Чужеродная Аллегория - Леон

решился даже повернуть голову, чтобы посмотреть на эту непонятную Вису, предпочитая продолжить следить за Дракулой. Кровосос тоже остался в роли "могущественного мальчика". Мдя. И что теперь?

- И… что теперь? – повторил я свой вопрос вслух

Видимо за счёт единения с малышкой, но мне было несколько проще сделать первый шаг к… примирению? Признанию ничьей? Попытке переговоров? Не знаю как это назвать, главное чтобы оно вызволило нас и патового состояния: я чуть-чуть ослабил накинутый на Дракулу поводок. Недостаточно чтобы перестать быть полонённой угрозой, но достаточно чтобы обозначить собственные намерения: теперь я совершенно точно не успею подчинить его до собственного упокоения.

Патриарх несколько мгновений рассматривал меня, но всё-таки согласился на перемирие, убрав руку с моего горла… и продолжив сжимать сердце. Я тоже удерживал поводок в напряжении, чуть вновь не заведя нас в ловушку собственного упрямства. Осознав это, я мысленно плюнул и махнув рукой на последствия полностью развеял заклинание, высказавшись вслух:

- Встретились как-то два барана на узкой дорожке и как начали писками меряться… а обе овцами оказались.

Дракула удивлённо приподнял брови, слегка сбитый с толку моим заявлением, но через секунду взял себя в руки и выпустил из оной моё сердце. Посмотрев на испачканную конечность, он поморщился, как-то по особенному выдохнул, и покрывающая её кровь вскипела и с лёгким шипением испарилась. Удовлетворённо кивнув, вампир развернулся ко мне спиной, подошёл к креслу, величавственно на оное опустился, поднял бокал и… в наглую мне заявил:

- Это была одна из самых скучных битв за последние несколько лет. Скучнее было бы только со смертным сражаться.

- Ну вот тут я не могу согласиться: живые хоть в большинстве своём и слабы, но порой способны такую хрень отчебучить, что не одно бессмертие не поможет.

Дракула занял единственное кресло в зале, и предлагать мне хотя бы жалкую табуреточку явно не собирался. Я впрочем не возражал: слегка взлетев над полом, я уселся прямо в воздухе – протянул ноги, откинулся и заложил руки за голову. Следом, подлетев поближе к вампиру, я развернулся чуть набок (тыкать ногами ему в лицо было бы слишком даже для меня) и заявил с той-же наглостью что и он:

- Чисто технически победа за мной, кстати. Я из игроков, так что накинутый поводок позволил бы заявить свои права на власть даже после упокоения.

Дракула внимательно окинул меня взглядом… после чего пожал плечами и ничего не говоря отхлебнул из бокала. Я чуть не хрюкнул от возмущения: оскорбить меня сильнее чем свести мои слова до уровня детского бубнежа… И ведь не сделать ему ничего: мой порыв как-нибудь мелко подгадить только подтвердит его правоту. Пока я боролся с желанием начать дышать, вампир заговорил:

- Так зачем ты здесь? Для чего нужно было всё это?

Ответил я не сразу: пришлось потратить несколько секунд чтобы взять себя в руки… И выкинуть из головы образ того как костяной дракон "производит" иллюзию огромной костяной-же какахи на крыше его замка… Кхем: возможно в чём-то кровосос всё-таки прав. По крайней мере: ничего умнее я придумать так и не смог.

- Ну а сам-то как думаешь? – наконец успокоившись, я произнёс пожив плечами – Зачем по-твоему некромант моего уровня мог заявиться к главному вампиру и пытаться накинуть на него поводок?

- Армию создаёшь?

- Не совсем: армия как таковая у меня уже есть. Сильная, экипированная, и пополняемая новыми рекрутами ежесекундно. К тебе я припёрся больше из любопытства и лени: лично создавать кровососов довольно муторно, а острой необходимости в них нет. Ну а слухи о вампирском Патриархе не могли меня не заинтересовать: с поводком на тебе можно легко решить эту проблему. И работать нет нужды, и пополнение выйдет немалое.

- В своё время я немало усилий потратил, заглушая эти "слухи". – поморщился Дракула – Терпеть не могу слово "Патриарх". Это во первых. Во вторых: придётся тебя разочаровать. Подчинив меня, армии у тебя не выйдет. Остальные вампиры это мои потомки… в прямом смысле: сыновья, внуки и так далее. Рабов крови на данный момент у меня нет.

- Понятно. – разочарованно цыкнул я – А та девчонка что украла мою фею, я так понимаю является матерью недавнего поколения?

Вампир кивнул, подтверждая очевидное. Ну а я и не сомневаясь в ответе, лишь раздражённо уставился в потолок. Ошибочка. Серьёзная такая ошибочка. Прям таки Смертельная. Биологические сыновья/внуки Дракулы и относиться к нему будут как к родителю. Может и не совсем как со смертными, но например на очевидную Смерть по его приказу вряд ли пойдут. Могут конечно найтись отбитые в качестве исключения, но никакого принуждения к действию о них не будет… за исключением собственной отбитости, естественно.

- Кстати, та девчонка… - я запнулся, уже успев позабыть имя оной

- Виса.

- Да точно. Расскажешь откуда ты её вытащил? Я чувствую что она не простая смертная, но почему-то не могу понять в чём прикол. Или это личная тема?

Дракула с любопытством и даже некоторой растерянностью покосился на меня, задумчиво покачивая бокалом. В его личную жизнь я влез по нескольким причинам: уже озвученная необычность Висы, желание отвлечься от собственной промашки, ну и строя предположение относительно характера кровососа. Точнее сравнивая последний с собой: лично я всегда готов поболтать с заинтересованным существом про фею.

- Вису я вытащил из её матери. А её мать из её бабушки. И так на протяжении множества поколений. – наконец ответил вампир нейтральным тоном – При этом они умирали. Роды мальчиков всегда проходит быстро и без проблем. И они всегда наследуют моё проклятье. Девочки всегда смертные… и всегда забирают жизнь своей матери.

- Вот как… ну не мне – любителю фей – судить. Как говориться инцест – дело семейное.

- Я тебе щас кадык вырву. – спокойно произнёс Дракула

- Неа: побрезгуешь вновь руку пачкать. – отмахнулся я… и добавил гораздо более серьёзным тоном – Не уверен, проклятье это, генетика или ещё какая гадость, но если хочешь я могу попытаться оную исправить?

Вампир покачал головой, хоть при этом и не скрывал своего сожаления. Я настаивать не стал: регулярные смерти своих дочерей и возлюбленных, постоянный, никогда не утихающий страх, что однажды родиться та кто не способен вынашивать детей и её род прервётся… Мне было его жалко, но причину отказа я понимал: лучше не трогать то, что работало на протяжении многих поколений, чем один раз рискнуть