Лярвоведение. Как противостоять инфернальным паразитам - Валерий Юрьевич Бухарин

Мудрость, напротив, тиха, и она знает, что всё знать невозможно и не принимает на веру лозунги, а стремится их проверить. Проверенное становится ценностью, потому что превращается в реальное знание. Религиозное понятие «Вера» — это метод приятия в себя того, чего в реальности человек не изведал, не постиг, не был тому свидетелем, и всё это принимается со слов других людей из книг и из других непроверяемых источников. И есть ве-Ра как ведание Ра — первичного источника творения, явленного нам в виде законов природы.

Например, ребёнок может верить, что он впервые сядет на велосипед и как поедет! А ведать — это уже знать и уметь делать на практике. Медведь не верит, что мёд в дупле на дереве, он ведает это. Мне нет необходимости верить в то, что мой друг, мои родители, дом, машина и всё, что меня окружает, существует, поскольку я ведаю это. А что ведают религиозные деятели насчёт своих богов? Кроме как из священных писаний, ничего. Почему же люди предпочитают верить религиозной верой в научные постулаты, в медицину, историю, а не ведать? Ответ прост: вера — это лень ума, а лень — это одно из качеств инфернального паразита. Гордыне крайне выгодно, чтобы человек именно верил во всё, а не ведал. Такая оторванность от реальности всегда создаст массу конфликтов и является идеальным механизмом манипулирования сознанием.

Вывод: вера, фанатизм для паразитов — это их вотчина. Поэтому и для лярвы, и для религии, и для всех структур социума так важна вера и так вредны и опасны люди ведающие.

Теперь о шизофрении. О, как много в этом понятии… И что же это такое? Наверно, это патологический психоз. Расстройство психики, может, из-за нарушения какого-нибудь там кислотно-щелочного баланса в организме, а особенно в мозге. Учёные отнесли это в разряд болезни, и лечится она, как правило, такими же бесноватыми психотерапевтами, но медикаментозно[2].

Где-то была информация, что по статистике шизофренией в той или иной степени «болеют» примерно 70 процентов взрослого населения, из них в острой форме — что-то около 5–7 %. Те, кто болеет крайне остро, нуждаются в изоляции, те, кто не очень, состоят на учёте, а остальная, то есть основная, масса спокойно живёт и работает, так как не представляет угрозы для общества, то есть оставшимся 30 % населения. Забавно, да? Впрочем, вряд ли кто будет ставить подобные диагнозы чиновникам, элите, бандитам, недоступным и другим «неудобным» людям, поэтому можно предположить, что процент может быть и 95, а может и 99… Кто из нас не терял контроль над собой в порыве обиды или бешенства, крайнего раздражения или просто так, ни с того ни с сего? Довести себя, накрутить психоз, впасть в какую-нибудь степень агрессии либо депрессии, выйти из себя, захотеть чего-нибудь так, чтобы «зубы свело», обрести навязчивую идею… а сколько ещё извращений небезобидных существует. В общем, это и есть факт проявления шизофрении. Мы изо всех сил стараемся выглядеть нормальными, а когда вдруг случается какой-то срыв, то стараемся замолчать или оправдать этот неприглядный факт. Причём оправдания звучат чаще всего абсолютно по идиотски, но окружающие, как правило, стараются это замять, потому что иначе пришлось бы судить за подобное и себя. Это если в результате не случилось увечий, конечно, или ущерба.

Есть много признаков, чтобы видеть наличие шизофрении, её особенности и степень. Например, если человек в алкогольном опьянении становится буйным, то это носитель качественной шизофрении, где-то на грани клинической. Такой в любой момент может сорваться и причинить увечье или ещё что-нибудь сотворить и без алкоголя, если вожжа попадёт под хвост, конечно. Просто этому человеку в трезвом состоянии приходится очень напрягаться, чтобы её сдерживать. Отсюда вывод: у него глубокие внутренние конфликты.

Если человек просто становится неуправляемым (себе на уме) — степень легче. Отключается память (ну не помнит, как вернулся домой) — с этим жить можно. Вряд ли он нанесёт вред окружающим — так, наговорит в порыве гадостей при наличии «вожжи».

Почему алкогольное опьянение обнажает душу, а правильнее сказать — наличие инфернальных сущностей, её населяющих, потому что «вино» — это буквально дверь в иномирье, а когда она открыта, мы видим, что из-за неё на нас таращится. По большему счёту никаких особых тестов и специального опаивания не требуется, достаточно разглядеть проявление лярвы в себе и пользоваться этой настройкой как детектором, работающим в одном спектре с аналогичными устройствами. Тогда и станет понятно, у кого чего и сколько.

Если взять официальную медицинскую классификацию шизофрении, то в ней можно разбираться годами, путаясь в названиях, и так и не понять, чем же каждая из них вызвана реально. У меня беглый просмотр этих столетних (а может, и поболее) трудов мировой психиатрии вообще вызывает непочтительный ржач. А потом мне становится грустно: насколько безнадёжна эта «наука» и сколько человеко-мегачасов потратил мир, создавая этот бессмысленный мыльный пузырь.

Так к чему я клоню? Ну да. Шизофрения не есть необъяснимая психологическая или физиологическая болезнь. Она очень даже объяснима, и возникновение её на деле предельно логично. Это есть продукт жизнедеятельности лярвы. Это её питательный коктейль.

Как раз то, что она в нас культивирует, чтобы снимать урожай.

Лярва сеет в человеке конфликты, исходя из принципов гордыни, человек втягивается и через некоторое время без них уже не может жить, в итоге подсаживается как на наркотик. Впрочем, почему «как»? Это и есть естественный наркотик, который вырабатывается организмом в результате манипуляций лярвы. Этакое мучительное, извращённое удовольствие. И если вдруг противоречивое желаемое достигнуто, то оно сразу теряет смысл, но человек-то уже «на игле» и у него наступает ломка. Выбравшись из депрессии, он тут же начинает искать другое, более невыполнимое и конфликтное желание. В итоге формируется устойчивая шизофрения на любую заданную тему. Что, собственно, и требуется паразиту от идеального генератора.

Естественным последствием шизофрении является отказ разных органов, загнивание или отмирание каких-то частей в организме в тех местах, откуда идёт бесконтрольный отбор жизненной силы. А не наоборот, как себе представляют учёные. Если и бывает шизофрения вследствие физической травмы какой-то части мозга, но это как раз и есть исключение.

А поскольку на каждого человека приходится по паразиту, да и не по одному, и они всегда имеют к нам доступ по каким-то непонятным для нас трансцендентным причинам, значит, шизофрения — это не исключение, а правило. Человек, не страдающий