Зеркало небес. В поисках утраченной цивилизации... Иллюстрированный путеводитель по самым загадочным местам планеты - Санта Файя

Кодэ было даже известно, что один кхмерский монарх XI века, Удайядитьяварман II, поставил рядом со своей главной пирамидой под названием Бафуон стелу с надписью, в которой сообщается, что он создал сей монумент «потому, что думал, будто центр Вселенной отмечен Меру, а поэтому решил, что хорошо бы иметь Меру в центре своей столицы».

Но вот что удивительно: ни Кодэ, ни какой-либо иной археолог или востоковед, работавший в Ангкоре и осознавший космологический характер этих «гор», не сделали следующего логического шага и не задумались, не легче ли понять сущность «сбивания» при помощи горы Мандера, если представить, какое космическое движение может за ним стоять.

Небесный механизм

И такой процесс действительно существует, это — прецессия, медленное циклическое покачивание земной оси, которое неотвратимо меняет положение всех звезд на небе и периодически «переключает» созвездие, на фоне которого восходит солнце в день весеннего равноденствия. И именно этот процесс, согласно Джордже де Сантильяна и Герте фон Дехехенд, авторам «Мельницы Гамлета», является темой целого семейства мифов, дошедших до нас из глубочайшей древности. Взбивание Молочного Океана, говорят они, — один из этих мифов.

Величайшая заслуга авторов «Мельницы Гамлета «заключается в том, что они показали, что еще задолго до предполагаемого зарождения истории человечества в Шумере, Египте, Китае, Индии и в обеих Америках существовали вполне цивилизованные люди, которые понимали, что такое прецессия и говорили о ней точным техническим языком. Образ, которым пользовались эти неустановленные пока древние астрономы, «превращает сияющий купол небесной сферы в огромный и сложный механизм. И, подобно мельничному жернову-маслобойне, водовороту или ручной мельнице, эта машина крутится и крутится без конца».

Эту мельницу, или ось, или сбивалку, не следует представлять в виде «прямого вертикального столба». Скорее, это ось, окруженная двумя «обручами», или колюрами, пересекающимися в северном небесном полюсе. Один обруч соединяет точки равноденствия земной орбиты (то есть те участки звездного неба, на фоне которых солнце находится 21 марта и 21 сентября). Другой соединяет точки солнцестояния («адреса» Солнца на звездном небе 21 июня и 21 декабря). Поскольку прецессия вызывает качание полярной оси, она должна также смещать и «привязанные» к ней обручи-колюры равноденствия и солнцестояния — «большие круги, которые колеблются вместе с ней в небе». Т. е. они «как бы образуют вместе с ней единую конструкцию, вроде каркаса». Такой образ позволяет представить себе прецессию равноденствий как часть вечного цикла медленного обратного вращения по эклиптике (траектории солнца), столь же медленно поворачивающего те четыре созвездия, в которых солнце оказывается в четыре ключевых момента в году. Местонахождение Северного небесного полюса определяет положение четырех «маркеров» года — созвездий, на фоне которых солнце восходит в ключевые моменты года. В нашу эпоху, когда полюс располагается вблизи Малой Медведицы, такими маркерами служат Рыбы (весеннее равноденствие), Стрелец (зимнее солнцестояние), Дева (осеннее равноденствие) и Близнецы (летнее солнцестояние).

Таким образом, оси и обручи (или «декорации», или «небесные опоры» и т. д., как их иногда называют) образуют «систему координат небесной сферы и как бы каркас мировой эпохи. По сути дела, этот каркас и определяет эпоху. Так как полярная ось и колюры образуют хоть и невидимое, но единое целое, вся структура оказывается нарушенной, если сместить одну из ее частей. Когда это случается, на смену устаревшей конструкции приходит новая Полярная звезда с собственными колюрами».

Как утверждает Сантильяна и фон Дехехенд, Ангкор-Ват символизирует именно это переключение небесных, шестеренок — момент перехода от одной астрологической мировой эпохи к другой. Именно это там изображено. Именно это асуры и дэвы пытаются осуществить, когда тянут за кольца Васуки, обмотанного вокруг горы Мандеры, и взбивают Молочное Море. Отсюда следует, что барельефы, как, впрочем, и сами храмы, не обязательно следует понимать как «магические манипуляции», предпринимаемые во имя того, чтобы обеспечить процветание нации. Они вполне могут быть еще одним видом мандалы или янтры, «мыслительных приспособлений», позволяющих сосредоточить мысли посвященных на космических тайнах — в этом случае на тайне прецессии.

Но почему вообще было желательно сосредоточиться? Не потому ли, что «взбивание Молочного Моря», которое, если правы Сантильяна и фон Дехехенд, является аллегорией прецессии, было каким-то образом связано с поиском вечной жизни? Кстати, наиболее ценным результатом сбивания считался именно нектар бессмертия.

Вспомним, что, согласно представлениям древних египтян, «схватив» небо или «взойдя» на него (то есть, обретя полное знание его секретов), через посредство знания прецессии» («как сойти на любое небо»), посвященный мог оснастить, подготовить свою душу для бессмертия. Может быть, среди тысяч паломников, которые на протяжении веков пробирались в Ангкор, были и такие, которые стремились к этой же цели, идя путем совершенствования и постижения?

Египетские аналогии

Асуры и дэвы Ангкора перекликаются с «состязающимися» египетскими божествами Тором и Сетом, которые боролись в течение 80 лет после убийства Осириса, пока, наконец, не установилась новая мировая эпоха. Обычно их представляют смертельными врагами, вроде асур и дэвов, но на некоторых древнеегипетских барельефах Гор и Сет изображены сотрудничающими: они тянут за разные концы длинной веревки, обмотанной вокруг большого сверла, и таким образом его вращают. По сути дела, это изображение идентично сцене взбивания Молочного Моря, которое, кстати, также производится путем совместного действия противоположных сил. Смысл здесь заключается в том, что Вселенной необходима полярность, что у всего должна быть своя равная противоположность, и что только благодаря созидательному взаимодействию этих противоположностей может родиться новая реальность.

А на некоторых барельефах Гор и Сет вообще изображаются в виде одного существа с двумя головами, но, пожалуй, еще большее значение имеет интригующая сцена в Пятом разделе «Книги о том, что находится в Дуате», которая содержит много таких же элементов символики, что во взбивании Молочного Океана.