Дорога патриарха - Роберт Энтони Сальваторе

– Пожалуй, я все равно ничего не смогу сделать до возвращения Габриэль…

Вдруг отражение в зеркале заволоклось дымом. Гарет с Кристиной, одновременно вскрикнув, отпрянули.

Спустя некоторое время дым рассеялся и они увидели Эмелина, который кашлял и отплевывался, разгоняя руками клубы дыма.

– Никогда еще не производил такой… реакции, - пояснил старик между приступами кашля. Наконец он успокоился, разгладил одежды и, поочередно поглядев в ошеломленные лица короля и королевы, спросил: - Так когда мы сядем за стол?

– Я надеялся, что до начала пира ты найдешь Ольвена,- сказал Гарет.

– Ольвена?

– Герцога Соравии, - пояснила Кристина, за что удостоилась негодующего взгляда старика.

– А как мы его найдем? - поинтересовался он. - Он почти не бывает в своих шести замках в Кинбрейсе. Вечно где-то шатается.

– Мы можем поискать, - предложил Гарет и, чуть отодвинувшись, махнул рукой на еще одно магическое зеркало позади, с помощью которого можно было выследить человека.

– Значит, это не простое застолье?

– А ты слышал, что творится в Ваасе?

– Я слышал, что ты собираешься чествовать дроу, а также провозгласить кого-то кандидатом в рыцари.

– Чуть севернее Палишука появился замок Женги,- продолжил Гарет.

– Что-то часто они в последнее время стали появляться. Вот в Гелиогабалусе была башня…

– А в замке погиб Странник Мариабронн.

Эмелин отшатнулся.

– Говорят, постройка была копией Замка Злосчастье, - вмешалась Кристина. - Тоже плодил горгулий, и управлял им драколичи.

Серые глаза Эмелина становились все больше и больше.

– И что же, этот дроу со своей компанией смог его обезвредить?

– Да, - кивнул Гарет. - Но само здание цело.

– И теперь ты хочешь, чтобы я туда слетал и все посмотрел, - предположил старик.

– По-моему, это разумно.

– А Ольвен? - спросил Эмелин и тут же, спохватившись, воскликнул: - Конечно же, Мариабронн! Я не подумал, ведь он так был к нему привязан!

– Так найдем его? - спросил Гарет, снова указывая на зеркало, с помощью которого можно было наблюдать за кем-нибудь.

Кивнув, Эмелин подошел поближе.

* * *

Приготовить застолье лучше, чем Кристина Драконобор, не сумел бы никто во всем Фаэруне. Она была дочерью барона Транта, прежнего правителя Бладстоунской долины, в которую входил и Бладстоун-Виллидж. В его владениях находился и единственный перевал между Дамарой и Ваасой, и Кристина, выросшая еще во время владычества Женги, повидала немало пиров, посвященных приему важных особ как из герцогств и баронств Дамары, так и от двора Женги. В годы, предшествовавшие открытой войне, лицемерные обещания и договоры, дававшиеся и заключавшиеся здесь, в Бладстоун-Виллидже, за столом барона Транта, как раз и сделали Дамару жертвой захватнических планов короля-колдуна.

Но за ужином, назначенным на этот вечер, никто, конечно, не собирался плести интриги. Все приглашенные были друзьями хозяина, его настоящими, преданными товарищами, вместе с ним беззаветно сражавшимися против короля-колдуна. Кристина немного жалела, что не сможет прибыть Риордан Парнелл, который находился в Палишуке, потому что иначе не пришлось бы беспокоиться о развлечении гостей, - Риордан был изумительным бардом. А Гарет всегда больше всего пекся о развлечениях.

Вскоре после того, как Эмелин отправился в волшебный полет в Соравию, Гарет сказал жене:

– Это будет вечер единения и размышлений о том, как нам быть дальше. Но я хочу посвятить его Ольвену. Ведь он все равно что сына потерял.

– А мы лишились племянницы, - напомнила Кристина.

Это была правда, но ни король, ни королева не слишком скорбели по погибшей Эллери. Она состояла с ними в достаточно далеком родстве, и ни Гарет, ни Кристина не были с ней близки. Гарет и видел-то ее всего несколько раз, а разговаривал лишь однажды, при зачислении ее в Армию Бладстоуна.

– Да, этот вечер будет для Ольвена, - согласилась Кристина, помолчав, и ушла заниматься приготовлениями.

Но вскоре выяснилось, что все складывается не совсем так, как они предполагали. В аудиенц-зале Гарета весь в дыму возник Седой Эмелин, откашливаясь и взмахивая руками, чтобы разогнать серые клубы. Когда дым рассеялся, стало видно, что старик вернулся один.

– Ольвена в замке нет, - сообщил он. - Я искал и в городе, и в Киннери, и в Степпенхолле - нет его. Получив известие о смерти Мариабронна, он вскоре отбыл, взяв с собой еще нескольких таких, как он… лесников.

– Что значит «лесников»? - не понял Гарет.

– Ну а как их назвать, друиды, что ли? - проворчал Эмелин. - Люди, которые пляшут вокруг деревьев, возносят молитвы обитающим в них прекрасным и добрым существам, а потом рубят их под корень.

– Ладно, пусть будут «лесники»,- согласился король. - А ты знаешь, куда они направились?

– На северо-восток - наверняка в какую-нибудь священную рощу.

– На поминки?

Эмелин пожал плечами.

– Неужели не было никакой возможности найти его? - спросил Гарет.

Эмелин сердито посмотрел на короля, давая понять, что, если бы такая возможность была, Ольвен сейчас стоял бы вместе с ним в зале.

– Ольвен сражался и странствовал всю свою жизнь, - проговорил старик. - Он знавал и победы, и потери и многих друзей похоронил.

– Как и все мы.

– Он справится со своим горем. И, наверное, лучше, если он не будет присутствовать на утреннем чествовании тех, кто вернулся живым из замка. Можешь не сомневаться, Ольвену было бы о чем их расспросить, особенно этого дроу.

– У нас у всех найдутся вопросы, друг мой, - заметил Гарет.

Эмелин пронзительно посмотрел на него, и король улыбнулся - старик всегда отличался подозрительностью.

– А как же может быть иначе? - спросил он.- От нашего имени, но без нашего ведома на север отправился отряд, и вот теперь возвращаются очень и очень странные победители. К тому же нам неизвестно происхождение этой постройки…

Эмелин жестом прервал его.

– Я Палишук терпеть не могу, - вставил он.

– Но я не могу доверить никому другому такое важное расследование, - сказал Гарет, улыбнувшись еще шире. - Риордан уже там и делает то, что умеет лучше всех на свете, - выпытывает у людей сведения так, что они этого даже не замечают. Но он совершенно не разбирается в магии.

– Риордана я тоже не очень-то люблю, - проворчал старик.- Но ведь он же бард. А эта братия должна хорошо вникать в суть вещей и явлений.

– Эмелин…

– Палишук, - запыхтел старый волшебник. - Вот уж радость так радость! И вокруг - одни полуорки, блистающие глубоким умом и сообразительностью.