Заклинатель - Лейтон Грин

Двадцать футов, и Грей буквально лишился рассудка. Никакой схватки не будет, он просто оторвет этому изуверу голову! Никогда в жизни ему не доводилось так сильно ненавидеть, и он знал, что собирается убить Н’ангу.

Десять футов – и тут пол под Греем внезапно провалился.

Он с глухим стуком ударился о землю, успев лишь извернуться, чтобы смягчить падение, и крякнул. Похоже, плечо выбито. Абстрагировавшись от боли, Грей вскочил на ноги. Он находился в круглой яме диаметром, пожалуй, футов в двадцать, с гладкими каменными стенами. Глубиной она была не больше пятнадцати футов, но этого с лихвой хватало, чтобы выбраться без посторонней помощи было невозможно.

– Нья! – закричал он. – Я здесь!

– Грей, нет, – всхлипнула она. – Уходи отсюда!

Грей не знал, что ему делать. Ловушка слишком глубокая, слишком надежная. Он проявил безответственность, и ее цена оказалась выше, чем можно было вообразить.

Ему придется слушать, как Нья умирает.

– Грей! – снова окликнула она резким голосом. – Ты еще здесь?

Грей подобрался к стене ямы, положил ладони на камни. Его пальцы были сбиты до костей.

Он услышал шум и посмотрел вверх. На краю ямы, глядя на него, стоял Н’анга.

– Чертов ублюдок! Если не вытащишь меня из…

Слова замерли у Грея на устах. Н’анга начал скандировать, прижав обе руки к левой стороне груди, туда, где сердце. Он вновь и вновь повторял единственное слово, два древних гортанных слога.

– Э-су!

Легкий туман стал подниматься со дна ямы. Грей попятился, но деваться было некуда. Туман уже дошел ему до щиколоток.

В руках у Н’анги появился большой кувшин. Жрец опрокинул его, и кровь хлынула вниз.

– Э-су!

Грей отступил в середину ямы, съежившись, когда на него упали брызги мерзкой жижи. Н’анга обошел яму по краю, пока тюрьма Грея не оказалась заключена в кровавый круг.

Туман поднялся уже до пояса. Н’анга отставил кувшин и принялся скандировать быстрее. Несмотря на попытки мыслить рационально, Грей непроизвольно начал дрожать. Ему предстояло вот-вот выяснить, что происходит внутри круга.

61

Грей не слышал уже ничего, кроме громкого голоса бабалаво. Он бросал по сторонам затравленный взгляд, а туман все крался вверх, обволакивая тело. У Грея возникло странное ощущение, словно воздух вокруг него сгустился, обозначая чье-то присутствие. Или это игра воображения?

Он услышал у себя в голове голос Виктора, призывающий не верить. Звучал там и голос его собственного разума, который твердил, что он прожил тридцать лет и не видел ничего заставившего хотя бы на краткий миг предположить, будто все это происходит на самом деле.

Но реальность голоса Н’анги заглушала эти голоса. Ему вторили и образы последних нескольких недель, которые возникали в его сознании. Он видел все это. В мозгу крутились мысли о первом обряде в буше, когда он лично наблюдал, как Н’анга совершает невозможное. Тогда он видел, как жертва мечется в таком же тумане, как тот, что окружал его сейчас, за кровавым барьером, подобный которому ему никак не удавалось пересечь всего пять минут назад.

Он изо всех сил твердил себе, что это всё чушь, но уже знал, что в самых темных безымянных глубинах его души уже поселилась вера в силу джуджу.

Туман поднялся до уровня глаз. Грей встал на цыпочки, стараясь держать голову выше. Им овладел иррациональный страх остаться в этом тумане одному. Но тот всё поднимался, и последнее, что увидел Грей, прежде чем его накрыло с головой, был Н’анга, который, подняв руки кверху, призывал Эсу.

Ощущение чужого присутствия рядом усилилось. У Грея перехватило горло, грудь теснило, как будто невообразимая тяжесть давила на нее. Он старался думать о посторонних вещах, о своем прошлом, о Нье. О чем угодно, лишь бы отвлечь разум от происходящего.

Но в ушах звенели слова бабалаво, по взмокшему от липкого пота телу разливалась гнетущая слабость, которая росла с каждым мигом.

Он здесь. Эсу реален, он идет на зов своего слуги. Он здесь, в этой яме. Рядом со мной.

От невыносимого страха сердце бешено зачастило. Грей схватился за грудь и попятился к стене.

– Э-су! – ревел Н’анга. – Э-су!

Грей попытался сделать вдох, но воздух не шел в легкие. Это всё не по-настоящему, повторял он себе снова и снова, это всё не по-настоящему.

Тогда почему он не может дышать?

Он попробовал закричать, хотя и знал, что это бесполезно, но слова отказывались слетать с губ. Ребра слишком сдавило.

– Э-су!

– Э-су!

Грудь сжимало всё сильнее и сильнее, кончики пальцев на руках и ногах онемели – господи, да у него же сердечный приступ! Грей, обезумев, с блуждающим взглядом ковылял по яме.

– Э-су!

– Э-су!

Грей дышал короткими, неровными рывками. Ему не удавалось набрать в легкие достаточное количество воздуха. Он прижимал руки к сердцу, стараясь удержать его, и пытался расслабиться, но паника затопила сознание и вытеснила здравомыслие в небытие. Он скорчился на полу. Сердце с каждой секундой колотилось всё быстрее – тук-тук-тук тук-тук-тук!

Что-то мазнуло его по затылку, и он дернулся, чтобы отстраниться. Тут что-то есть. Что-то не из этого мира. Грей поднялся на колени, обернулся. И заморгал, пытаясь поверить своим глазам.

В воздухе висела, покачиваясь в тумане, веревка толщиной в дюйм с завязанными по всей длине узлами. Веревка из его рюкзака.

Проследив ее взглядом, он увидел наверху прижавшегося к кромке ямы немого парнишку из деревни, брата пропавшей девочки. С пульсирующим сердцем Грей ухватился за веревку и полез. Плечо и руку пронзала боль.

Грудь теснила неимоверная тяжесть, но удушающее давление ослабевало, а онемение конечностей уже начало проходить. Он выбрался из ямы и пелены висящего над ней тумана и повернулся к перепуганному, но решительному мальчишке.

Тот протянул Грею пистолет Лаки. Должно быть, наблюдал за дракой и проследил, куда он упал.

– Иди к сестре, – прохрипел ему Грей.

Затем он отошел на несколько шагов от края ямы, разбежался и прыгнул в туман, так далеко, как только смог. И с глухим стуком приземлился на ее дальней стороне.

Он увидел Н’ангу сразу. Тот стоял над Ньей меньше чем в десяти футах от него.

Грей направился к ним, и на этот раз земля не ушла у него из-под ног. Он поднял пистолет. Н’анга, увидев Грея, прижал нож к горлу Ньи. Обернувшись к Грею, он протянул к нему другую руку ладонью вперед. Слов не требовалось: Грей знал, что жрец без колебаний убьет Нью, а потом перейдет к висящему тут же безжизненному телу Виктора.

Н’анга опустил свободную руку, пошарил рядом со своей жертвой и выхватил