Принц Фейри/The fae princes - Никки Кроу Сент

Что, черт возьми, происходит?

– Дарлинг? – Говорит Пэн. – С тобой все в порядке? – спросил у меня

– Я просто… – Я описываю круг. Снег сошел, и светит солнце, но мне все еще очень холодно.

Баш заключает меня в объятия, и часть его тепла проникает в мои кости.

– Тебе приснился плохой сон? – Наверное? Твоя мама была там…

Он смеется.

– Это звучит как начало плохой шутки.

– Все будет хорошо, – Кас двигается ко мне. – Все будет просто замечательно.

Глава 22

Питер Пэн

Я просыпаюсь от ослепляющей боли, криков и хаоса.

Повсюду кровь. Я чувствую ее запах. И Потерянных мальчишек.

Потерянные мальчишки нападают?

Один из них стоит надо мной, вонзив нож мне в грудь. Я не могу вздохнуть полной грудью, а боль такая сильная, что мой желудок вот-вот взбунтуется.

Я хватаю рукоять и выдергиваю ее, обнаруживая на другом конце блестящее черное лезвие.

Я отталкиваю парня. Он ударяется о стену и встает на ноги.

– Какого хрена ты делаешь?

Я спрашиваю его, но его глаза пусты, как будто его здесь вообще нет.

Он тянется за лезвием, но я хватаю его за оба запястья и вонзаю нож ему в череп.

Он моргает один раз, затем второй, затем падает навзничь на кровать, мертвый.

Я встаю на ноги, из раны хлещет кровь, стекая по груди, затем по изгибу бедра. Я все еще чертовски голый. Отлично.

На следующей площадке Вейн перебрасывает Потерянного мальчишку через перила, и тот с глухим стуком падает на пол. Кас стоит на ступеньках, подняв руки.

– Я не хочу причинять тебе боль, – говорит он темноволосому Потерянному мальчишке. – Просто отдай мне нож.

Мальчишка наносит удар. Кас делает ложный выпад влево. Он наносит еще один удар, но Кас перехватывает его запястье в ответ и бросается вперед, впечатывая Потерянного мальчишку в стену, а нож вонзается ему в грудь. Из раны фонтаном бьет кровь.

– Что, черт возьми, происходит? – Баш кричит с пола, где он держит Потерянного мальчишку в спальном отсеке, он бьется в мускулистых руках Баша.

– Я не знаю, – отвечаю я, когда Вейн спешит ко мне и разрывает простыню на длинную полосу.

– Руки вверх, – говорит он мне. Он оборачивает ткань вокруг моей груди, закрывая рану, а затем завязывает ее так туго, что у меня перед глазами вспыхивают белые звездочки.

– Хватит ныть, – говорит он.

– Я не нытик, черт возьми. Парни, вы ранены?

– Рана поверхностная, – отвечает Баш и бросает уже мертвого Потерянного мальчишку. – Ничего серьезного.

– Где Дарлинг? – Спрашивает Кас.

Мы осматриваем спальню. Меня охватывает паника.

– Черт. Идем, – Я толкаю Вейна. Он набирает воздух и летит на пол. Я пытаюсь последовать за ним, но мои легкие не расширяются полностью, а боль слишком сильная.

Вместо этого мне приходится следовать за Касом по винтовой лестнице.

– Вейн, ты чувствуешь ее?

Его глаза прищурены, его сознание ищет ее, и с каждой секундой я становлюсь все более взволнованным, а Вейн выглядит все более обеспокоенным.

– Она спокойна. Как будто… – Он хмурится. – Я не знаю. Это странно. Она далеко, и связь слабая, но, кажется, с ней все в порядке.

Это заставляет меня чувствовать себя лучше. По крайней мере, на данный момент.

Баш поднимает один из ножей, которые он забрал у Потерянного мальчишки.

– Это вызывает беспокойство.

Еще один приступ боли пронзает мою грудь. У меня кружится голова и я чувствую слабость.

– Это то же самое лезвие, которое Динь уже использовала против меня раньше.

– Он выкован из вулканического камня из Затерянных земель, – объясняет Кас. Он щелкает пальцами, обращаясь к брату. – Вот чего не хватало в хранилище фейри.

– Боже мой. Это нехорошо.

– Это тот самый камень, который Хольт Ремальди использовал, чтобы отобрать у меня тень Даркленда, – говорит Вейн. – Элита Даркленда почитает это дерьмо, как золото.

Я бросаю взгляд на близнецов.

– Вы знали, что в хранилище фейри есть клинки, выкованные из него?

– До меня это даже не доходило, – говорит Баш. – Я заметил пустые места на полках в хранилище, но мы с Касом не могли вспомнить, что там было.

– Я думаю, лучший вопрос, – говорит Кас, – это почему Потерянные мальчишки напали на нас?

– Они казались чертовски одержимыми, – Вейн пинает ботинок мертвого Потерянного мальчишки, лежащего на ковре. – Что-то не так.

Острая боль пронзает мои ребра. Я должен выздоравливать. Я ни хрена не выздоравливаю.

– Мы должны найти Дарлинг.

– Согласен, – говорит Кас и направляется к двери.

Мы выходим вместе, торопливо спускаемся по лестнице, пересекаем холл и чердак. В доме тишина. Даже попугаи исчезли с Дерева Неверленда, а жукиэльфы потемнели.

Я вынужден остановиться по другую сторону дивана, слишком запыхавшийся, чтобы двигаться быстрее.

Что происходит, когда тебя пронзает каменное лезвие из Затерянных земель? Мифы разнообразны, исходный материал в лучшем случае сомнителен.

У меня есть Тень жизни в Неверленде. Я должен выздоравливать.

– В какую сторону? – Спрашивает Баш у Вейна.

Он стоит рядом со мной, держа меня за руку.

– Вставай, – говорит он мне.

– Я стою на двух ногах, – возражаю я. – Я встал.

– Ты выглядишь так, будто вот-вот упадешь. С тобой все в порядке?

Нет, со мной не все в порядке. Далеко не все в порядке.

Я весь во тьме.

Обычный мальчик, брошенный матерью.

Человек, который считал себя легендой, не может исцелиться даже от каменного лезвия.

Кровь просачивается сквозь импровизированную повязку. Комната кружится.

– Сядь, – говорит Вейн, меняя направление, обводя меня вокруг дивана и опуская на подушку.

Моя грудь пульсирует, кожа горит в том месте, где лезвие пронзило плоть и мышцы. Все болит.

– Найди Дарлинг, – говорю я Вейну.

Он присел передо мной на корточки, в его взгляде тревога.

– Со мной все будет в порядке.

– Ты бледнеешь.

– Не хватает солнечного света, – шучу я, но фальшивый смех вызывает у меня приступ кашля, от которого боль пронзает колени.

– Найди Дарлинг, – снова приказываю я ему. – Пожалуйста.

Он встает прямо.

– Не двигайся. Не напрягайся…

– Да, я понял. А теперь иди…

Что-то пролетает по комнате. Вейн ловит это в воздухе.

Блять. Это еще один черный клинок.

– Ложись! – Кричу я.

Но уже слишком поздно.

Одно за другим – тук, тук, тук – еще три лезвия вонзаются в грудь Вейна, и он падает передо мной на колено, его глаза почернели, грудь покрыта полосами крови.

– Вейн! – Я соскальзываю с дивана, чтобы подхватить его, когда он наклоняется вперед. – Вейн!

– Чертова… волшебная… сука, – говорит он влажным рычанием, когда золотистый свет наполняет комнату и разгоняет тени.

Динь-Динь, за