Антология советского детектива-48 - Николай Иванович Леонов

Убийца настроил бинокль, увидел нужный дом, посчитал окна, определил два окна кабинета. Они были вот тут, рядом, но сам кабинет просматривался не целиком, лишь наполовину, может, и на треть. Рассмотреть обстановку, определить, где находятся стол и кресло Гурова, мешали тюлевые шторы.

Ивлев решил подождать, сложил кирпичи, соорудил удобную тумбу, сел, поднял бинокль и увидел, что спиной к окну стоит мужчина. Даже если он повернется, лица не разобрать, подумал убийца. Определять придется по фигуре. Он опустил бинокль, вынул из кармана фотографии, хотя отлично помнил, что Гуров высокий и держится прямо, как строевой офицер. Высокий — понятие относительное, бинокль прекрасный, но через окно точно не определишь, какого роста человек.

Убийца вновь опустил бинокль, взглянул на небо, затем на часы, понял, что для выполнения работы требуется ясный день — после трех часов солнце осветит окна. Еще требуется, чтобы объект находился в кабинете, тогда можно его подловить. Какие привычки у этого мента? Он любит сидеть за столом или расхаживает по кабинету?

Глава 10

Профессионалы

Пять столиков вдоль стены, стойка, за которой вылощенный бармен в белоснежной рубашке с галстуком-бабочкой, как большинство его коллег, работающих в первоклассных заведениях, протирал и без того прозрачные бокалы и внимательно наблюдал за гостями. Стоило лишь взглянуть в его сторону, как бармен уже оказывался рядом, изящным движением менял пепельницу, если в ней оказывался хотя бы один окурок, предугадывал желания, бесшумно исчезал и так же появлялся. Чуть в стороне от гостей сидел гитарист, играл тихо, задушевно, казалось, он здесь появился случайно, перебирал струны, вспоминая прошедшие годы, где светило солнце, но случались и тоскливые дожди.

Бар был расположен в пятизвездочной гостинице, недавно реставрированной иностранной фирмой, и напоминал Еланчуку о жизни в странах цивилизованных. Сидевший напротив элегантно одетый мужчина лет пятидесяти, с насмешливым и одновременно внимательным взглядом, никак не ассоциировался с мафией, убийствами и разительно отличался от недавнего «посла».

В общем, вторая встреча Еланчука с представителем наркобизнеса походила на первую с точностью до наоборот. Бар — не забегаловка, заведение высочайшего класса, собеседник — не напуганный, оглядывающийся человек, спешащий выпить рюмку водки, а мужчина вальяжный, уверенный. Когда он здоровался с Еланчуком и представился: «Джон», то по-мальчишески улыбнулся, слегка развел руками, мол, смешная игра, однако правила придумали не мы, будем соблюдать. Он встретил Еланчука у входа в гостиницу, провел мимо стражей, которые чутьем угадывали своих и не пускали чужих, привел в этот бар, заказал себе виски и сок для гостя, мягко улыбнулся.

— Мне известно, Юрий, что ты не пьешь. Я искренне тебе завидую.

— Приятно, Джон, поговорить с цивилизованным человеком, признаюсь, отвык.

— Адаптируетесь, к хорошему привыкают быстро. — Джон пригубил виски, доброжелательно улыбнулся. — Как у тебя дома, все здоровы?

— Спасибо.

— Я много о тебе слышал, Юрий Петрович, но, как известно, лучше один раз увидеть. С сегодняшнего дня ты становишься нашим полномочным представителем в Москве.

— Тогда разъясни мои обязанности, бывший шеф держал меня в неведении.

— У нас достаточно сложная структура. Ты, учитывая опыт прежней работы, со временем разберешься. Основная задача — наблюдение за деятельностью известной тебе фирмы. Мы заинтересованы, чтобы они работали спокойно, в прежнем режиме.

— Невозможно. Когда в небольшом коллективе неожиданно умирают два человека, люди не могут жить и работать спокойно.

— Мы сожалеем. Твой предшественник допустил много ошибок.

— Я не стремлюсь узнать больше, чем мне знать положено. — Еланчук помолчал. — Но как может функционировать засветившийся канал? Твой предшественник требовал немедленной отправки груза. Но о нем знают несколько человек, следовательно, контейнеры дойдут лишь до первой таможни… Затем установят получателя мебели и так далее.

— И прекрасно, — Джон кивнул. — На сегодня нам больше и не нужно, а завтра наступит только завтра, тогда и решим.

— Но я тоже засвечен! Ничего не понимаю! Вы не бросились на Гурова — он опытен, умен и крайне опасен. Но ведь у него имеются партнер и не менее опытный начальник. Они в курсе происходящего, и есть Гуров или нет, вопроса не решает.

Джон рассмеялся и ничего не ответил.

— И последнее. Судя по всему, вы человек опытный. Как же вы решились пригласить меня в эту гостиницу и вести разговор в этом баре?

— Я коммерсант, и ты коммерсант, наша встреча естественна. А разговор? — Джон улыбнулся, тронул лежавший перед ним портсигар. — Люди придумывают, как услышать издалека, те же люди придумывают, как защититься от подслушивания.

— Вам виднее. Кто платит, тот и музыку заказывает, — ответил Еланчук. — Решили использовать меня втемную? Я рад. Чем меньше человек знает, тем крепче спит.

— Не обижайся, Юрий. — Джон допил виски, поднял руку, и через несколько секунд перед ним появилась новая порция. — Немного выждем, страсти улягутся, изменятся и твои полномочия. Известно, у нас деньги есть, но мы люди бережливые и не можем себе позволить держать специалиста твоего класса на черновой работе. С русскими трудно работать, я бы с удовольствием не прилетал, но мы не можем отказаться от России. Если все пройдет нормально, а я не сомневаюсь в этом… — он не сомневался, но по спинке стула постучал, — тебя переведут на работу в Германию, другую европейскую страну. Сейчас русские, так я называю всех бывших советских, заполонили многие регионы, где мы имеем свои интересы. Повторяю, с русскими работать очень трудно. Ты русский, но получил другое воспитание, с тобой нормально. Если ты не будешь делать глупости, а насколько мне известно, ты просто не умеешь их делать, мы будем жить дружно и долго.

— Дай бог! — Еланчук перекрестился. — А с Гуровым решено окончательно?

— Ты ему симпатизируешь: родство душ, близость профессий. Забудь о нем, у каждого человека своя судьба.

— Да на кой черт он вам сдался! — вспылил Еланчук. — Ну, будет другой, похуже! Не понимаю!

— Когда я знакомился с твоим личным делом, ты мне очень понравился. — Джон проводил взглядом молодую пару, поднявшуюся из-за стола и вышедшую в вестибюль. — Бедные ребята. Начальство им не поверит. Извини, отвлекся. При личном знакомстве ты мне нравишься еще больше. Ты защищаешь человека, пытающегося посадить тебя в тюрьму. Я никогда не мог понять русский характер. Считаешь, что драка с Гуровым твое личное дело? Неверно, ты в команде, а ее интересы всегда выше личных, выше профессиональных амбиций. Разговор окончен. — Джон взял со стола портсигар, убрал в карман, сделал знак бармену, чтобы подали счет.

Никогда в