Буран, Тайга и Асмодей. Выход - Денис Чистяков

На этот раз мы уже с большей уверенностью обменялись улыбками.

– Освобождать Север вам не придется, – напомнила Санрайз, улыбнувшись Камлену, от чего он тут же смутился, – Ваша задача просто доставить нас туда.

– И мы доставим! – тут же кивнул парень.

Он снова окинул нас взглядом, удивительно самоуверенным для такого сопляка и весьма дерзко произнес:

– Возможно я не самый опытный капитан в Элинаре, но другие за ваше дело не возьмутся. Большинство из них живет припеваючи за счет рыбной ловли и лишний раз рисковать им нет резона.

– А ты значит рисковый, да? – с трудом ворочая языком, спросила Вероника.

Глаза парня загорелись, когда он посмотрел на нее и уверенно кивнул:

– Да, миледи, и…, – будто смутившись, Камлен опустил глаза, – …я уверен, что судьба мне благоволит, раз свела нас вместе!

Впечатленные пылкими словами парня, мы обменялись кивками и Санрайз сурово спросила:

– Ты знаешь, где находится Дорхейм?

Парень качнул головой, но тут же уверенно произнес:

– Я там не бывал, но у меня есть подробная карта и я смогу проложить курс. Я изучал древние пути в Оскернелий. Прежде, отсюда до него добирались в течение месяца, но морем должно выйти быстрее. Но я решил взять провизии с запасом, на случай если берега мы так и не увидим.

Парень явно был предусмотрителен и это нас подкупило.

– Как скоро будет готов твой корабль? – спросила Санрайз.

– Уже готов, миледи. Я был уверен, что вы мне не откажите. Сейчас команда грузит на борт провизию и как только они закончат, мы можем отплывать.

– Еб…ть ты шустрый! – засмеялся Пиксель.

Мы поддержали его улыбками и даже Санрайз вроде бы облегчённо выдохнула:

– Хорошо, значит корабль у нас есть.

Она посмотрела на нас, на Камлена и решительно произнесла:

– Не будем терять время.

Ближе к вечеру мы, в компании с элидримами, призванными сопроводить Элидрис обратно в лагерь эльфов, собрались на пирсе возле небольшой двухмачтовой каравеллы под названием «Аглен». Как рассказал Камлен, так звали его мать, умершую в родах, так и не дав жизнь его сестре. После смерти отца, Камлен собирался назвать корабль «Аглен и Тайрел» в честь родителей, но не успел этого сделать, а перед отплытием менять название корабля здесь считали дурной приметой.

Мы довольно долго стояли на пирсе, одновременно дожидаясь окончания погрузки и привыкая к мысли, что нас ждет морское путешествие, которое могло затянуться на целый месяц. На суше все казалось более определенным и понятным, но что ждало нас в море, никто не знал. Мы не знали когда вернемся и вернемся ли вообще, потому особенно остро ощущали тревогу. Тяжелее всего пришлось Андрею и Элидрис, поскольку для них пришла пара проститься.

– Ты только береги себя! – взволнованным голосом попросила Элидрис.

Андрей кивнул, явно сдерживая чувства.

– И ты себя. Не доверяй этому Эстривену. А лучше отошли варханти куда подольше от себя, – попросил он.

– Не переживай об этом, я найду чем их занять так что бы они никому не навредили.

Элидрис не сводила глаз с Андрея. Они будто оказались в своем собственном мире романтических переживаний и не замечали нас, а мы только украдкой поглядывали на них и обменивались смущенными улыбками:

– Теперь у тебя будут другие заботы и главная из них сохранить себе жизнь, – наставляла Андрея Владычица.

Наконец, один из матросов Камлена объявил, что мы можем подняться на борт.

Только теперь Элидрис оглянулась на нас и полным надежды голосом попросила:

– Прошу вас, присмотрите за ним.

– Само собой! – улыбнулся Пиксель, хлопнув Андрея по плечу, – Я с него глаз не спущу, пока он к тебе не вернется.

Элидрис улыбнулась, но в глазах ее застыли слезы. Я так же заверил ее, что не дам Андрея в обиду. К моему удивлению, Элидрис обняла меня и благодарно кивнула:

– Я рада нашему новому знакомству, Дима. Берегите себя.

Она так же обняла Санрайз, просто без слов, потому что они в них уже не нуждались. Потом с Элидрис простился Дарлис и наконец, она обернулась к Веронике. Какое-то время они молча смотрели друг на друга, потом Владычица тихо произнесла:

– То, что ты сделала…, я благодарна тебе за это.

– Не то чтобы это было моим хобби, но если надо будет еще кого-нибудь убить, обращайся, – пожала плечами Вероника.

Элидрис только покачала головой, то ли разочарованно, то ли смиренно. Но на ее губах все же возникла улыбка и она призналась:

– Я знаю, что, несмотря на твой скверный нрав, тебе можно доверять и я доверяю тебе жизнь самого дорогого мне человека. Несмотря на прежние разногласия, я верю, что ты прикроешь друзей, когда в этом будет необходимость. Ты достойный человек и я желаю тебе вернуться живой из этого путешествия.

Явно тронутая словами Элидрис, Вероника не нашлась с ответом и только смущенно кивнула, бросив краткое «Спасибо».

Прощание Владычицы с гильмантером прошло более формально, но и в нем нашлось место дружеским объятиям.

– Энсем таер кальмэн, Тиалинд, – улыбнувшись, произнесла Элидрис.

– Диансер кальмэн эн таер, – поклонившись, ответил Тиалинд, затем коротко кивнул элидримам, замершим в стороне от нас.

На этом с прощаниями было покончено и мы направились к узким потрепанным сходням. Напоследок Элидрис повернулась к Андрею и, чуть приподнявшись на носках, приникла к его губам в коротком, но жарком поцелуе, строго потребовав:

– Обещай, что останешься в живых!

– Обещаю! – повиновался Меркрист и направился за нами.

Когда мы поднялись на борт «Аглены», Элидрис еще стояла на берегу, дожидаясь нашего отплытия. Андрей, опершись на фальшборт, явно планировал держаться за нее взглядом до тех пор, пока это было возможно. Мы все собрались рядом, прощаясь с Владычицей и одновременно с Орлингом. Меня вдруг охватило странное чувство, будто я прощался с домом. Мне казалось, я прожил в Орлинге целую жизнь и теперь мне предстояло начать новую, в неведомых краях…

Взглянув на друзей, я прочел на их лицах схожие чувства. Казалось позади осталась целая эпоха, насыщенная безумными событиями: путешествие в Кельморн, злоключения в Эглидее, встреча с канумами и смерть отца Элидрис. Будто некая черная полоса подошла к концу и это нас безусловно радовало. Но в душе мы понимали, что впереди ждала новая, которая могла оказаться еще хуже. Теперь, оказавшись на борту корабля, я и сам начал