Объектно-ориентированная онтология: новая «теория всего» - Грэм Харман

Едва известная публике еще десять лет назад, объ-ектно- ориентированная онтология в последние годы стала одной из самых провоцирующих по своему влия-нию на искусство и гуманитарные науки философских теорий. Жижек подверг ее критике за то, что предла-гаемая ею модель не оставляет места человеческому субъекту. Большинство его последователей выступило против ООО единым фронтом (5). Французский фило-соф Бруно Латур куда более охотно прибегал к заимст-вованиям из ООО. Он употребил фразу «объектно-ориентированная политика» в своей недавней большой книге о модусах существования (6). ООО даже была включена изданием ArtReview в рейтинг ста самых влиятельных сил в международном мире искусства (7). Но, по-видимому, самое значительное ее воздействие на настоящий момент испытала на себе архитектура, дисциплина, известная своей быстрой восприимчиво-стью к новым философским течениям. По меньшей ме-ре два организатора важных архитектурных конферен-ций публично объявили, что ООО начинает затмевать предшествующее влияние на архитектуру, оказанное такими выдающимися французскими постмодер-нистскими мыслителями, как Жак Деррида и Жиль Де-лёз (8). Одновременно Марк Фостер Гейдж, замести-тель декана Архитектурной школы Йельского университета написал, что «причина, по которой ООО <…> интересует архитекторов, состоит в том, что она действует как противоядие не только от делёзианского предпочтения становления бытию. Если смотреть более широко, она вообще противоположна архитектуре, нахо-дящей обоснование не в своих собственных качествах, а в своих отношениях — в своем процессе, внутренней сложности и в контекстуальных взаимосвязях…» (9). Ха-ризма этой школы успела даже завладеть вниманием знаменитостей из других областей: певица Бьорк вступи-ла в переписку с ООО-автором Тимоти Мортоном, а ак-тер Бенедикт Камбербэтч внимал моей лекции в одном из частных лондонских домов в 2014 году (10).

Объектно-ориентированная онтология (также извест-ная как «объектно-ориентированная философия») поя-вилась где-то в конце 1990-х годов, хотя ориентировочно ее обширное влияние началось с первой конференции по этой теме, прошедшей в Технологическом институте Джорджии в Атланте в апреле 2010 года (11). Наряду с моими книгами, самые выдающиеся ООО-работы были написаны Иеном Богостом («Единичные операции», «Чужая феноменология»), Тимоти Мортоном («Реали-стическая магия», «Гиперобъекты»), а также Леви Р. Брайантом («Демократия объектов»), пока его мысль не приняла несколько иное направление. Как это всегда бывает с древними дисциплинами вроде философии, не все идеи ООО новы, но они используются в новых соче-таниях и применяются к предметам, которыми филосо-фы ранее пренебрегали. Некоторые из ее базовых прин-ципов, к подробному рассмотрению которых мы перей-дем в следующих главах, таковы: (1) Всем объектам должно быть уделено равное внимание, будь они чело-веческими, нечеловеческими, природными, культурными, реальными или вымышленными. (2) Объекты не тожде-ственны своим свойствам, но находятся в напряженных с ними отношениях, именно эта напряженность отвечает за всякое происходящее в мире изменение. (3) Объекты бывают только двух видов: реальные объекты, которые существуют независимо от того, влияют ли они в данный момент на что- либо еще, и чувственные объекты, ко-торыесуществуют только в отношениях к каким-либо ре-альным объектам. (4) Реальные объекты не могут быть связаны друг с другом напрямую, но лишь косвенно, че-рез чувственный объект. (5) Свойства объектов опять-таки бывают двух видов: реальные и чувственные. (6) Эти два вида объектов и два вида качеств образуют че-тыре базовых сочетания, рассматриваемых ООО как на-чала времени и пространства, а также еще двух тесно с ними связанных терминов, известных как сущность и эй-дос. (7) Наконец, ООО считает, что философия, как пра-вило, куда теснее связана с эстетикой, чем с математи-кой или естествознанием. Хотя некоторые из перечис-ленных идей могут показаться сложными или даже не-правдоподобными, я приложу все усилия, чтобы объяс-нить их как можно яснее. Я надеюсь, что те, кто прочита-ет эту книгу до конца, обнаружат, что их взгляду открыл-ся новый замечательный интеллектуальный ландшафт.

ООО вызвала бурную реакцию — как позитивную, так и негативную — в таких областях, как афроамериканские исследования, археология, архитектура, хореография, дизайн, экология, образование, феминизм, история, тео-рия литературы, теория медиа, музыка, политическая теория, психоанализ, социальная теория, теология, тео-рия видеоигр и изобразительные искусства, не говоря уже о самой философии. Сейчас эта широта влияния может показаться привычной мелодией, поскольку мно-гочисленные философские методы, основанные на кон-тинентальной (в основном франко-германской) фило-софской традиции, успели основательно проникнуть в англоязычный мир за последние пятьдесят лет. Эти те-чения часто довольно неточно сваливались в одну об-щую кучу под названием «постмодернизм» или просто «теория», либо изобличались некоторыми интеллектуа-лами как всего лишь блестящее мошенничество. В этой связи на ум приходят такие имена, как Жак Лакан, Ролан Барт, Мишель Фуко, Жак Деррида, Люс Иригарей, Сла-вой Жижек, Джудит Батлер, Мартин Хайдеггер и Бруно Латур, последние двое — мои личные любимчики в этой группе. Но если многие из этих течений утверждают, что реальность — это нечто «сконструированное» человече-ским языком, властью или культурными практиками, то ООО есть философия последовательно реалистиче-ская. Это означает, среди прочего, что она полагает не-зависимое от человеческого сознания существование внешнего мира. Насколько бы скромно и здраво ни зву-чал этот тезис, он полностью идет вразрез с духом кон-тинентальной философии прошлого столетия и ведет в направлении, удивительно чуждом здравому смыслу.

Даже те читатели, кому ООО пока в новинку, могут быть знакомы с понятием объектно-ориентированных языков программирования, таких как С++ или Java. Что-бы устранить путаницу, я с самого начала должен буду сказать, что между двумя этими областями не существу-ет никакой сущностной связи: ООО просто заимствовала словосочетание «объектно-ориентированная» из ин-форматики и не была напрямую мотивирована достиже-ниями в этой области. Вероятно, какой-нибудь знаток информационно-вычислительных процессов смог бы провести более детальное сравнение между объектно- ориентрованным программированием и ООО; пока в этом не было необходимости, поскольку ООО лишь за-имствует фразу «объектно-ориентированная» из мира компьютеров, но не ищет вдохновения в подробностях его жизни. Тем не менее существуют некоторые важные черты, общие для словосочетания «объектно-ориентированная» и в компьютерах, и в философии. Программы, написанные на старых языках программи-рования, представляли собой систематические, холи-стические сущности, интегрированные всеми своими частями в единое целое, объектно-ориентированные же программы используют независимые программные «объекты», которые взаимодействуют с другими объек-тами, но при этом внутренняя информация каждого из них остается скрытой (или «инкапсулированной») для остальных. Обладая подобной независимостью своих частей, компьютерные программы больше не требуют написания с нуля, поскольку повсюду и для разных це-лей можно использовать уже написанные программные объекты, помещая их в новый контекст, но не изменяя их внутренней структуры; иными словами, вместо того что-бы каждый раз создавать новую программу, можно со-единять отдельные программные объекты, формируя из них новые наборы под новые задачи — перестраивая их в различных сочетаниях под новые виды использования. Я хотел бы подчеркнуть, что эти объекты непроницаемы не только для пользователя, но и друг для друга, по той важной причине, что данная идея чужда истории запад-ной философии. На протяжении столетий целый ряд мыслителей предполагал, что реальность вещей в ко-нечном счете для нас непознаваема: «вещи-в-себе» у Канта, «бытие» у Хайдеггера и «Реальное» у Лакана — вот лишь три примера данной тенденции в интеллекту-альной истории. Что отличает ООО от этих течений мысли — но сближает ее с объектно- ориентированным программированием — это идея, что объекты никогда не имеют полного контакта друг с другом, они взаимно со-прикасаются не больше, чем с человеческим сознанием. Это ключевой момент, упускаемый большинством из тех, кто обвиняет ООО в отсутствии оригинальности. При-верженность ООО взаимной темноте объектов — вот, что позволяет ей противостоять некоторым модным хо-листическим философиям нашего времени, утверждаю-щим, что все определяется исключительно своими от-ношениями и что мир есть не более чем тотальная сис-тема этих отношений. В пику подобным теориям ООО защищает идею, что объекты — реальные, вымышлен-ные, естественные, искусственные, человеческие либо нечеловеческие — автономны относительно друг друга и вступают в отношения лишь по особым случаям, кото-рые нужно объяснять, а не принимать как должное. Тех-нический способ выразить данный тезис — это сказать, что все объекты взаимно «изъяты», скрыты друг от дру-га, — термин, заимствованный у Хайдеггера (1889–1976) (12). В противоположность установкам здравого смысла, объекты не могут вступать друг с другом в прямой кон-такт, но нуждаются в третьем термине или медиаторе для того, чтобы такой контакт все же произошел.