Современный зарубежный детектив-7 (Крутой детектив). Компиляция. Книги 1-27 - Сара Парецки

Я решил, что побуду латиноамериканцем, пока ситуация не прояснится, и сказал, что меня зовут Хуан. Сестра бросила на меня хитрый взгляд и чуть улыбнулась. Потом сунула мне в рот градусник, за что я был весьма ей признателен, поскольку мог помолчать. Молодой полицейский, на жетоне которого было написано «Эллис», присел на край кровати и шлепнул меня по ноге.

— Ты уже поправился, — сказал он. — Поедешь домой.

Они сняли с меня браслеты и дали оранжевый комбинезон, застиранный настолько, что ткань казалась серой. Потом сковали руки за спиной и повели по узкому коридору, где вдоль беленых стен через каждые несколько ярдов, как тире, стояли деревянные скамьи. Мы поднялись на следующий этаж, что потребовало напряжения всех моих сил, и попали в другой коридор со множеством дверей. Сделав несколько поворотов, мы остановились перед дверью со стеклянной табличкой, на которой золотыми буквами было выведено: «Инспектор Рубен Кортес». Купер открыл дверь и бесцеремонно втолкнул меня в помещение.

В небольшой комнате стоял стол, за которым сидел человек лет сорока — сорока пяти, с каштановыми волосами с проседью и длинными, совершенно белыми усами. У него были небольшие мешки под глазами, но глядел он весело, словно только что вспомнил забавную шутку. Когда я вошел, он откинулся на высокую спинку офисного кресла.

— Кто этот сукин сын? — спросил инспектор.

— Тот самый парень, которого утром выловила береговая охрана.

Эллис грубо усадил меня на стул напротив Кортеса. Тот с минуту разглядывал меня, затем по-испански спросил, кубинец ли я.

— Si,[238] — согласился я.

Кортес засмеялся.

— Si? — повторил он. — В самом деле? Из какой области Кубы?

— Омаха, штат Небраска.

Он кивнул и улыбнулся.

— Я так и подозревал. Господа!

Он ткнул в меня пальцем.

— Этот человек — американец. Забавно, не правда ли?

— Береговая охрана сказала, что в него стреляли с катера, — заметил Эллис.

— Правда? — в замешательстве спросил Кортес. — Как интересно, ни хрена себе! Просто кино «Полиция Майами».

— Твою мать, так ты американец! — негодующе воскликнул Купер.

У него был плаксивый голос мультипликационного персонажа, совершенно не вязавшийся с образом полицейского.

— Ты и по-английски говоришь?

— Это же Америка, — сказал я. — Английский тут весьма популярен.

Кортес ухмыльнулся.

— Как тебя зовут? — обратился он ко мне.

— Джек Вонс.

Глаза инспектора сузились, а сигарета застыла на полпути от губ к набитой окурками пепельнице.

— Джек Вонс? — переспросил он. — Ты случайно не личным тренером работаешь?

— Работаю.

— Господи, — произнес Кортес.

Несколько мгновений он изучал меня, затем поднялся.

— Снимите с него наручники и оставьте нас, — сказал он.

Он потушил сигарету и сел. Эллис и Купер стояли неподвижно. Похоже, они ничего не понимали, но потом все-таки сняли наручники и с подавленным видом вышли.

Когда мы остались одни, Кортес отвернулся и открыл дверцу небольшого холодильника позади стола. Пока он копался, я прочитал висевший на стене наградной лист. Десять лет назад, будучи пограничником в Техасе, он спас мексиканца, тонувшего в Рио-Гранде. Должно быть, за это его и перевели в Майами. Кортес снова сел ровно, держа в руках две банки диетической колы. Одну он поставил передо мной.

Открыв банку, он сделал несколько глотков и задумчиво поставил ее на стол.

— Помнишь «Таб»?[239] — спросил он.

— Конечно, но думаю, его больше не производят.

— Производят, только найти трудно. В Мексике его можно заполучить.

— В Мексике все можно заполучить.

— Ага, особенно триппер.

Мы посмеялись, но недолго. Воцарилась тишина — словно связь оборвалась. Мы сидели с банками шипучки, глядя друг на друга.

— Ты занимался с моей женой, — сказал Кортес.

— Смеетесь.

— Нет, я серьезно. Около года назад.

— Может быть. Не помню. В нашем деле люди приходят и уходят.

— У нас то же самое.

— А как звали вашу жену?

— Сюзан Эндрюс. Блондинка, короткие волосы. Высокая такая. Только не надо рассказывать, что ты ее не помнишь.

— А, да. Конечно, помню.

— Спорим, что и задницу ее ты помнишь?

— Не без того.

— Кто б сомневался. Не дрейфь, Джеки. Теперь это не важно. Мы давно разошлись.

— Соболезную.

Кортес наклонился вперед и сложил руки перед собой. Он так пристально смотрел на них, что я решил, будто он собирается помолиться. Вдруг он поднял голову и уставился на меня с подозрением.

— Скажи честно, — тихо произнес он, — ты с ней не того?

— С чего вы взяли?

— А почему нет?

Я задумался.

— Она была замужем за полицейским. Я что, по-вашему, дурак?

— Учитывая твое нынешнее положение — да, — сказал Кортес, оглядывая комнату.

— Спасибо.

— Не за что.

Он прикурил еще одну сигарету.

— Да, кстати, пока ты у меня в гостях, Джек, позволь задать один личный вопрос. Что ты делал сегодня утром в море и почему в тебя кто-то стрелял? Ты знаешь, кто это был?

— Понятия не имею, — ответил я.

— Значит, какой-то парень падает с неба и решает тупо пострелять по тебе.

— Не вижу другого объяснения.

— А я вижу, — возразил Кортес. — Предположим, что работа личным тренером не приносит таких бешеных бабок, как ты рассчитывал. Тогда ты находишь напарника с быстрым катерком, вы набираете шайку гаитян или кубинцев, берете с них деньги и доставляете на берег. У контрабандистов неплохие заработки. Если б они обеспечивали еще и стоматологическую страховку, я бы сам сменил работу.

— Вы думаете, я контрабандист?

— Я думаю, мать твою, что ты безбожно врешь. Я считаю так: твой напарник решил начать сольную карьеру и оставить денежки себе. Ты полетел за борт, как мешок с дерьмом, и он несколько раз выстрелил тебе в голову. Но тут появились мы, и ему пришлось свалить. Я прав?

— В таком случае, — сказал я, — где те самые гаитяне? Ой, погодите, я понял! Мы с напарником забыли, что мы американцы, и стали нелегально ввозить друг друга в Майами. Сегодня утром была моя очередь. Точно! Знаете, инспектор, Сюзан говорила, что вы сумасшедший. Теперь я с радостью вижу, что она ошибалась.

— Она говорила, что я сумасшедший? — напрягся Кортес.

— Ну, она упоминала, что вы ревнивый, скажем так.

— Ты хочешь сказать, она в тебя не втюрилась?

— В лицо она мне ничего не говорила.

— Черт побери, что значит «в лицо»? Ты, что, мать твою, карлик, что ли?

Я смутился. Уже давно никто не называл меня карликом.

— Думаю, мне нужен адвокат, — сказал я.

— Что ты делал в воде?

— Плавал. Я же личный тренер. Мне нужно поддерживать форму.

— А как насчет парня с винтовкой? По-твоему, мы должны забыть о нем? Просто выловить