Министерство зла - Александра Малинина

— Не утверждаю, но думаю что да. Ее лицо… — я поежилась, вспомнив увиденное зрелище.

— Может, воды? — понаблюдав за мной, предложил молодой.

— Да, спасибо, — вымученно улыбнулась я, пить не хотелось, но я старалась максимально соответствовать виду жертвы ситуации.

— И почему вы не сообщили об этом сразу?

— Потому что пока я приходила в себя, химики вернулись в лабораторию и сами обо всем сообщили. И надобность отпала, я же не знала, что это убийство. А сегодня с самого утра такая новость…

Потом еще с полчаса я отвечала на вопросы, в основном о фактах своей биографии, ну и конечно о своих отношениях с убиенной. Особое внимание он уделил моему вчерашнему распорядку дня, а в частности, интересовался, что я делала с десяти утра до обеда, где была, с кем разговаривала и так далее. Хотя послеобеденное время его тоже очень интересовало. Это показалось мне довольно занимательным, но вопросы я оставила при себе. Сергей Сергеевич не переставая что-то писал, потом дал мне ознакомиться с написанным, я размашисто расписалась под словами «с моих слов записано верно», предварительно прочитав его замысловатую писанину.

— Отпечатки все-таки придется снять, — развел он руками, и я протянула руку, тяжко вздохнув. Процедуру приятной не назовешь, мало того, что все руки перепачкали, и не факт, что они теперь быстро отмоются, так я еще и умудрилась поставить пятно на своих бежевых брюках. Неужели до сих пор ничего посовременнее не придумали?!

— Мне можно идти? — не веря в такую удачу, поинтересовалась я, видя, как ко мне потеряли интерес.

— Конечно, вы свободны. И Василиса Владимировна…

— Да?

— Далеко вам лучше не уезжать, я вас еще вызову, боюсь, что не один раз.

— Вы что, меня подозреваете? — пришлось схватиться за дверной косяк, который как нельзя кстати оказался рядом и помог устоять на ногах.

— Пока я никого не могу исключить, — иезуитски улыбнулся мент.

В коридоре я оказалась ни жива ни мертва, закрыла за собой дверь и прислонилась к ней, прикрыв глаза и приготовившись свалиться в обморок. Какая молодец, проболталась, теперь в подозреваемых хожу.

— Что как долго? — гаркнул Валерий Степанович.

— Что?

— Спишь на ходу что ли?

— Нет, то есть, не думаю.

— Почему так долго, я спрашиваю? Ты там дольше всех торчала.

— Я?

— Романова, не тормози давай, бегом наверх и зови следующего, и так из-за тебя времени полдня потеряли.

— Хорошо, я сейчас.

Быстро поднявшись к себе, я коротко передала коллегам суть сказанного мной, и единогласно было решено, что следующим пойдет Ибрагим, от него все равно мало чего добьется даже мент, а я как раз успею рассказать все поподробнее.

— Делааа, — задумчиво протянула Алина Николаевна, выслушав мой рассказ.

— Это что выходит, Ваську подозревают? — догадался Костик.

— Что мелешь, ты посмотри на нее, — тут все внимательно на меня уставились, что не особо приятно, — Я к тому, что какая из нее убийца?

— Какая?

— Да никакая! — уверенно заявила Елена Валериевна.

— Это все хорошо, только вот ментам разве докажешь?

— Алина Николаевна, вы абсолютно правы, им лишь бы невиновного засадить!

— Это меня? — ахнула я.

— Конечно тебя, говорили же тебе молчать, а ты дура не послушала, теперь вот не отвертишься.

— Но я же не убивала ее, — глаза мои засаднило.

— Сколько вас, невинных, в тюрьме сидит!

— Нас?

— Полегче ты, еще никто не сидит.

— И не сядет! — уверенно заявила деятельная Алина Николаевна, а я ей моментально поверила. Уж если она что сказала…

— Я не понял, мне что говорить, Васька с нами была все это время или как? — не удивительно, что Юрец был все это время погружен в себя и в разговоре не участвовал, оказывается, он думал, а для него это процесс серьезный и занимающий его полностью. Уверена, он даже не слышал, о чем мы только что разговаривали.

— Ошибка природы, прости Господи! — закатила глаза Елена Валериевна.

— Говори, что поднялся в офис и сидел тут.

— А Васька?

— А Васька скажи пришла немного позже, наверное, в туалет забежала, вот и все. Ничего не перепутаешь?

— Нет, — неуверенно ответил Юрец, — А Васька в туалет разве заходила?

— Нет, но ты скажи, что заходила, — терпеливо объяснила Алина Николаевна.

— Ну-ка теперь повтори, что тебе надо сказать?

Юрец повторил, и бабушки вздохнули с облегчением.

— Может, тебе на бумажке все дословно записать, чтобы не забыл? — предложила предусмотрительная Елена Валериевна.

— Обойдусь, — буркнул он.

— Ты что, он по твоему будет сидеть и с листочка показания читать?

Пока остальные были заняты перепалками и предстоящей встречей с представителем закона, Алина Николаевна поднялась со своего рабочего места и присела на стульчик рядом со мной, заговорчески зашептав:

— Васён, я знаешь что подумала… сходи ка ты пока спустись на первый этаж, к Григорию Стефановичу.

— Зачем? — не поняла я.

— Неужто не смекаешь? Кто всеми видеозаписями заведует? Конечно, служба охраны, вот и сделай себе копию, пока все полиция не забрала. А у них все там пропадет, вот чую, сгинет – и не видать нам записей.

— И к чему нам эти копии?

— Как это? Лучше быть во всеоружии, смекаешь?

Само собой, я смекала, что надо Алине Николаевне, раз сама об этом думала, но вот претворение плана в жизнь вызывало сомнение.

— Как же я к нему с такой просьбой? Он меня пошлет, и будет абсолютно прав! А то и вовсе настучит…

— Я ему позвоню, скажу, что ты от меня, мне он точно не откажет. Конечно, я бы сходила с тобой, но нам еще пока отпечатки снять, время пройдет, а ты уже абсолютно свободна и как раз можешь наведаться к старику.

— Ну не знаю… Думаете, на видео есть что-нибудь любопытное?

— Есть или нет, но копией запастись будет не лишне, — в очередной раз удивила меня Алина Николаевна. Не ту она выбрала профессию, ох не ту…

— Спасибо, за то, что хотите помочь.

— Ты давай, ступай, пока спускаешься, я ему наберу.

Спорить со старшими я не любила, и кое-какое зерно здравого смысла в ее словах уловила, оттого поднялась и ходко покинула кабинет. Особо не спешила, давая время Алине Николаевне позвонить, а себе как следует подумать. Конечно, в переплет я попала еще тот. Теперь не понятно, как это все для меня закончится: стоило прикрыть глаза, сразу виделась тюремная камера, и такие перспективы совсем не радовали.