Красные гиганты. История советского баскетбола - Марк Брет Кано

Они все говорили, что я мнительный, и закрывали на мои приступы глаза: ”Езжай, играй“. И врач Зубов, и главный тренер Гомельский. А это – органика. Какая мнительность, когда у тебя сердце лупит 300 ударов в минуту!» [96]

В этих соревнованиях приняли участие 13 команд. Первый этап прошел без особых проблем: СССР с колоссальной разницей (в среднем почти 39 очков) разгромил Перу, Японию и Аргентину. В финал вышли США, Югославия, Польша, Бразилия и Аргентина, а также хозяева турнира – Уругвай, который уверенно прошел квалификацию. СССР сначала без труда одолел Польшу (86:61), затем с гораздо большим трудом – Бразилию (78:74), в матче со своей любимой командой Вольнов набрал (28 очков), а Поливода (20) и Паулаускас (15) его поддержали. Затем они одержали яркую победу над Аргентиной (96:61).

Юрий Озеров вспоминал: «В 1967 году в Уругвае тренеры сборной приняли решение выступать двумя разными пятерками, меняя их каждые 10 минут. Первая пятерка (Саканделидзе, Селихов, Поливода, Паулаускас, Вольнов) играла в скоростной баскетбол с прессингом, вторая (Андреев, Липсо, Томсон, Травин, Белов) предпочитала длительный розыгрыш мяча в позиционном нападении со скидками под кольцо. И эта авантюрная, казалось бы, тактика принесла результат. Располагая блестящим набором разнообразных игроков, наша сборная могла позволить себе равномерно распределять время между обоими звеньями, а для соперников подобная тактика, требовавшая от них постоянных перестроений по ходу матча, стала неожиданностью» [62].

В четвертом матче второго тура состоялось долгожданное главное событие: матч СССР – США. Как обычно, на чемпионат мира американцы представили относительно слабую команду, но все же конкурентоспособную и к тому же непобежденную.

Селихов: «В матче против США мы играли неплохо, думаю, что мы постоянно становились чуть лучше, но на последних минутах произошло следующее: американцы держали мяч 30 секунд, не могут забить, но из-за шума 10 000 зрителей не слышно сигнала об окончании владения. Игра продолжается, и через 35 секунд владения мячом или около того судьи зафиксировали фол Паулаускаса. Судья осознал, что прошло примерно 35 секунд и сказал, что мяч должен был отдан нашей команде. Тогда американский тренер встал, подошел к столу и заявил, что не будет продолжать игру, если ему не дадут положенные штрафные броски. Игра была остановлена надолго, судьи боялись противоречить американцам. Они подошли обсудить произошедшее с Гомельским и сказали, что дадут американцам два штрафных, а он пусть потом подаст протест. Но он отказался и сказал, что надо отдать мяч нам, а американцы пусть сами подают протест» [91].

Все это произошло при равном счете 54:54 за полторы минуты до конца матча, и в итоге американцы реализовали два штрафных броска. На последних секундах СССР удерживал небольшое преимущество, но бросок Майкла Барретта привел к победе США (59:58). Это поражение значительно усложнило путь к золоту, так как в результате матча технически победу одержали США.

Поливода рассуждал: «Нам нужно было, чтобы югославы победили американцев. Они уступали 15 очков, тогда я думал, что все кончено. Всю вторую половину я очень переживал, но Корач и Данеу постепенно наверстали упущенное, и в итоге Югославия выиграла. А потом уже не было сомнений, что мы победим югославов» [95].

Селихов: «Югославы проиграли Уругваю, и если бы они проиграли нам, то опустились бы на третье место, а мы сравнялись бы с американцами. Но потом, в последний день, Бразилия обыграла США, так что если бы мы выиграли у югославов, то уже были бы чемпионами мира. Так и получилось, мы выиграли последний матч и стали чемпионами, впервые в истории СССР» [91].

В решающем матче СССР победил Югославию со счетом 71:59 благодаря 16 очкам Анатолия Поливоды, Корач вновь ограничился шестью очками, а Крешимир Чосич, которому было 18 лет, был еще слишком молод, чтобы сыграть решающую роль. В результате США остались без медали, заняв четвертое место в тройке с Югославией и Бразилией, а СССР наконец-то взял реванш за игру в Чили в 1959 году, абсолютно справедливо завоевав золотую медаль. Став чемпионами Европы и мира, Советский Союз продолжил свое неуклонное восхождение к вершине.

Сергей Белов – король льда

Хуан Антонио Корбалан: «Сергей был похож на киллера, профессионала, который немного напомнил мне Брабендера[43]. У него словно не было ни души, ни эмоций, он действовал как автомат, забивая мячи до тех пор, пока не заставит соперника потерять всякую надежду. Он был даже загадочным в какой-то степени. Изредка он дарил соперникам ироничную полуулыбку. Однако Сергей, во всяком случае, был образцовым игроком, элегантным, уважительным к оппонентам, спокойным. Иногда он казался роботом – ему нужно было пошутить, чтобы казаться более человечным. Я им очень восхищался и с удовольствием наблюдал за его игрой» [97].

Когда говорят о лучших игроках Европы в истории баскетбола, всегда приходит на ум имя Сергея Белова. Его успешная индивидуальная и командная карьера, его стиль игры оставили неизгладимый след в европейском и международном баскетболе конца 1960–1970-х годов[44].

Белов родился после окончания Великой Отечественной войны (23 января 1944 г.) в Нащеково, небольшом городке Томской области, расположенном в самом сердце Сибири. Начало его жизни, как и многих других детей того времени, было далеко не простым, а путь в элиту баскетбола был полон препятствий. Его отец, Александр, был инженером, а мать, Валерия, – биологом, оба обучались в Ленинграде. Начало войны и, соответственно, блокада города начались, когда Александр находился в рабочей командировке в Томске, а его мать Белова – в Ленинграде. «Когда на страну обрушилось это страшное бедствие, родители оказались на разных концах нашей необъятной территории <…> На фронт отца сразу не мобилизовали и с Дальнего Востока направили под Томск на переподготовку, вероятно, посчитав его специальность дефицитной в тылу: лес наряду с нефтью был тогда стратегическим сырьем, и в условиях войны заготавливать его нужно было много <…> Первая блокадная зима принесла в нашу семью страшную трагедию: две мои маленькие сестренки эту зиму не пережили. Печаль о них мать сохраняла до конца своих дней <…> Можно только предполагать, что испытывал отец, оказавшись оторванным от семьи, запертой в страшной ледяной цитадели, а сам пребывая в относительных безопасности и благополучии. Он написал матери десятки писем, призывая ее при первой же возможности эвакуироваться из города. Долгое время это было затруднительно, к тому же мать не была до конца уверена, что это нужно делать. Наконец она договорилась об отправке семьи в Сибирь». [98, с. 36–38].

К счастью, эвакуация города прошла благополучно, и Беловы поселились