За все в ответе - Михаил Филиппович Шатров

П о т а п о в. У меня?

А й з а т у л л и н. Да, у вас.

П о т а п о в. У меня в бригаде один человек кончает строительный институт, один на третьем курсе, двое учатся в техникуме…

А й з а т у л л и н. А лично у вас?

П о т а п о в. А лично у меня девять классов.

А й з а т у л л и н. Сколько, сколько?

П о т а п о в. Девять классов.

С о л о м а х и н. Значит, эти расчеты делала вся бригада?

П о т а п о в. Да, вся бригада. Под моим руководством.

К о м к о в (резко). Никогда не поверю, чтобы бригада такими делами занималась… весь трест обсчитали!

Л ю б а е в (с улыбкой). Олег Иванович, не горячись! Меня, например, радуют эти тетради! Понимаете, Лев Алексеевич, даже если эти расчеты не очень точны, а я в этом не сомневаюсь…

П о т а п о в (перебивает). Почему это вы не сомневаетесь?

Л ю б а е в. Да вы не торопитесь, выслушайте сначала! Я же не против вас хочу сказать, наоборот — за вас! Поймите только: провести такого рода анализ даже опытным экономистам не так-то просто. Дело не в том, товарищ Потапов, точны ваши расчеты или не точны…

П о т а п о в (перебивает). Как это — не в том?! Именно в том!

Л ю б а е в. Вы поймите, уже одно то, что вы, бригада, взяли в руки карандаш, начали считать, одно то, что вы задумались о целом тресте, — это уже само по себе говорит о вашем коллективе с самой хорошей стороны! Понимаете? Тут важно само чувство ваше, ваше желание вмешаться, не смириться с теми простоями, которые имеют место! Понимаете? (Соломахину.) Что я предлагаю, Лев Алексеевич. Сейчас нам дальше вести этот разговор смысла не имеет…

П о т а п о в (перебивает). Как — не имеет? Я же дал расчеты!

Л ю б а е в. Но расчеты ваши надо проверить. Никто же не может, вот так полистав, сказать — правильно все или неправильно!

П о т а п о в. Что надо проверить — согласен.

Л ю б а е в. Дорогой товарищ Потапов, так я ведь об этом и говорю! Сейчас надо заседание парткома закрыть и в рабочем порядке организовать комиссию по проверке этих расчетов… Вот и все!

А й з а т у л л и н. Подождите. Еще далеко не все! (Потапову.) Товарищ бригадир, у меня к вам имеется вопрос. (Листает тетрадь.) Где вы взяли такие данные, как: общее количество простоев по тресту за год, выработка на одного работающего по месяцам, сводка наличных ресурсов, остатки ресурсов на первое января… Причем у вас тут показано: отдельно материалы, поступившие железнодорожным транспортом, отдельно — автомобильным транспортом, отдельно — речным транспортом. Где вы взяли все эти цифры, меня интересует?

Потапов молчит.

В чем дело — почему молчите?

П о т а п о в. На этот вопрос я отвечать не буду.

А й з а т у л л и н. Как это — не будете? Я прошу ответить! Зачем же нам разбираться с вашими расчетами, если вы от нас скрываете… Давайте отвечайте!

П о т а п о в. Я сказал: на этот вопрос я отвечать не буду. Вы разбирайтесь по существу, а где я взял, у кого — не имеет значения.

А й з а т у л л и н (торжественно). Лев Алексеевич! У меня очень сильные подозрения, что за спиной Потапова кто-то стоит!

С о л о м а х и н. Кто же этот злодей, Исса Сулейманович?

А й з а т у л л и н. А ваша ирония неуместна, Лев Алексеевич! Я понимаю, вы бы желали, чтобы все, что говорит Потапов, было правдой, и я знаю, зачем вам это надо!

Б а т а р ц е в (резко). Прекратите, Исса Сулейманович!

А й з а т у л л и н. Павел Емельянович! Потапов — подставное лицо! Эти данные (ткнул пальцем в тетради) могли быть взяты или у меня в плановом отделе треста, что совершенно исключено, или у товарища Черникова! Что совершенно не исключено!

Б а т а р ц е в. Исса Сулейманович, я вас прошу прекратить. Меня не интересует, где были взяты эти данные!

А й з а т у л л и н. А меня, Павел Емельянович, это очень интересует. Прошу прощения, но я нахожусь сейчас не у вас в кабинете. Пора положить конец той совершенно невыносимой атмосфере, которую в тресте создал Черников. А вы, Павел Емельянович, своей бесконечной добротой и терпимостью поощряете его, я вам об этом не раз говорил! И предупреждал, что это к хорошему не приведет! Ведь работать невозможно. Любое указание, любое распоряжение треста Черниковым торпедируется. Все воспринимается в штыки! Все берется под подозрение! А с тех пор, как Черников потерял надежду занять пост главного инженера треста, стало просто невыносимо! Короче говоря, Лев Алексеевич, прошу вас, несмотря на ваши личные симпатии к Виктору Николаевичу и те большие надежды, которые вы возлагаете на его исключительные таланты, внести в этот вопрос полную ясность: я хочу знать, кто дал Потапову цифры!

С о л о м а х и н (спокойно, негромко). Я вас очень прошу, товарищ Потапов, объясните партийному комитету, где вы взяли данные, которыми интересуется Исса Сулейманович. Возник вопрос, надо его снять.

П о т а п о в. Лев Алексеевич, я не могу этого сделать. Понимаете, не могу!

Торжествующая улыбка на лице Айзатуллина.

С о л о м а х и н (Черникову). Виктор Николаевич, может, вы нам что-нибудь скажете?

Черников молчит.

А й з а т у л л и н. А вы напрасно молчите, Виктор Николаевич. То, что я здесь сказал, опровергнуть ведь невозможно.

Ч е р н и к о в (презрительно усмехнувшись). Зачем же вы требуете от меня каких-то слов, если опровергнуть невозможно?

А й з а т у л л и н. Значит, вы согласны? (Ткнул в тетради.) Ваша работа?

Черников молчит.

Молчание — знак согласия, Виктор Николаевич!

Ч е р н и к о в (холодно). Исса Сулейманович, я инженер. Я предпочитаю более точную логику, чем логика поговорок.

А й з а т у л л и н. Значит, вы не согласны?

Черников молчит.

Л ю б а е в (как всегда, добродушно). Товарищ Потапов, я сейчас вот о чем подумал. Ведь ваша бригада трудится в управлении Виктора Николаевича. Почему же вы вдруг сделали анализ всему тресту, а не своему родному управлению? (Поворачивается к Черникову.) Логично было бы наоборот, верно, Виктор Николаевич? А он почему-то управление оставил в стороне и взялся за трест. (Потапову.) Как это объяснить?

П о т а п о в. Очень просто, Роман Кириллович. Мы пытались сделать расчеты по управлению, но у нас ничего не вышло.

А й з а т у л л и н. Очень интересно! Значит, по управлению не вышло, а по тресту вышло?!

П о т а п о в (стараясь быть спокойным). Правильно. Я когда в Мурманске работал — у нас трест был в Москве, и там все на управление замыкалось. А здесь — нет. Тут же все в руках треста. Бетон, склады, чертежное хозяйство, отдел комплектации. Тут хозяин всему — трест. От управления мало зависит.

Л ю б а е в. Тогда такой вопрос. Вам известно было, что между начальником вашего управления, Виктором Николаевичем, и руководством треста существуют определенные трения?..

Б а т а р ц е в (перебивает). Прекратите! (Айзатуллину.) Кому мы можем поручить проверку расчетов Потапова, Исса Сулейманович?

А й з а т у л л и н (сухо). Милениной.

Б а т а р ц е в. Очень хорошо. Дина Павловна Миленина — лучший экономист треста, товарищ Потапов.

С о л о м а х и н. Я думаю, что для ускорения дела, Павел Емельянович, надо двух человек назначить.

А й з а т у л л и н (вскочив). Вы уже не доверяете моим сотрудникам?! Дина Павловна — честнейший человек! Или вы мне не доверяете? Что вообще происходит?

Б а т а р ц е в (поднялся). Успокойтесь,