплён огромный череп, а в глазнице было что-то блестящее. Малинин, увидев это, только вздохнул и покачал головой.

— Надеюсь, что череп хотя бы не инопланетян, — изрёк он.

— Не, это коровий, — проговорил Тимур. — Но какого ляда он здесь делает?

— Ладно, крови нигде нет, за останки животных в неположенном месте привлечь некого, дерево жалко, но нужно ехать дальше. Поедем обратно и тогда при дневном свете всё рассмотрим, — сказал Малинин. — Я полагаю, Мамыкина мы вызывать не будем, — он хотел пошутить, но само зрелище было настолько пропитано какой-то безысходностью, что Егору стало не по себе.

Подробно законспектировав увиденное и отметив на карте эту точку, люди погрузились в машины и направились дальше, но теперь ко всем проблемам добавилось ещё какое-то гадкое чувство.

— Странно, — нарушила молчание Варя. — За пять минут это не сделаешь, а Тимур Маратович говорит, что срезы свежие. Но, во-первых, холодно очень, во-вторых, люди же кругом ездят, заметили бы. Да и череп этот.

— Варя, нет здесь никого, сама посмотри, — Востриков потыкал в ледяную пустошь за окном. — Ну проскочит редкая машина и что? Да и в ту сторону леса́ уже начинаются, а сезон явно не грибной, — Лёша задумался. — Да и кто обратит внимание на придурка, который чего-то там ковыряет в дереве? Ладно бы рубил. А череп присобачить — плёвое дело.

— По-моему, приехали, — сказал Малинин, когда машина Тимура вильнула влево и, заехав за вывеску с налипшим на ней снегом, остановилась.

Тимур, Софья и Лашников вышли из машины, и Малинину со своими пассажирами пришлось сделать то же самое, хотя выходить в надвигающуюся метель не хотел никто.

— Там дальше не проехать! — прокричал Тимур. — Машины утопим, трактора не дождаться будет. Коляныч уже готовый, я перед выездом осведомился. Поэтому пошли немного прогуляемся, — махнул он рукой.

— Самое время для прогулок, — пробормотал Малинин, поднимая жидкий мех воротника на пуховике и натягивая шапку по самые брови.

Через метров триста они свернули во двор, где приветливо на крыльце горел фонарь. В доме царило утреннее спокойствие, было тепло. Гостей смущало несколько спартанское убранство, да и сам хозяин, который сурово сверкнул глазами из-под густых бровей и пригласил к столу.

— Чаю хотите? Кофе не держу. Мотор и так ни к чёрту, — проговорил он.

— Было бы неплохо, — пытаясь согреться, произнёс Егор. — Здравствуйте. Меня зовут Малинин Егор Николаевич, я полковник…

— Не баси, полковник. Всё я про вас знаю, Тимурка уже доложился, а то неужели я бы вас пустил такой шоблой. Впёрлись, не продохнуть. Ладно, давайте по порядку, чтобы время не терять, — мужчина поставил на плиту чайник, буквально кинул на стол вазу с престарелыми сушками и надкусанной плиткой шоколада, обвёл всех глазами и вылил из чайника старую заварку, заменив её на свежий чай.

— Чего хотели? — спросил он, когда все приготовления для чайной церемонии, наконец, были закончены.

— Не знаю, — пожал плечами Малинин. — Тимур сказал, что нам надо с вами поговорить.

Мужчина глубоко задумался, постучал пальцами по столу и с грохотом положил ладони на деревянную поверхность.

— Я так не хотел вспоминать всё это. Ушёл к другой жизни. К той, которая проще и яснее, где нет оков страха. А вы душу тянуть приехали.

— Хорош кривляться, никто тебя не судит и не осудит, — вдруг резко оборвал старика Тимур. — Выкладывай. Мы все имеем право и на страх, и на ошибку. Что сидишь, мозги всем вкручиваешь?

Старик вздохнул, положил большие ладони на стол и оглядел всех:

— Не ори, Тимур. Мне душу высушили, а не уши, — он вздохнул и поморщился. — Обратился ко мне лет пятнадцать назад потерпевший, у которого пропала дочь. Ушла в пещеры с молодёжью, а обратно так и не вернулась. А у нас всегда всё тихо было да спокойно. Шалят, конечно, но понемногу, а тут дочка такого хорошего человека. И девица-то правильная была, а куда делась — непонятно. Мы, конечно, по пещерам побродили, покричали, поискали, но толку ноль. Одна вода да холод. Дело-то тоже по зиме было. — он помолчал. — Не нашли мы её. Вот так дело было.

— И всё? — Малинин остановил на нём свой цепкий взгляд.

— Так а что ещё? — мужчина пожал плечами.

— А все вот эти присказки и танцы вокруг вашей тяжёлой судьбины для чего были? Для антуража? — зло спросил Егор.

— Егор Николаевич, не обижайтесь, но… — начал Тимур, но Малинин его перебил.

— Я, Тимур Маратович, не красна девица, чтобы обижаться. У меня крайне сложное дело, вы меня везёте в глушь, чтобы я здесь что сделал? Посочувствовал бывшему следователю, у которого психика сломалась из-за того, что он девицу не нашёл? Ну это тогда нужно было более человечную профессию выбирать, а не ищейкой становиться.

— Селиванов, ну не томи. — Тимур посмотрел на старика. — Эти настоящие.

Сидящие за столом переглянулись, старик встал и мотнул головой, призывая пойти их за собой. Они прошли по длинному коридору, свернули в довольно большую комнату и остановились в недоумении на пороге.

— А ты прав, Егор Николаевич. Я ж по первому образованию художник, — сказал хозяин дома.

Вся комната была увешана рисунками. Картинки были на больших и малых листах бумаги, иные и вовсе были нанесены на выкрашенную в белый цвет стену. На одних листах узнавались мотивы той страшной мизансцены из пещеры, на других были надписи, на третьих — оживали лица.

— Это что? — промолвил Малинин.

— Когда я принялся за расследование, вы думаете, я ничего не нашёл? — Селиванов присел на стоящий диванчик. — Я долго стоять не могу, ноги отказывают, так что извините. В общем, полезли мы в ту пещеру ещё раз, после того как я ходил. Ну и нашли там сундук, — он ткнул в рисунок, на котором был изображён тот самый ящик, про который ранее говорил Лопарёв, — дальше хуже, это я вон там нарисовал.

Он ткнул в картинку, где явно повторялись те моменты со страшного капища, но при этом там стояли люди.

— А кто там был? — спросил Малинин.

— Не знаю, — Селиванов развёл руками. — Мы долго петляли по этой сырости, воняло там так, что аж выворачивало нас, а затем услышали мерное такое