13-й карась - Валерий Квилория

– Вот это клепанул! – засмеялись все.

– Мазила! – заорал на новенького, пришедший в себя Речка. – Гляди, кому пас даёшь!

Мяч упал на «линии Мажино», но где именно, никто уже не мог разобрать. Сгустившиеся сумерки накрыли и луг, и футбольное поле, и Панский пруд, и кладбище.

– Айда по домам! – крикнул Миша.

Лера, который был ближе других, бросился первым. Между тем, единственная тропинка в город петляла среди кладбищенских крестов и обелисков. Недолго думая, он свернул с неё и пошёл напрямик сквозь высокий бурьян. Но не одолел и половины пути, как оступился и соскользнул в бетонированный стакан. На четырёхметровой глубине его поджидали битые бутылки, кирпичи, куски металла и прочий хлам. По счастливой случайности, Лера зацепился шортами за торчащий из бетона конец арматуры. Шорты с треском разорвались до самого пояса, и он повис, как Буратино на гвозде у Карабаса-Барабаса. Попытался выбраться, но пояс незамедлительно сполз кверху и превратился в настоящую удавку. Беспомощно барахтаясь, защитник «Кладочек» слышал, как обе команды, споря и переругиваясь, топотали по тропинке.

– Помогите! – крикнул он, но из сдавленной груди вырвалось лишь сипение.

Всё, понял Лера, скоро пояс съедет под самое горло и он удавится на собственных шортах. Героическая гибель, ничего не скажешь. В школе обхохочутся.

Неожиданно в наступившей тишине нарочито бодрый голосок запел песенку про храбрых зайцев, которые в страшную полночь косят волшебную трын-траву. Лера тотчас узнал нового защитника «Румынии». Он и сам, бывало, так напевал для смелости. Набрав воздуха, Лера позвал, что есть мочи:

– Шурик!

Вместо крика передавленное горло издало жалкий писк. Но новенький, удивительное дело, остановился. «Хоть бы не убежал!», – взмолился Лера, понимая, что тот может запросто принять его за какого-нибудь восставшего из гроба мертвяка. Застывший в ужасе Шурка действительно не прочь был дать дёру. Да только путь к спасению лежал через кладбище. Поэтому он и медлил в нерешительности.

– Кто здесь? – наконец, спросил он.

Лера схватился за пояс руками и немного высвободил грудь.

– Это я, Лера!

– Лера? – не поверил Шурка. – Ты же давно ушёл!

Висящий над бетонной пропастью едва не заплакал от отчаянья.

– Мазила! – пропищал он.

Услышав это, новенький смело полез в заросли лебеды.

– Осторожно! – шелестело из-под земли. – Сам не свались.

Взявшись одной рукой за Лерины шорты, а другой – за бурьян, Шурка, кряхтя от усердия, вытащил защитника «Кладочек» на край ямы. А там Лера и сам вцепился в лебеду. Отдуваясь, мальчишки отползли подальше от опасного места.

– Ты чего сюда попёрся? – спросил Шурка.

– Угол хотел срезать, – уклончиво пояснил спасённый.

Не говорить же, что кладбища испугался, как маленький. Но Шурка, похоже, и так всё понял.

– Пошли, – предложил он, – а то совсем стемнеет.

Но едва они ступили на тропинку, как услышали это зловещее «бу-бу-бу». Звуки исходили из кустов можжевельника и сирени, что темнели в глубине кладбища. Словно по команде, мальчишки упали в густую траву за первым попавшимся холмиком. Лежали, прислушивались. Тишина. Только где-то в далёкой роще за их спинами пробовал голос соловей, готовясь к ночному концерту. Может, показалось? Шурка высунулся из-за укрытия и тотчас присел.

– Чего там? – спросил Лера, придерживая рукой разорванные шорты.

– Привидение, – дрожащим голосом доложил тот.

Лера не поверил и тоже выглянул. В сгустившейся темноте ничего не было видно. Померещилось Шурке со страху. И вдруг опять: «бу-бу». Лера всмотрелся и обмер. В какой-то полусотне шагов между крестов плыло белое длинное существо.

– Это, наверное, фосфорное облако от покойника, – прижался он к товарищу по несчастью. – если накроет – нам хана. Бежать надо.

– Куда? – удивился Шурка. – Оно прямо по тропинке чешет.

– Не знаю, – признался Лера. – Может, по саду мимо пруда?

– Далеко, – не согласился тот. – Давай переждём, вдруг его ветром развеет?!

И он ещё раз высунулся для рекогносцировки. Увы, привидение было там же. Мало того, рядом Шурка различил второе, но уже чёрного цвета.

– Это не фосфорное облако, – объявил он. – Их там двое.

– Привидение с мертвяком, – мрачно пошутил Лера.

– Может, и правда. Вылезают из могил и бродят?

– Тогда надо сматываться, – заключил Лера, – мы ведь тоже на могилке сидим.

– Врешь ты всё, – отпрянул от холмика Шурка.

– Точно, – прошептал Лера. – Только она без креста, старая очень.

– А может, тут самоубийца похоронен? – не согласился Шурка. – Их ведь без крестов хоронят и отдельно.

– Тогда ещё хуже, – сообщил Лера. – Кто руки на себя наложил, тому ни на земле, ни на небе покоя нет. Душа его потом ровно тысячу лет мается и пристаёт ко всем подряд.

– А ты откуда знаешь?

– Бабка рассказывала.

– Ладно, – решился Шурка, подобрав мяч, – бежим через сад.

Вначале на четвереньках, потом на корточках, а далее во весь рост, они задали такого стрекача, что мигом пролетели футбольное поле и бежали вскоре вдоль сада по берегу Панского пруда. Осталось его обогнуть, а там снова городская окраина.

Справа чёрной стеной высились деревья. Слева, отражая яркие звёздочки, застыла водная гладь. Вдруг Лера, бежавший первым, остановился, как вкопанный.

– Смотри, – выдохнул он.

– Мама, – сказал Шурка, посмотрев.

Впереди отчётливо виднелись два привидения. Одно – чёрное, другое – белое.

– Бу-бу-бу, – ругались они и плыли навстречу.

Схватив Шурку за рукав, Лера потянул его в заросли старого сада. Под деревьями царила настоящая тьма египет ская. Того и гляди, глаз выколешь. Выручили посыпанные песком белеющие под ногами дорожки.

Пробежав немного, мальчишки на первой же развилке взяли влево, к городу. Но, увы, хитрость не удалась. Привидения оказались куда проворнее и снова возникли на их пути. Но теперь привидений было в два раза больше. Два белых и два чёрных.

– Они нас домой не хотят пускать, – шмыгнул носом Шурка. – Куда мы – туда и они.

Выбиваясь из сил, мальчишки помчались по саду дальше в поисках следующего поворота к городу. Наконец, нашли.

– Стой, – сказал тут Лера и сам остановился. – Слышишь?

Мальчишки прислушались, и волосы на их головах едва не встали дыбом.

Неясные звуки доносились отовсюду.