Дорогая, я женюсь на львице - Наталья Александрова

И в довершение всех этих ужасов этот черный убийца завывал совершенно нечеловеческим голосом.

Генеральша Недужная испустила нечленораздельный крик, который наконец перешел в единственное разборчивое слово:

– Убийца!

Убийца поднялся на ноги и двинулся по направлению к генеральше. Он оказался не очень высок ростом, и в его внешности мелькнуло что-то смутно знакомое. Он, кажется, пытался что-то сказать и шел навстречу свидетельнице своего преступления – явно намереваясь так же зверски расправиться и с ней…

Генеральша, естественно, не стала этого дожидаться. Она вылетела из страшной квартиры, пожертвовав сумкой с продуктами, взлетела на свой этаж, торопливо захлопнула за собой железную дверь и дрожащей рукой набрала телефон полиции.

– Убийство! – закричала она в трубку, едва дождавшись ответа.

Выслушали ее очень недоверчиво, однако наряд выслали.

Через полчаса в ее дверь позвонили.

Разглядев через глазок раскрытое полицейское удостоверение, генеральша Недужная открыла дверь и увидела двух полицейских, которые держали закованного в наручники загорелого до черноты невысокого человека.

– Этот? – коротко спросил один из полицейских, подтолкнув смуглого человека ближе к растерянной генеральше.

– Этот, этот! – закивала Недужная, хотя теперь злодей не казался ей таким страшным. Он выглядел довольно жалко и удивительно напоминал соседа по подъезду, тихого ученого Валентина Петровича Кряквина. То есть если бы профессора долго дубить на солнце, потом обрядить в пестрые лохмотья и украсить волосы перьями, то просматривалось бы отдаленное сходство с этим человеком… Отбросив эту нелепую мысль, генеральша для верности ткнула пальцем в скованного злоумышленника и суровым голосом повторила:

– Он, негодяй! Он, убийца! Я его прямо над трупом застала! Наверняка маньяк, весь в крови, да еще и завывал так страшно! Он и меня зарубить хотел, еле я от него убежала!

– Очень хорошо! – удовлетворенно произнес полицейский, потирая руки. – Подозреваемый, значит, налицо, и свидетель имеется! Так мы вас в ближайшее время повесточкой вызовем!

Ирина металась возле выхода из метро и то и дело бросала раздраженные взгляды то на часы, то на выходящих из метро людей. Увидев Катерину, она бросилась ей навстречу и проговорила:

– Ну ты даешь! Мы же опоздаем к самолету и разминемся с твоим Валеком! Твой муж, между прочим! Хоть куда-то ты можешь успеть вовремя?

– Я не виновата! – ответила Катя, и на ее глазах появились слезы. – Тут такое, такое… ты не поверишь… Моя соседка, Ирина Сергеевна… Ну, та, про которую я тебе рассказывала…

– Ладно, потом расскажешь про свою соседку, – отмахнулась Ирина. – В конце концов, ты должна правильно себя поставить… Нельзя позволять каждой вздорной старухе садиться себе на шею!

– Это уже не актуально… – едва слышно ответила Катя.

– Хамство и достойный ответ на него всегда актуальны, – строго ответила Ирина. – Но сейчас нам не до того… Забудь ты о своей соседке хоть на час! Нам надо успеть встретить твоего мужа!

– Да, конечно, – тяжело вздохнула Катерина и замахала руками. Возле нее тут же остановились побитые с одного бока «Жигули».

– В «Пулково-два»! – воскликнула Катя и плюхнулась на переднее сиденье.

– В шесть секунд! – радостно отозвался водитель, хитроватый мужичок средних лет с синяком под правым глазом.

– Может, мы лучше на маршрутке? – протянула Ирина, с сомнением оглядывая машину и ее водителя.

– Сама говоришь – опаздываем! – прикрикнула на подругу Катя. – Когда еще эта маршрутка приедет…

Ирина пожала плечами и села сзади.

Водитель лихо заломил кепку и нажал на газ. Внутри автомобиля что-то громко застучало, но с места он, несмотря на это, тронулся. Водитель крутанул руль и свернул на боковую улицу.

– Эй, вы куда! – воскликнула Ирина. – Нам же в «Пулково», прямо по Московскому проспекту!

– Дамочка, попрошу меня не учить! – покосился на нее водитель. – Я же вас не учу щи варить! На Московском сейчас офигительные пробки, два часа простоим, а тут мы живенько проедем!

– Однако! – возмутилась Ирина. Она хотела достойно ответить на хамство водителя, но внутри машины опять что-то загремело, и ее достойный ответ все равно не был бы услышан.

Водитель снова развернул руль, выехал на параллельную проспекту улицу, резко нажал на тормоза. Вся улица была плотно забита машинами.

– Вот черт! – проговорил мужчина, сдвинув кепку на затылок и почесав лоб. – Первый раз здесь пробку вижу! Ну ничего, дамочки, успеете вы на свой самолет! Туточки можно аккуратненько срезать!

Он сдал назад, снова крутанул руль и въехал на тротуар. Оглядевшись по сторонам, свернул во двор и поехал по дорожке среди кустов и скамеек с дремлющими пенсионерами.

– Совсем обнаглели! – крикнула вслед «Жигулям» какая-то всполошившаяся старушонка. – Ни стыда, ни совести! Скоро по живым людям поедут! Чтоб у тебя карбюратор отсох!

– Вот ведь ведьма! – проворчал водитель. – Скажет же такое! И главное, слова-то какие знает! Карбюратор! Чтоб у тебя самой глушитель отвалился!

Он свернул к воротам, и вдруг его автомобиль закашлял и остановился.

– У, ведьма старая! – взвыл мужчина, выскакивая наружу. – Сглазила-таки!

Он забежал вперед и открыл капот «Жигулей».

– И что теперь? – холодно поинтересовалась Ирина. – На маршрутке мы бы уже давно доехали!

– Ну кто же знал… – жалобно протянула Катя. – Давай, я пока расскажу тебе про свою соседку! Это такой ужас!

– Не волнуйтесь, дамочки! – донесся из-под капота жизнерадостный голос водителя. – Тут дело плевое, минута – и все будет в порядке!

– Нечего разъезжать, где не положено! – прокричала со своей скамейки довольная старуха. – Говорила я тебе, что отсохнет карбюратор!

– Заткнись, ведьма! – приглушенным голосом отозвался шофер. – А то сейчас схлопочешь трамблером между глаз!

– Не посмеешь при свидетелях! – не сдавалась бабка.

– Ну вот и все! – Водитель вынырнул из-под капота, захлопнул его и впрыгнул на свое место, проворчав напоследок:

– Скажи спасибо, ведьма, что я спешу, а то разобрался бы с тобой по-своему!

Он снова включил зажигание и выехал со двора. Однако радость его была недолгой. Прямо при выезде его поджидал коренастый гибэдэдэшник с полосатым жезлом в руке.

– А ну-ка, быстренько остановимся! – ехидно проговорил вредный гибэдэдэшник. – Мы что – плохо видим? Для нас дорожные знаки ничего не означают? Мы не знаем, что такое «кирпич»?

– Сержант… – начал водитель, снова безнадежным жестом сдвинув кепку на затылок. – Тут такое дело…

– Ты, как хочешь, – раздраженно прошипела Ирина, – а мне это надоело! Я немедленно выхожу из этой чертовой машины, возвращаюсь на Московский проспект и ловлю маршрутку!