История другого лета - Андрей Асковд

Когда все наконец-то собрались во дворе, я предложил всем усаживаться на свои места и объявил, что представление начинается.

– Может, не надо? – осторожно предложила бабка. – Пока не поздно.

– Кажется, уже поздно, – дед разглядывал наш нехитрый реквизит.

– Простыню-то на кой изгваздали? – бабка тут же поднялась со своего места приметив в нашем реквизите свою вещь. – Я ж только постирала!

– Смирись, – успокоил её дед, взяв за руку. – Побереги нервы. Я так думаю, что это ещё не всё.

А мы не то чтобы ещё не всё. Мы даже не начали ещё совсем.

– Представление начинается! – повторил я и поклонился.

Вовка тоже раскланялся, и мы проследовали к своему столу.

– Тут бы музыку ещё, – между делом заметил я.

– Если чё-то вычудишь сейчас, то будет тебе музыка, – пообещала бабка. – Только под неё обычно выносят, а не фокусы показывают.

Но я нашёлся. Я начал сам напевать цирковой мотивчик. Ну, знаете такой: ту-ту-туру-рурру-ру-ту-ту-ру…

Я откинул простыню, взял ведро и показал всем, что оно пустое. Затем поставил ведро на место и, продолжая напевать, поднял простыню так, чтобы Вовка смог незаметно вывалить зайца в ведро. Вовка справился. Заяц плюхнулся прямо в ведро. Я накрыл его простынёй и стал делать волшебные пассы. Вовка тоже подключился к музыкальному сопровождению. Затем я засунул руку в ведро, нащупал заячьи уши.

– А сейчас… – сделал я многозначительную паузу. – Барабанная дробь! – я пнул ногой по ноге Вовку, и тот стал, как мог, барабанить по ящику.

– Алле! – продолжил я. – Оп!

С этим «Оп!» я извлёк кролика из ведра и торжественно продемонстрировал бабке с дедом.

Кролик смотрел на бабку с дедом, а те смотрели на кролика. По их изумлённым глазам, у бабки с дедом, естественно, я понял, что угадал с фокусом. Они сейчас, видимо, пытались сообразить, как это так у меня получилось? А я ждал аплодисментов.

– Ты где ведро взял? – вместо аплодисментов задала вопрос бабка.

Я даже растерялся. Я только что достал из ведра настоящего зайца, а её интересует, откуда я достал ведро. Как будто появление ведра было более невероятным, чем появление зайца из ведра.

– Там, – неуверенно махнул я рукой в сторону хлева.

– Это же дойник. Как я сразу не признала. Смотрю – что-то знакомое, – бабка подошла к нашей сцене. – А вы в него какого-то плешивого зайца засунули?

– Он не плешивый, – я неуверенно отходил от ящика. – И мы не засунули, а достали его.

– А, где они зайца взяли, тебя не беспокоит? – вмешался дед. – У нас кролей точно нет. Вариантов немного осталось: у Митрича.

Я так понял, что они совсем не поняли самого фокуса.

– А ну-ка пошли возвращать, пока он не спохватился, – сказала бабка.

Я хотел сказать, что спохватываться, скорее всего, уже поздно, но дед забрал у меня кролика и мы пошли к Митричу. Пока мы шли, я сказал, что Митрич не знает про пропажу кроликов, потому что он уехал на почту.

– Кроликов? – бабка надеялась, что она ослышалась.

На заднем дворе у Митрича всё так же паслись кролики. Они никуда не делись. Разве что некоторые переместились в огород, и теперь там они продолжали щипать то, что росло на грядках.

Бабка выразительно посмотрела на нас с Вовкой.

– А зачем он их на шапки! – не выдержал я. – Мы их хотели освободить, а они вон. Совсем никакого инстинкта самосохранения.

– Он вас самих на шапки за это пустит, – ответила бабка. – Это у вас напрочь отсутствует инстинкт самосохранения.

– На какие шапки? Мы дети, – возразил Вовка.

– На детские, – пояснила ему бабка и начала собирать кроликов.

Митрич вернулся как раз к тому моменту, когда мы ловили зайцев у него в огороде. Бабка несла очередного к клеткам.

– Я бы, наверное, попробовала всё объяснить, но, боюсь, тебе не понять, – начала она.

– А что тут непонятного? – ответил Митрич. – Хотя, как раз всё и непонятно. Зачем меня на почту отправили? Нет там никакой посылки и не было. И зачем кролей моих таскаете?

Бабка ответила, что с почтой – это не к ней, а к почте претензии, а про кролей попыталась, как могла, объяснить. Типа, нашлись два убогих, но сердобольных фокусника, которые решили спасти его кролей. Точнее, кролей от Митрича. Видите ли, они против шапок. Митрич ничего не понял, но тут появились мы с Вовкой, неся ещё двух кроликов.

– А вот, собственно, и сами артисты пожаловали, – представила нас бабка.

Назревающий конфликт сгладил дед. Он предложил Митричу мировую у себя в бане. Тот сначала пересчитал всех своих кроликов и только потом сказал, что одной мировой тут не отделаться. Дед сказал, что он не возражает. У него хватит и на неделю мировой. Против была только бабка. Она сказала, что не такой уж и повод. Животные все на месте, и хватит им одной мировой. Но меня всё так же беспокоил вопрос шапок.

– А вы обещаете из них шапки не делать? – спросил я у Митрича.

Тот ответил, что, пока мы тут, мы можем не беспокоиться. Я поинтересовался, что будет, когда нас тут не будет? Митрич ответил, что нам уже будет всё равно, потому что мы не узнаем.

После этих переговоров мы с Вовкой и бабкой пошли домой. Дед же пошёл готовиться к какой-то обещанной Митричу мировой. И я ещё решил, что никогда не буду носить шапки из кроликов. Вдруг одна из них окажется от Митрича.

Чужая свадьба

Глава 19

Бабку с дедом пригласили в соседнюю деревню на свадьбу. То ли родственники дальние, то ли просто знакомые. Нас, естественно, пришлось взять с собой. Надо было выбирать: оставить нас дома и тогда неизвестно к чему вернуться или брать с собой и надеяться, что ущерб будет незначительный. Решили, что личное имущество дороже и роднее.

– Ума не приложу, что подарить, – бабка рылась в шкафу. – Всё нужное. Ничего лишнего.

– Может, деньгами? – предложил дед.

Бабка ответила, что можно было бы и деньгами, но они точно не лишние и определённо нужные. Если только у деда ещё одна заначка не завалялась. Тем более, что это не совсем свадьба, а просто повод порвать гармонь и голосовые связки. Ну и в очередной раз потренироваться ходить на бровях.

– Золотая свадьба – чем не повод? – не согласился дед.

Бабка согласилась. Ответила, что золотая – это, конечно, повод. Как и любой другой день в жизни