Рождение Темного Меча - Трейси Хикмэн

— Послушайте, Сарьон, — негромко, убедительно произнес Джорам, сидевший рядом с каталистом, — это будет несложно.

Он придвинулся поближе и взял Сарьона за руку.

— Вы пойдете к Блалоху. Вы скажете ему, что не знаете ни сна, ни покоя, что не находите себе места. Вы в таком ужасе от того, что я сделал сам и что заставил сделать вас, что вам кажется, будто вы сходите с ума.

— Из меня неважный лжец, — пробормотал Сарьон, покачав головой.

— А разве это будет ложью? — спросил Джорам, и в темных глазах промелькнула горькая улыбка. — Напротив, мне кажется, что ваши слова будут звучать необычайно убедительно.

Каталист не ответил. Взгляд его был прикован к столу, за которым они сейчас сидели. Полная осенняя луна почти непристойно ухмылялась им с безоблачного ночного неба. Она струила свой свет в окно и, выпячивая щеки, высасывала всю жизнь и все цвета, оставляя лишь хладный, бескровный серый. Сарьон и Джорам сидели у окна, в потоке лунных лучей, и вполголоса разговаривали. Джорам при этом еще внимательно наблюдал одним глазом за стражниками, обосновавшимися в домишке напротив, а вторым — за Мосией. Мосия спал в темном углу и беспокойно метался во сне.

— А что я должен буду делать потом? — спросил Сарьон.

— Вы скажете ему, что готовы отвести его ко мне. Что поможете ему захватить меня и, — Джорам понизил голос, — Темный Меч. Вы приведете его в кузню, где я буду работать, и там мы его и накроем.

Сарьон зажмурился. Его передернуло.

— В каком смысле — «накроем»?

— Ну а как по-вашему, что я мог иметь в виду, каталист?

Джорам нетерпеливо убрал руку и откинулся на спинку стула. Он снова взглянул на стражников; в окнах расположенного напротив домика виднелись их силуэты.

— Мы же уже говорили об этом раньше. Как только Блалох истощит свой запас магии, он сделается беспомощным. Вы сможете открыть Коридор и вызвать Дуук-тсарит. Несомненно, они уже давным-давно мечтают схватить этого типа, навлекшего позор на их орден. — Джорам пожал плечами. — Вы станете героем, каталист.

Сарьон вздохнул и сцепил лежавшие на столе руки; ногти больно впились в кожу.

— А вы? — спросил он у Джорама, подняв наконец взгляд на молодого человека. Суровое лицо каталиста, озаренное лунным светом, сейчас напоминало череп.

— А что я? — невозмутимо поинтересовался Джорам, глядя в окно. На губах его играла легкая улыбка.

— Коридор откроется, и здесь появятся Дуук-тсарит. Я могу передать вас в их руки, как мне и было велено главой церкви.

— Но вы ведь не станете этого делать. Верно, Сарьон? — спросил Джорам, не глядя на каталиста. Мосия застонал и порывисто перевернулся на другой бок, пытаясь ускользнуть от насмешливого взгляда луны. — Не станете. Я отдам вам Блалоха, а вы отдадите мне мою свободу. Вам не нужно меня бояться, каталист. Я не имею никаких честолюбивых устремлений в отличие от Блалоха. Я не собираюсь использовать свою силу, чтобы захватить весь мир. Я просто хочу получить обратно то, что принадлежит мне по праву. Я приду в Мерилон и с помощью вот этого выкованного мною меча отыщу свое наследство!

Сарьон, наблюдавший за ним, увидел, как лицо молодого человека на миг смягчилось и сделалось одновременно тоскливым и мечтательным, словно у ребенка, завидевшего яркую, изукрашенную игрушку. Каталиста захлестнула волна жалости. Ему вспомнились все слышанные им мрачные истории о детстве Джорама, о его безумной матери. Сарьон подумал о тяжелой жизни Джорама, о непрерывной борьбе за выживание, о необходимости скрывать, что на самом деле он — Мертвый. Сарьон и сам слишком хорошо знал, что это такое — быть слабым и беспомощным в этом мире волшебников. На него нахлынули воспоминания; Сарьону вспомнилось, как он страстно мечтал путешествовать на крыльях ветра, создавать прекрасные и удивительные вещи одним мановением руки, придавать камням форму и творить из них изящные башни... Теперь Джорам заполучил эту силу — только преображенную с точностью до наоборот. Он обладал силой уничтожать, а не создавать. И все, чего он хотел, — исполнить с помощью этой силы заветную мечту детства.

Голос Джорама отвлек Сарьона от этих размышлений:

— Вы точно станете героем. Вы сможете вернуться в Купель и снова заползти под свой любимый камень. Я уверен, что ваше начальство посмотрит сквозь пальцы на то, что вам так и не удалось доставить меня в руки правосудия. Они всегда смогут попытаться арестовать меня в Мерилоне. Если посмеют.

Джорам на миг умолк, а затем вернулся в день сегодняшний. Мечтательное, детское выражение исчезло, и лицо его посуровело. Теперь это было лицо чародея, убившего надсмотрщика при помощи камня.

— Когда колдун окажется в кузне, я нападу на него с Темным Мечом в руках и вытяну из него магию.

— Точнее, вы на это надеетесь, — возразил Сарьон. Он вдруг осознал, что начал беспокоиться о судьбе этого юноши, и разозлился на себя. — Вы лишь смутно представляете, на что способен этот меч. И понятия не имеете, как обращаться с подобным оружием.

— Мне не нужно быть умелым фехтовальщиком, — раздраженно отозвался Джорам. — В конце концов, мы не собираемся убивать Блалоха. Когда я нападу на него и Темный Меч начнет тянуть в себя его магию, вы тоже должны его атаковать и вытянуть его Жизнь.

Сарьон покачал головой:

— Это слишком опасно. Меня никогда этому не учили...

— У вас нет выбора, каталист! — сказал Джорам, стиснув зубы. Он снова схватил Сарьона за руку. — Симкин сказал, что Блалох нашел тигель! Даже если он пока что и не знает о темном камне, то все равно вскорости узнает. Вы что, хотите делать Темные Мечи для него?