Лиска - Милана Шторм

Зачерпнув ложкой склизкую кашу из сечки, Лиска зажмурилась и отправила ее в рот, всеми силами себя убеждая, что это – очень вкусно.

Ей предстоял серьезный разговор с тетушкой Душицей, и следовало к нему хорошенько подготовиться: съесть всю кашу в тарелке, вымыть ее, пересыпать горох в новую бутыль (это она еще вчера должна была сделать, но засиделась за книгами допоздна), натаскать воды для кипячения…

Сегодня тетушка объявила банный день, и Лиска была этому очень рада! Ведь вечером… вечером…

– Тетя Душичка, а ведь сегодня в деревне ярмарка… – ну кто ее за язык тянул, а?

Она ведь не сделала еще ничего, и у тети будет повод ей отказать.

Тетушка аж вязание отложила. Хмуро посмотрела на Лиску и строго ответила.

– Тебе нельзя на ярмарку, Василиса. Сколько раз мне нужно повторить, чтобы ты и не думала заходить в Тихую Падь?

– Но… там же все будут… говорят, с этой ярмаркой даже какие-то скоморохи приехали! Можно я посмотрю? Одним глазком? – Лиска даже ложку отложила, пытаясь придать себе жалобный вид.

Тетя отложила вязание и тяжело встала с лавки. Она не была тучной или даже полной, но каждый раз, когда Душица шагала, ей казалось, что тетушка несет что-то тяжелое. Такое тяжелое, что от этого быстро устаешь.

– Нельзя тебе в деревню, Василиса. И если я узнаю, что ты хотя бы одной ногой ступила за частокол, я тебя накажу. А ты знаешь, как я умею наказывать.

Лиска знала. О, да, она знала!

Не успела она полгода назад попасть сюда, как тетя Душица хорошенько ее отлупила смоченными в воде прутьями. По попе. Лиске тогда целых три дня сидеть было больно!

– Но тетя Душичка… – шмыгнула носом Лиска. – Ну пожалуйста! Я больше никогда-никогда ни о чем не попрошу!

Она вскочила с табуретки и порывисто обняла тетю. От нее пахло кострами, осенними листьями и старостью.

Но Душица настаивала, чтобы Лиска называла ее именно тетушкой, а не бабушкой.

– Нельзя, – строго ответила Душица. – Но хочешь… – она тяжело вздохнула. Хочешь я принесу тебе из деревни сахарных петушков?

– Хочу. И еще хочу косынку, как у Здиславы! Яркую и красную! А потом еще я хочу… – Лиска чуть не задохнулась от желаний. Она столько всего хочет!

Вот прям все на свете!

– Еще… еще… ленточку… зелененькую! Нет! Синенькую!

– Хорошо, хорошо! – Душица ласково провела рукой по Лискиным волосам – темно-русым, густым, совершенно непослушным. – Будет тебе ленточка, петушок и косынка. Но ты пообещаешь мне, что твоя нога не заступит за частокол. Нельзя тебе в деревню, Василиса.

Лиска шмыгнула носом.

– Я еще ни разу там ни была, – она подняла голову и посмотрела на тетю полными слез глазами. – Почему ты меня не пускаешь?

– Вырастешь – расскажу. А сейчас просто пообещай, что пока меня не будет, ты займешься горохом, а потом переберешь крупу, что принесли нам третьего дня.

Лиска кивнула.

– Хорошо. Только пусть будет два петушка… нет, три!

Душица опять рассмеялась. Несмотря на возраст и белеющие в волосах пряди седины, ее голос был таким красивым, что Лиска заслушивалась.

– Три петушка, я запомню. А теперь марш за водой! Банный день у нас, забыла?

Лиска радостно схватила ведро и отправилась к ручью, будучи совершенно счастлива, что тетя не заставила ее доедать завтрак.