Хроники безумного колдуна переродившегося в теле бога 2 - Vincent Bowence

спутниц, была на редкость уютной; каждая из них была в сладком объятии дремоты, на мгновение унесённые вдаль неприкаянных снов. Но в моём теле звенела жажда, чего ни будь перекусить. Я спустился по ступеням лестницы, поднимая облака пыли из-за трения. Солнце, пробиваясь сквозь щели в оконных ставнях, искрило вокруг.

Спустившись на первый этаж, я ощутил дыхание старого дерева, вековые балки трещали от вибраций. Вокруг меня находились одиннадцать авантюристов, которые, потупив взоры, бродили между столами, попивая остатки вечернего пива. Два эльфа, выбивающиеся из общей картины, привлекли моё внимание. Один, совсем седой с пустотой вместо глаза, имел в себе словно жизненное отвращение ко всему. Напарник седого, рыжий и с единственным ухом, выглядел таким же угрюмым.

— Эй, придурок, ты же человек! — вызывающе скривил седой, подмигивая нежной шуткой.

Ноги мои остановились. Пристально глядя им в глаза, я ощутил, как тянет к действию.

— Дай пройти, если жизнь дорога! — мой голос был полон свирепости и власти. Поток крови уже гудел в висках.

— Ты что такой грубый! Может, угостишь старых солдат? — подхватил рыжий с десницей, полной намерений, зажимая кулак.

Я мгновенно отреагировал. Ловко замахнувшись, сбросил его с ног, пустив под дых. Эльф согнулся пополам, и при этом взвизгнул от неожиданности. Напарник, ощутив угрозу, выхватил кинжал, но я с лёгкостью выбил его из рук, прижав к перилам лестницы. Кинжал эльфа воткнулся ему в руку, пригвоздив конечность к дереву.

Мужчина закричал от боли:

— Ты чёртов ублюдок!

— Если ты, мразь, ещё раз со мной заговоришь, я прирежу тебя как свинью! Ты уяснил? — прошептал я угрожая.

— Да, я понял, — прорычал он держав за ладонь, голос эльфа становился слабее.

Оставляя горячее дыхание сзади, я подошёл к стойке. Заказав за пару серебряников завтрак, я погрузился в кусок жареной дичи. Вкус мяса щекотал всё внутри: голод унимался, но жажда крови постепенно росла во мне.

Нетерпеливый, я поднял взгляд, когда в гильдию вошёл стражник. Он подходил к стойке регистратора, где девица, едва поворачивая перо, писала на пергаменте чёрными чернилами. Затем она прикрепила объявление к стене.

Авантюристы, как алкоголики на пиво, устремились к доске, но в их движениях ощутимо читалось страх, смешанный с предвкушением. Взгляды блуждали среди бумаг, словно дети, находящиеся в поисках сокровищ. Но как только авантюристы вглядывались в пергамент, то сразу же открещивались и шли обратно за стол пить алкоголь.

Не дождавшись, пока насущный голод будет утолён, я, отложив кружку пива, подошёл к объявлению. Чтение было облегчением: пропажа, загадочная нулевая зона, где оставались мгновения страха и разрушения. На пергаменте, помимо текста, красовалась красная печать, словно кровь, каплями падающая с поднятого меча.

— Нулевая зона, — промолвил я, опуская взгляд в ожидании.

Я подошёл к стойке регистратора и поинтересовался насчёт здания:

— Не подскажете, что за нулевая зона?

Губы эльфийки начали движение:

— Когда-то на востоке от Вальвалоса стояли деревни, богатые жизнью, но сейчас там лишь пустошь. Странная буря превратила этот уголок в жуткое напоминание о смерти. Люди превратились в мумии, дома были сожжены. Никто не знает, что произошло, но в том месте находятся рудники, богатые залежами золота. Периодически туда направляются горняки вместе с охраной в лице авантюристов и стражи, но после последнего похода никто не вернулся. Тел также не обнаружили.

По слухам, которые разносили авантюристы за столами, я понял, что о нулевой зоне, ходят жуткие слухи.

Я вернулся в свою комнату, не замечая вновь сонных спутниц. Их безмятежный сон казался мне нелепым. Мне оставалось одеть своё снаряжение и отправиться на задние. Мне не хотелось, чтобы мои спутницы мешались мне под ногами, я не желал сдерживаться.

Солнце клонилось к горизонту, окрашивая небо в багряные тона, когда я, оседлав коня, наконец достиг Зоны Нуль, печально известной эльфами как Пустошь Смерти. Семь часов пути – и вот пустыня, предстала передо мной во всей своей мрачной красе. Разрушенные дома, подобные обглоданным скелетам, чернели на фоне заката. Песок, вздымаемый ветром, проникал повсюду – в щели доспехов, в глаза, забиваясь в горло. Цель моего путешествия – заброшенные рудники, по слухам, полные золотых самородков, где пропали горняки с авантюристами.

Чувство тревоги не покидало меня. Ощущение, что за мной следят, стало почти осязаемым.

Я произнёс заклинание на проверку жизненной энергии:

— Взор жизни!

Пустота. Ни одной ауры вокруг.

— Или мне показалось? — пробормотал я, пришпорив коня.

Вскоре передо мной высилась гора, в которой зияло широкое отверстие, обрамлённое обветшалой аркой. Рядом с входом стояла ржавая вагонетка, одиноко застывшая на заржавевших рельсах.

Мой меч, Альскальмур, ожил, его голос прозвучал в моей голове:

— Где мы? А куда делись твои красавицы-спутницы? Где обещанная вылазка?

— Остались в гильдии, — ответил я, стараясь не обращать внимания на его ехидство.

— Ясно. Сегодня я изопью крови врагов? — Альскальмур звучал с жаждой битвы.

— Надеюсь, мы оба получим что хотим, — кивнул я, чувствуя, как в моих жилах тоже начинает бурлить предвкушение опасности и добычи.

— Слушай, Альскальмур! Ты можешь принять форму кинжала? Мне не привычно сражаться длинным мечом, — попросил я, слезая с коня.

— Конечно, хозяин, — ответил меч, мгновенно уменьшаясь в размерах, становясь удобным и скрытным оружием.

Взяв факел, я шагнул в прохладную темноту туннеля. Удушающий смрад ударил в нос – воздух был тяжёлым, затхлым, пропитанным запахом разложения. Чувство, что за каждым поворотом скрывается нечто чудовищное, сжимало сердце.

Свет факела выхватывал из тьмы фрагменты узкой тропы и рельс. Внезапно под ногами хрустнула кость. Я опустил факел, осветив каменный пол. Череп, безусловно, человеческий, лежал посреди тропы.

— Пламя! — скомандовал я, высвобождая небольшой, но яркий шар пламени, который осветил пространство вокруг.

Картина предстала во всей своей жуткой красоте: пол был усеян костями, словно это было не просто подземелье, а могильник, где запыли закопать тела павших.

Однако страха я не испытывал. Меня захватила интрига. Что же скрывается за этим ужасающим зрелищем? Что за враг поджидает меня впереди, в недрах этих наполненных золотом рудников? Этот вопрос стал для меня более острым, чем предвкушение богатой добычи. Я продолжил свой путь.

Первый вдох свежего, хоть и слегка затхлого воздуха с привкусом металла, обжигал ноздри. Я ступил на влажную землю рудника, где тенистые углы прятали свои тайны. Вагонетки с золотыми самородками стояли на рельсах, ничуть не смущаясь своей тяжестью. Свет масляных ламп освещал стальные структуры, блестящие