Мой брат – арбуз - Лоран Ривлег

Лоран Ривлег

Мой брат – арбуз

Original title: Mon petit frère est une pastèque

Text by Laurent Rivelaygue and illustrations by Olivier Tallec

© 2023, l’école des loisirs, Paris

© Ася Кравченко, перевод, 2024

© Издание на русском языке. ООО «Издательский дом «Самокат», 2024

* * *

Мы ходили проведать бабушку в больницу. Мама была уже очень беременная. У меня скоро появится брат – так сказала женщина во время осмотра, у неё был аппарат, чтобы заглянуть в мамин живот. Папа обрадовался, даже если он и хотел девочку, – ведь у него уже есть совершенно фантастический сын. А мама рассердилась. Мама не хотела знать заранее, хотела подождать до родов, чтобы был сюрприз. Мама иногда странная. Я не люблю сюрпризы – это же обычно книги. Когда мне дарят подарки, то, прежде чем распаковать, я спрашиваю: «Что там?» И если говорят «Сюрприз», можно даже не гадать – книга. А я, допустим, заказывал костюм космического дьявола Вельзевулика с маленькими рожками, чёрным плащом и волшебной палочкой в форме молнии. Интересно, что скажет мама, если во время родов акушерка сообщит: «Поздравляю, мадам, у вас великолепная книга весом три с половиной килограмма»…

Бабушка говорила тихо, она лежала в смешной синей рубашке с трубкой в руке. Я спросил про трубку: у бабушки закончился бензин и её заправляют? Бабушка рассмеялась и кивнула, а мама сделала огромные глаза: «Юлик, веди себя прилично, или неделю будешь без видеоигр!» Я уселся в кресло, было ужасно скучно. Потом бабушка сказала, чтобы мы не волновались и спокойно шли домой. Больница – не место для маленьких. (Маленький – это я. Хотя мне восемь с половиной, а выгляжу я на все десять.) Так себе место, это точно, тем более что я пропускаю новую серию «Вельзевулика – космического дьявола».

До сегодняшнего дня самым ужасным в моей жизни был день, когда в столовой меня накормили брюссельской капустой.

Хуже всего: у бабушки в палате был телевизор, но бабушкина соседка решила, что она главная по пульту от телевизора, как папа дома. Она держала пульт двумя руками, будто я собирался его отнять – честно говоря, у меня были такие мысли, – и смотрела передачу про стариков, которые пытались составить слова из перепутанных букв, а потом принялись что-то считать… Ужас!

Я сказал этой соседке, что по другому каналу идёт «Вельзевулик – космический дьявол» – любимый мультфильм детей и, понятно, взрослых больных тоже. Она приложила палец к губам: «Тсс!» – и я почувствовал сзади мамин взгляд. Ещё я сказал, что если мадам любит считать, то мы можем поменяться с ней местами: пусть она идёт в класс мадам Бруйяр и садится в третьем ряду между Кевином и Фатуматой, а мне оставит пульт от телевизора.

Тут мама отвела меня в сторону и сказала: хватит! Она велела мне поцеловать бабушку, только быть поосторожнее с бабушкиным бензонасосом.

Было жарко, очень хотелось пить, а мама отказывалась покупать газировку – от неё якобы выпадают зубы. Впрочем, думаю, настоящая причина – мама уже выбрала себе в любимчики моего младшего брата. Мне пришлось пить тёплую воду. Мама сильно вспотела, и у неё болел живот.

Я был не в восторге, что у меня появится младший брат, но, говорят, поначалу это нормально, а потом я его полюблю. И всё-таки… Мне придётся делить с ним комнату! Папа уже перекрасил её в лавандово-голубой: мама считает такой цвет более подходящим для младенца, чем тёмно-фиолетовый – цвет космического дьявола Вельзевулика. Одним словом, с моим мнением никто не считался. Нам уже купили двухъярусную кровать, и я буду спать наверху. Вообще-то здорово: я забираюсь наверх по лесенке и чувствую себя как в домике на дереве.

Жизнь моих родителей ужасно скучная: они только и делают, что спорят про имя маленького инопланетянина, который должен вскоре появиться в нашей семье. Мама предлагала какие-то старые имена типа Альберт и Рауль. А папа – Тор и Чилперик. Даже не знаю, он хотел позлить маму или просто странный.

Сначала я тоже участвовал. Я придумал лучшее в мире имя – Юлик. Это идеальное имя, моё собственное имя. Но папа объяснил, что дети из одной семьи не могут носить одинаковые имена – все будут путаться.

Вообще-то мама показывала мне фотографию того, кто сидел у неё в животе. Не понимаю, как нас можно перепутать! Во-первых, он чёрно-белый, а я – цветной. Во-вторых, я выгляжу как обычный мальчик, а мой брат – какой-то воздушный шарик в форме фасолины и висит на верёвочке.

Я решил назвать его Бананьоль. В честь шоколадного порошка, который я обожаю. Каждое утро я ем его на завтрак, а иногда и на полдник, посыпав на хлеб с маслом, – вместо пирожного, когда мама разговаривает по телефону в соседней комнате и велит мне съесть яблоко.

Однажды всё пошло не так: я собирался откусить кусок пирожного и чихнул. Шоколадный порошок разлетелся во все стороны. Я вскрикнул от неожиданности. И мама влетела в кухню: «Что здесь происходит?» Я, не подумав, сказал, что это кошка опрокинула банку с шоколадным порошком. Мама заметила, что у нас нет кошки, – и правда, нет – и я понял, что моё оправдание так себе. В общем, меня наказали. Не люблю кошек, не буду их заводить, на них ни в чём нельзя положиться.

Пока мои родители искали имя, бабушке вдруг стало лучше: идея заправить её бензином отлично сработала. Она выписалась из больницы и приехала к нам жить, чтобы помогать маме, у которой не было сил из-за беременности.

Вообще-то мне стоило поволноваться за бабушку: я случайно услышал, как папа сказал маме: «Это чудо! Просто воскрешение какое-то». Я нашёл слово «воскрешение» в интернете: это когда кто-то умер, а потом снова ожил.

У меня гениальная бабушка! Фатумата и Кевин умрут от зависти, когда я им скажу, что моя бабушка – зомби, как те, что нападают на дьявола Вельзевулика в космосе. Как-нибудь я позову моих друзей домой, чтобы они её увидели.

Смерть. Иногда я о ней думаю и тогда говорю себе, что у меня есть время, я ещё маленький. Но вообще смерть – довольно странная штука, она меня пугает. Тому, кто её придумал, лучше