Буран, Тайга и Асмодей. Всадники - Денис Чистяков

ломились по песку, и я был уверен, что приземление может оказаться крайне неудачным. Черт, надо было как-то задержать этого сарга! Впрочем, может червь сделал свое дело и теперь Ансирей торопиться порадовать Наматхана своей добычей.

Внезапно, где-то сзади раздался грохот. Я слышал топот копыт и шорох песка, который лез мне в глаза из-под ног лошади, но сумел различить знакомый звук артиллерии! Маршакри, что вез меня прикрикнул на лошадь и она ускорилась. Лошади маршакри явно были подходящей породы для пустыни и могли нестись по глубоким пескам почти не теряя скорость. Надо бы раздобыть себе такую. Может получиться спихнуть всадника? Едва я об этом подумал, как маршакри гогоча шлепнул меня по заду.

– Сука! – крикнул я тут же поплатившись набившимся в рот песком.

Ублюдок оценил удобство моей брони и его рука в следующее мгновение оказалась у меня под юбкой. Я глухо зарычал, дергая связанными руками и ногами.

– Энсау, тхумпа! Лип ат сумх!

Маршакри снова заржал и не отвлекаясь от управления лошадью, стал забираться рукой дальше по моему бедру. Гребаные монголы лихо стреляли на скаку, а этот маршакри похоже решил их переплюнуть, сука!

– Огненный смерч!

О том, что это было не лучшим решением я думал уже в полете. Мгновенный жар, охвативший меня сменился болью, после жесткого приземления в песок. Мир на мгновение померк, а когда я пришел в себя увидел только пламя и проносящихся мимо всадников. Я не подумал о том, что какие-то из них могли нести Дарлиса и Джеймса, но в тот момент я думал только о руке ублюдка, которая почти добралась до лона Санрайз. Инстинктивно я свернулся в клубок, прикрыв голову от копыт, что могли по ней прогуляться, отмечая боль в вывихнутом плече. Кругом зазвучали крики, ржание лошадей. Ночь озарилась заревом пылающих всадников, многие попадали вместе с лошадьми. Мой смерч, который раньше кружил вокруг меня, теперь безумной воронкой синего огня несся по пустыне, подобно обычному смерчу, оставляя за собой длинный смертоносный шлейф. Уцелевшие всадники пытались успокоить лошадей и сбить пламя с загоревшихся товарищей. Я пытался взглядом найти маршакри, которые везли Дарлиса и Джеймса, опасаясь, что спалил своих друзей вместе с врагами. Первый, кого я заметил, был сарг с вскинутой золотой саблей, призывающий всех на своем языке. Я был уверен, что он велит воинам найти меня и учитывая, что спрятаться мне было негде, это было не сложно. Все, что я мог, учитывая то, что мои руки и ноги по-прежнему были связаны, это притвориться трупом. Утешало то, что моя броня явно оказалась огнеупорной и я не сжег сам себя, а если я все же убил своих друзей, то они, возможно загрузятся здесь.

Смерч унялся и маршакри стали приходить в себя. Ругань усилилась, а некоторые, похоже, взялись спорить с Ансиреем. Я сумел разглядеть, как к нему подскочили те самые засранцы, которые везли Дарлиса и Джеймса. Мои друзья все еще были перекинуты через лошадей. Все говорили на тарабарском, поэтому я ничего не понимал. Возможно стоит попробовать пальнуть в этого засранца магией? Но так я выдам себя и возможно они запытают нас до смерти. С этой мыслью меня и нашли. Я услышал триумфальный возглас за спиной и меня больно дернули за руки, поднимая:

– Эн хасаян! Куглук суармет! Ансирей атма сувил!

Маршакри приставил мне меч к горлу и потащил к саргу. Черт, наверно он на меня дико обижен и я своим смерчем пустил коту под хвост все наши старания выжить. Я видел как дергается Дарлис, пытаясь разглядеть происходящее. Джеймс, похоже, все еще не пришел в сознание, а может и умер уже. Хотя в этом случае, его бы наверно бросили.

– Сигангса, нуксум ат фалибан! – Рыкнул Ансирей, сверкнув на меня глазами

Не знаю, планировал ли он лично меня прирезать, или хотел отдать для оргии своим воинам, но в этот самый момент снова раздался грохот и в десяти метрах от меня взвился песок вперемешку с телами бандитов, которые там стояли.

– Санагзи, атем! – Завопил Ансирей.

Поскольку крик сопровождался жестами, я догадался, что он торопит свою шайку. Когда он вскочил на коня, я попытался оглянуться назад, но в темноте не успел ничего разглядеть, меня тут же дернули снова, не убирая меча от горла. Не нужно было объяснять, что со мной случиться, если я вдруг снова решу призвать смерч. Закончить призыв мне помешает перерезанное горло.

– Нуксумас алет филзах, – Сказал мой пленитель и резким движением меча разрезал веревки на ногах.

Он тут же взлетел на коня и затащил меня следом, держа меч наготове. Теперь я сидел верхом перед ним. В одной руке он держал оружие, обращенное ко мне, другой дернул за поводья, посылая лошадь в галоп. От рывка меч дернулся, едва не воткнувшись мне в живот, но моя броня оказалась весьма крепкой. Прозвучал новый выстрел и снова песок взорвался вихрем, на этот раз никого не задев. Неужели Андрей с Пикселем догнали нас?! Черт, да они с собой пушку притащили! Я почти разревелся от такой самоотверженности друзей и не заметил, как мимо пролетела стрела. Зато маршакри стали замечать, что некоторые всадники оседают в седлах и падают с лошадей. Очевидно Ансирей не смог сбежать в свой оазис! Эта мысль, а так же осознание того, что мои друзья рядом и спешат мне на помощь, воодушевили меня и я стал думать, как спихнуть засранца за спиной с коня. Ансирей гнал впереди и все еще торопил своих людей криком, но если наша кавалерия и не могла догнать их, то стрелы догоняли очень даже. Многие маршакри, наплевав на приказ Ансирей сбавили ход, чтобы дать отпор. Зазвучали хлопки выстрелов и в наших друзей полетела ответная порция стрел. Это отвлекло и моего стражника. Как и я он пытался оглянуться на ходу. Один из этих моментов я и выбрал, чтобы резко откинув голову врезать ему затылком. Инстинктивно он увел руку с мечом в сторону, чтобы удержаться в седле. Конь взвился на дыбы, когда всадник резко потянул за уздечку. Если бы маршакри ехал один, он бы удержался, но я налетел на него, отчего он выпустил поводья и мы рухнули в песок. Я оказался сверху и прежде, чем ублюдок пришел в себя, я бросился к его мечу, который он все еще сжимал в руке. Парой движений мне удалось разрезать веревку, связывающую руки. Я старался не думать