Промис-Фоллс. Книги 1-4 + Отдельные детективы. 8 книг - Линвуд Баркли

бывшую спальню отца, потому что вынужден был слушать проникавшие через стену звуки щелчков «мыши», что скоро сделалось невыносимым. Я даже один раз поднялся среди ночи и попросил Томаса выключить компьютер, но он мою просьбу проигнорировал, и мне пришлось сменить комнату. Первое время я чувствовал себя не совсем уютно, ложась под одеяло отцовской кровати, но скоро перестал думать об этом. В эти дни я очень уставал, да и по натуре не слишком сентиментален.

— Ты не можешь жить в этом доме один, — заявил я.

— А разве я один? — возразил брат. — Ты ведь со мной.

— Наступит день, когда мне придется вернуться домой.

— Но ты же дома. Твой дом здесь.

— Это вовсе не мой дом, Томас. Я живу в Берлингтоне.

— Берлинтон, штат Вермонт, Берлингтон, штат Массачусетс, Берлингтон, штат Северная Каролина, Берлингтон, штат Нью-Джерси, Берлингтон, штат Вашингтон, Берлингтон в провинции Онтарио, Канада…

— Томас!

— Я просто не был уверен, известно ли тебе, как много есть других Берлингтонов. Следует выражаться точнее. Нужно говорить: Берлингтон, штат Вермонт, — иначе люди не поймут, где ты живешь.

— Мне казалось, что уж ты-то это знаешь. Но ты все равно хочешь, чтобы я так поступал? То есть каждый раз, сообщая тебе, что еду в Берлингтон, добавлял «штат Вермонт»? Тебе это нужно?

— Не сердись на меня!

— Я не сержусь. Но нам действительно необходимо обсудить нечто важное.

— Хорошо.

— Когда я вернусь к себе домой, то буду волноваться, потому что ты останешься здесь совсем один.

Томас улыбнулся, показывая, что беспокоиться не о чем.

— Со мной все будет в порядке.

— Но в этом доме всем занимался папа, — возразил я. — Готовил еду, делал уборку, оплачивал счета, ездил в город за продуктами, проверял исправность печи и вызывал мастеров, если случалась серьезная поломка. Все остальное он умел чинить сам. Если отрубалось электричество, отец спускался в подвал и переключал предохранители, чтобы снова дать свет. Ты знаешь, где находится щиток с предохранителями?

— Печка работает отлично, — пробормотал Томас.

— У тебя нет водительских прав, — продолжил я. — Как же ты собираешься снабжать себя продуктами?

— Буду заказывать доставку.

— Но ведь дом находится далеко. И потом, кто будет отбирать в магазине еду, которая тебе нравится?

— Ты знаешь, что мне нравится.

— Но меня же здесь не будет.

— Тогда ты сможешь приезжать. Хотя бы раз в неделю. Привозить мне еду, платить по счетам, проверять печку, а потом возвращаться в свой Берлингтон, — он сделал паузу, — штат Вермонт.

— А как насчет повседневных дел? Положим, у тебя даже есть продукты. Но сможешь ли ты хоть что-нибудь из них приготовить?

Томас отвел взгляд. Я протянул руку и дотронулся до его ладони.

— Посмотри на меня, — велел я.

С большой неохотой Томас повернулся ко мне.

— Ты никогда не думал, что если бы немного изменил свой образ жизни, то смог бы взять хотя бы часть всех этих хлопот на себя? — спросил я.

— О чем ты?

— О том, что тебе следует более рационально распределять свое время.

На его лице отразилось недоумение.

— Я прекрасно умею распределять свое время.

Положив теперь обе ладони поверх стола, я усмехнулся:

— Неужели?

— Да. Все свое время я провожу с пользой.

— Что ж, опиши мне, как проходит твой обычный день.

— Какой именно? Среди недели или выходной?

— А что, твое расписание с понедельника по пятницу сильно отличается от субботы и воскресенья?

Томас изобразил глубокую задумчивость, прежде чем ответить:

— Нет, наверное.

— Тогда подойдет любой из дней. Выбирай сам.

Теперь он уже посмотрел на меня с подозрением.

— Ты хочешь посмеяться надо мной? Решил подразнить?

— Но ты же сам сказал, что умеешь использовать свое время с умом. Так расскажи об этом.

— Ладно, — кивнул Томас. — Я просыпаюсь примерно в девять, принимаю душ, а в половине десятого у папы уже готов завтрак. Вскоре я могу браться за работу.

— Вот-вот, о работе! — воскликнул я. — Расскажи подробнее, чем ты занимаешься.

— Ты знаешь.

— Не припомню, чтобы раньше ты называл это работой. Рассказывай.

— Я начинаю работать после завтрака, затем делаю перерыв на обед, снова работаю до ужина, а потом опять работаю и ложусь спать.

— А ложишься ты часа в два-три ночи?

— Да.

— Ты не сообщил о сути своей работы.

— Зачем ты устраиваешь мне допрос, Рэй?

— Затем, наверное, что ты мог бы уделять своей работе, как ты это называешь, чуть меньше времени, и тогда у тебя появилась бы возможность немного позаботиться о себе. Ведь не секрет, Томас, что уже очень давно тебе приходится справляться с известными сложностями, которые продолжают тебя беспокоить. И я учитываю это так же, как все понимали наши родители. И по сравнению со множеством других людей, у которых та же проблема, что и у тебя, которые тоже слышат голоса и имеют прочие схожие симптомы, ты просто молодчина. Ты сам встаешь, сам одеваешься, и мы можем с тобой, как сейчас, сесть вместе и обо всем поговорить.

— Конечно, — произнес Томас с раздражением. — Я совершенно нормальный человек.

— Но то чрезмерное время, какое ты проводишь за своим… за своей работой, не позволяет