Земля войны - Александр Дмитриевич Прозоров

Дав юнге пинка, атаман махнул рукой боцману:

– Все по местам. Готовиться к смене галса.

Нужную бухточку Джереми приглядел быстро – небольшую, удобную, поросшую густым смешанным лесом и высокими папоротниками.

– Судя по папоротникам, там должна быть вода, – скомандовав поворот, довольно кивнул капитан.

Засвистели под канатами юферсы, скрипнули мачты, бросившиеся на мачты матросы поспешно зарифили паруса, оставив лишь блинд и бизань, ловивших слабый боковой ветер. Промеряя глубину, медленно и величаво «Святая Анна» вошла в бухту и бросила якорь на рейде.

– Назовем это место – залив Королевы-девственницы! – исполненный верноподданнических чувств, предложил шкипер.

Бишоп насмешливо скривил губы:

– Неплохое название. Долго думал, уважаемый сэр? Я так полагаю, ты хочешь объявить эту землю английской колонией, а себя – ее губернатором? Не забывай о московитах, Эндрю. Думаю, это давно уже их земля – царя Федора или баронов Строгановых. Слишком близко к Печоре. Мы здесь лишь гости. Тихонько приплыли, взяли, что надо, и так же тихонько ушли.

– А если мы встретим здесь московитов или татар? – подойдя ближе, осведомился Дядюшка Дик.

Капитан нахмурился:

– Вот когда встретим, тогда и будем думать, что делать. Если попадется какое-то официальное лицо, воевода, скажем, мол, идем северными морями в Китай.

– В Китай! Севером! – ахнул шкипер. – До такого даже Дрейк не додумался.

– А что Дрейк? – «сэр Джон» обидчиво вскинул брови. – Знавал я его. Обычный капер. Не хуже и не лучше других. Только что удачливый, ну, тут уж как кому повезет. А «Святая Анна» ничуть не хуже его «Золотой Лани». Лучше даже, малость покрепче будет! А вообще-то – строены они на одной и той же верфи. Ладно, хватит языками чесать! Боцман, готовить разведчиков к высадке!

Первая шлюпка, прихватив с собой восемь человек, вооруженных мушкетами и палашами матросов во главе с боцманом, отвалив от высокого борта судна, быстро преодолела водную гладь и ткнулась носом в песок. Обернувшись, боцман весело помахал рукою.

– А птицы там есть, – смотрел в подзорную трубу шкипер. – И, кажется, я только что видел зайца… Господи – косуля! Барсук! Не знаю, как уж насчет бивней, а дичи здесь хватит.

Часа через два разведка вернулась с докладом: берега изобиловали птицей и дичью, невдалеке впадал в море неширокий ручей с каменистым руслом, а чуть дальше, на лесной опушке, имелось неглубокое озеро с широким песчаным пляжем. Никаких следов пребывания людей замечено не было.

– Ручей – это хорошо, – довольно покивал капитан. – И дичь – неплохо. И озеро. Сам с удовольствием поохочусь, думаю, и все свободные от вахты – тоже. Впрочем, кто-то может и рыбку ловить, а потом на песке поваляться.

Ответом был громовой вопль. Моряки – и матросы, и офицеры – не скрывали радости, не слишком-то часто выпадает в плаванье что-то подобное. Теплое солнышко – даже два, если считать далекий пока что «вулкан» – рыбное озеро, полный дичи лес. Мечта моряка! Сказка! О втором солнце никто уже больше не вспоминал, не интересно стало.

И снова отчалила шлюпка. На этот раз народу в нее набилось побольше – сам капитан, доктор Фогерти, главный канонир Дядюшка Дик, повар и все свободные от вахты матросы, включая юнгу Джереми Смита.

Лес встретил их пением птиц, сладким ароматом цветущего шиповника и ласковым дуновением теплого ветерка, едва шевелившего листья деревьев.

– Господи, клены какие! – высадившись на берег, радостно осматривались моряки. – Липы какие красивенные! А дубы? А ясень? Тис? Прямо как у нас в Англии!

– Да есть ли в Англии такие здоровенные папоротники? А орешник? На орешник-то поглядите, братцы! Огромный какой.

– Так! – сноровисто зарядив легкую охотничью аркебузу с узорчатым прикладом, принялся распоряжаться Бишоп. – Вы четверо – в загонщики, ты и ты – со мной. Фогерти, Дик – вы как?

– Я, пожалуй, просто пройдусь, – пожал плечами лекарь.

Главный канонир почесал брюхо:

– А я половлю в ручье рыбку.

– Как хотите, – махнул рукой капитан, положил на плечо аркебузу и позвал охотников: – Ну, с Богом, парни. Кажется, я тут видел фазанов!

– Неужели фазанов, сэр?

– Или каких-то других больших птиц.

– Русские называют их глухарями, сэр.

– Сам ты глухарь, Лесли!

– Да-да, именно так – глухарями и рябчиками.

Охотники удалились, остальные принялись ловить рыбу, а юнга Джереми Смит решил искупаться в озере – давно уже все тело от грязи чесалось. Где именно находится лесное озерко, он выспросил еще на корабле, у вернувшихся разведчиков. Правда, громковато расспрашивал, что и Джефри Хопкинс, вдруг положивший на юного Смита глаз, услыхал, хмыкнул и нехорошо ухмыльнулся. А уж здесь, на бережку, улучив момент, бросил удочку, да зашагал следом за исчезнувшим в зарослях юнгой.

Никто ведь ничего не видел! Кто-то охотился, а кто-то ушел рыбачить к ручью, туда же подался на прогулку и лекарь-палач Фогерти. Хопкинс же, для виду посидев у залива, пробирался теперь по кустам, зорко выглядывая Джереми и ни на секунду не сомневаясь в успехе своего гнусного дела. Просто-напросто пригрозить мальчишке ножом – и сделать свое дело, а у потом пусть тот попробует что-то кому-нибудь вякнуть. Да и вякнет – а доказательства где? Слово против слова, тем более сам-то Хопкинс давно в матросах, опыту поднабрался изрядно, и капитан на многое закрывал глаза. Закроет и на этот раз – подумаешь, какой-то там юнга!

Махнув рукой рыбакам, Фогерти зашагал по узкой звериной тропке сначала вдоль ручья, а потом свернул в высокий сосняк, терпко пахнущий янтарной смолою. Там обнаружился еще один ручей, гораздо уже первого, вытекавший из бившего из-под корней огромной сосны родника с чистой ключевой водою. С удовольствием напившись, Джеймс сполоснул лицо и, внимательно осматриваясь вокруг, неспешно пошел дальше, к видневшейся меж сосновыми стволами полянке, окруженной густыми кустами. Дотошный лекарь все вокруг примечал, отмечая для себя любую мелочь: здесь вот удобно устроить привал, а вот тут – выстроить хижину… даже целую деревню. А это вообще похоже на распаханное когда-то поле, ныне заросшее ракитником, чертополохом и кипреем. Впрочем, нет. Просто большая поляна, а там, дальше, за лесом – луг, и снова лес – дубрава. Если здесь и были туземцы, то они, верно, жили где-нибудь поближе к вулканному солнцу. Вулканное солнце – именно так Фогерти называл про себя то непонятное светило, пока еще не осмотренное. Да и дойдут ли до него люди старого капитана Бишопа? Если найдут бивни, а уж тем более золото – вряд ли. Жаль, конечно, упускать подобный феномен, но что поделать – не оставаться же тут одному? Несмотря на