Живущий за двоих - A. Gruinard

на руках была обнаженная женщина. Я пытался передать правильные эмоции, любовь, похоть, возбуждение, счастье, чего бы они ни добивались, но я не чувствовал ничего из этого. Может быть, немного с Элоизой, но это была тяжелая работа ”.

“А как насчет того, что ты почувствовал, когда тебе пришлось расстаться с полотенцем?”

“Сосредоточившись на том, чтобы сделать все как следует, насколько это возможно. Оглядываясь назад с дерзкой, сексуальной улыбкой, я не думаю, что какая-либо из моих улыбок изменилась, но это было несложно ”.

“Быть обнаженным было не сложно?”

“Мне повезло, что я отвернулся, это не было похоже на то, что они сорвали полотенце и показали мой член. Я отвернулся, они сделали снимок, затем мне вернули полотенце, и я смог прикрыться, не оборачиваясь. Итак, позвольте мне спросить вас, это была моя первая съемка, и я был обнажен. Какой была твоя первая съемка? Ты начала обнаженной или довела дело до конца?”

“Нет, я сразу же включилась. На самом деле это неправда, я была топлесс только на своей самой первой съемке. Но они спросили, могу ли я вернуться, но это будет обнаженная. Я был на взводе, так взволнован, но все же очень нервничал. Опять же, в моем сознании это имело большое значение. Оглядываясь назад, я понимаю, что это был настоящий уродливый беспорядок. На меня оказали давление, заставив раздвинуть ноги, и это было ужасно. Я плакала, когда вернулась домой, и почти никогда не возвращалась. Но мне так понравилась предыдущая часть опыта, что я продолжил, но больше никогда не поддавался такому давлению. Пока я не начал позировать для вас, я всегда был осторожен. И в основном оно восходит к той второй съемке. ”

“Почему я?”

“То, как ты относишься ко мне, то, как мы можем сидеть и болтать о жизни, об открытии компаний, создании партнерских отношений. Ты не видишь во мне пару сисек. В любом случае, это не ты, ты не видишь во мне какие-то ноги и красивую задницу. Это та часть фантазии, которую, как я думал, я никогда не смогу найти. Частично это восходит к тому, как я думала о тебе, когда тебе было 14 и 15. Я думала, что буду невероятно опытной женщиной постарше, которая покажет тебе твою первую пару сисек. Заставлю тебя покраснеть, получу удовольствие, поддразнивая тебя. Но все было совершенно по-другому. Это самое странное, ты стоишь там, ничего не говоря, а я продолжаю хотеть удивить тебя. Но потом, когда я раздвигаю ноги пошире, я вас не удивляю, ну, может быть, и удивляю, но то, что я в итоге делаю, заводит меня. Я думаю обо всех этих моделях в журналах и представляю, что я такая же, как они. Я доверяю тебе. Тони доверяет тебе. Мы все знаем, что поступаем странно, нет смысла обманывать себя, что это нормально. Но с тобой я чувствую себя в полной безопасности. Я знаю, что вы не станете распускать руки; Я знаю, что вы не собираетесь меня осуждать; и я знаю, что, как вы и сказали, у нас есть обратная связь. От одного разговора об этом мне хочется, чтобы этот проклятый семинар поскорее закончился ”.

Это была снова школа. Мэгги доверяла Эндрю, потому что он был в безопасности. Все остальное было просто показухой. Мэгги чувствовала себя в безопасности, ее не осуждали, и поэтому она могла свободно исследовать свои эксгибиционистские наклонности. Будь то в студии, рядом с железнодорожными путями или на отдаленном северном пляже в середине зимы.

“Почему ты бросаешь модельный бизнес?”

“Теперь, когда я помогаю Тони по вечерам, у меня остается меньше времени. Съемки не такие захватывающие по сравнению с работой с тобой. И люди такие. Давай остановимся на "Не такие приятные, как ты". Это самая большая проблема. Если бы они все просто заткнулись, было бы прекрасно, но они никогда этого не делают. Я люблю позировать перед людьми, именно поэтому я все еще занимаюсь этим семь лет спустя, но всегда находится какой-нибудь придурок, который делает какие-нибудь глупые комментарии. Полагаю, я знаю, что для большинства мужчин все обнаженные модели - просто части тела. Боже мой, я вижу ее сиськи, я вижу ее задницу, я вижу ее киску. Неважно. Реальность никогда не соответствует фантазии. Я мирился с этим в прошлом, но теперь мне это не нужно. Итак, это основная часть. 70% парней, которым я позирую, действительно милые. Они вежливы и часто у них голодные глаза. Мне действительно нравятся голодные глаза. То, что я вызываю этот голод, очень заводит. Но всегда найдется какой-нибудь маленький засранец, который скажет что-то не то. Большую часть времени он жалуется на то, что показывает розовый, но это может быть что угодно. ”

Внезапно Мэгги посмотрела на Эндрю.

“Итак, какие планы на этот вечер?”

“О, это просто. Красивые туфли на каблуках, улыбка и твое сердце, бьющееся очень быстро. Я уверена, что смогу придумать что-нибудь, что заставит его биться еще быстрее ”.

Мэгги разразилась смехом.

“Именно это я и имею в виду. Только ты можешь произнести эту смехотворно пошлую фразу и выйти сухим из воды. Мое сердце уже бьется быстрее. То, как ты меня понимаешь, иногда чертовски пугает ”.

Настала очередь Эндрю улыбнуться.

“Это в 8.00. Иди и поищи туфли на каблуках. Увидимся внизу через две минуты”.

Тони знал план и уже вывел всех своих участников за дверь. Эндрю приготовил камеру, прежде чем оставить сумку с фотоаппаратом и куртку у внешней двери студии. Побег должен был быть быстрым. Тони посмеялся над его подготовкой.

“Готова ли ваша видеокамера к работе?”

“Да, мне потребуется всего пара минут, чтобы настроить это”.

Съемка началась с веселого смеха, но довольно быстро накалилась. Больше не было постепенного расширения ее границ, Мэгги объяснила и Тони, и Эндрю, что хочет быть более откровенной, и в ту ночь ее границы рухнули. Восемью месяцами ранее Эндрю сидел между ног Наоми и фотографировал ее предполагаемое возбуждение. В ту ночь Эндрю не был так близок к Мэгги, но в ее реакции не было ничего наигранного. Как ни странно, большую часть съемок она проводила с закрытыми глазами, но Эндрю догадался, что прямо в этот момент в ее голове пронеслось множество фантазий. На последних трех снимках этого вечера она склонилась над спинкой дивана, выглядя очень привлекательно. Эндрю подмигнул Мэгги, схватил куртку и сумку и вышел в ночь, прежде чем искусство стало реальностью.