Раненое сердце - Полевка

постороннему человеку? Да и потом, гордость тоже не последний фактор. Иметь просто наследника или Стража пустыни? Все знают благородство Салаха, у такого альфы сын подлецом не вырастет, а значит, можно не опасаться удара в спину. Наш Тигренок – лакомый кусочек для любого одинокого эмира. Суди сам – умный, раз закончил обучение на Земле, воспитанный, и за него не придется краснеть перед другими эмирами, он отважный воин и даже имеет собственное имя, что большая редкость для наследника. Как правило, собственные имена эмиры получают, когда приходят к власти. Ну, просто не наследник, а вишенка на верхушке торта, у каждого слюнки текут, но достанется только одному.

- Кому? - распереживался Альби.

- Посмотрим, кто приедет, - пожал плечами Айдан, - и потом, приедет – еще не значит, что предложит стать наследником. Наш Тигренок – сильный альфа, у него есть и характер, и убеждения, не каждый эмир рискнет связаться с человеком сильнее себя. Так что, все в руках Аллаха, поживем, увидим, что получится.

*

Джабаль вернулся вечером того же дня. Альби расчесывал волосы перед сном, когда Заки принес молока с медом и новость, что эмир только-только вернулся во дворец. Альби положил руку на сердце и прислушался. Ран был далеко, он был возбужден и, похоже, спать и не собирался. Значит, ему понравился заброшенный город, и он сейчас строит планы вместе с людьми Шерри. Даже жалко, что этим планам не суждено будет сбыться.

На следующий день Рана тоже не было, но зато стали появляться эмиры. О первом госте Джабаля сообщение принес Нури, прошептав его селафь на ухо во время завтрака. Абаль мучился с утра изжогой и поэтому был тихий и несчастный. Он даже согласился поесть вместе со всеми каши, и только недовольно морщился и сглатывал перед тем, как засунуть в рот очередную ложку. Айдан попытался высказаться, что Абаль сам виноват в собственном самочувствии, всего-то надо согласиться с врачами и наконец родить ребенка, но добился только того, что Абаль бросил ложку и, недовольно сопя, ушел в спальню, напоследок хлопнув дверью.

- Кто-то из эмиров приехал, - Айдан недовольно поджал губы, глядя на закрытую дверь, - однако, быстро узнали. Я не ожидал их раньше, чем через пару дней. А тут, считай, два дня как Тигренок стал безродным, и всего сутки, как он приехал к Джабалю, и вот вам – первый коршун появился! Хочешь посмотреть? - селафь пристально посмотрел на Альби, и заметив, как тот кивнул и решительно отодвинул столик с недоеденным завтраком, кивнул головой. - Нури, известно имя эмира?

- Залим Самат ибн Аднан ад Таги, - прошелестел Нури, - один из соседей Джабаля. У него был наследник, но погиб во время дуэли. Потом родился лисенок, но ребенок однажды не проснулся. Одни говорят, что младенец был слабым, а другие шепчутся, что его удавили подушкой в колыбели.

- Весело, - усмехнулся Айдан, - у него большой гарем?

- Пока не знаю, - замялся Нури, - лет пять назад, когда погиб лисенок, было девять наложников. Оми лисенка умер от черной хандры, так и не став супругом. Сколько сейчас омег в гареме, я не знаю, - Нури поклонился, - сообщу через пару часов, когда станет ясно, где остановится уважаемый эмир. - Нури стрельнул глазами в сторону Альби. - Эмир Залим привез в подарок двух биби.

- Понятно, - Айдан встал и стряхнул несуществующие крошки с платья, - пошли, Альби, к заветному окошку. У Джабаля старый дворец, так что «омежье окошко» во внутренний двор будет обязательно. Нури, отведи нас.

Они быстро шли по внутренним переходам, поднимаясь по скрытым в стенах лестницам и опускаясь по щербатым ступеням со слоем пыли. Заки настороженно шел за спиной Альби, пока Нури впереди освещал дорогу мощным фонарем. После очередной скрытой лестницы они практически выскочили в небольшой коридорчик с единственным окном в полный рост. Нури сразу выключил фонарь и спрятал его в своих безразмерных карманах. Через густую деревянную сетку окна света было достаточно, чтобы все прекрасно видеть, особенно после мелькающего света фонаря. За окном уже шел разговор, и Айдан прижал палец к губам, напоминая Альби, что надо сохранять тишину.

Но Альби и сам это понимал, поэтому осторожно приблизился, выглянул в окошко и увидел, что там уже идет разговор между Джабалем и каким-то альфой. Тот стоял в окружении нескольких альф, которые держали под уздцы лошадей. Альфа, стоящий напротив Джабаля, был таким же мощным. Альби уже знал, что это говорило в первую очередь о возрасте альфача. Он это наглядно увидел, впервые когда в общину на Земле приехали альфы с Сабаха. Они еще сопровождали его при походе в храм и своими каменными мордами наводили трепет на прихожан всех конфессий в столице.

Альби только сейчас обратил внимание, что внутренний двор дворца Джабаля был таким же красным, как внутренние стены дворца. Из-за этого картинка внизу казалась бихромной: черно-красной. Черные жеребцы, красный пол, как будто залитый кровью, красные халаты у эмиров, две маленькие фигурки, замотанные в черные коконы и застывшие возле странного возка, закрепленного на длинных жердях между двух коней, темно-синяя, почти черная одежда у альф за спинами эмиров.

Рассматривая все вокруг, Альби почти упустил нить разговора. Из созерцания его вывел смех эмиров, гость что-то сказал о задержке в родах, на что Джабаль ответил, что он не возьмётся учить супруга, как надо рожать, чтобы не выслушивать потом от омеги, как ему держать меч. Альфы опять посмеялись и гость, широко взмахнув рукавом халата, указал на замершие фигурки омег. Он предлагал одного биби в подарок Джабалю, а второго «дорогому гостю, который гостит у тебя во дворце». Джабаль, склонив голову, поблагодарил за щедрый дар и сообщил, что Тигран безродный, Страж пустыни прибыл со своим супругом, который на правах гостя выберет из двух биби того, «кто ему придется больше по сердцу». А сам Тигран узнает о подарке, как только вернется из пустыни.

Дальше разговор сместился к заброшенному городу и восхвалению доблестей Стража пустыни. А Альби потянул за рукав Айдана, утащив его от окна. Айдану, похоже, был очень интересен разговор, но Альби не мог ждать.

- Я должен выбрать из двух омег? - несколько испуганно спросил Альби, - а если я не хочу выбирать? Вернее, я не хочу брать такой «подарок». Я могу отказаться?

- Можешь, - попытался отмахнуться Айдан, но заметив, что омега