Лаймаргия: Новая эра. Том I - Артём Оноприенко

— Численность населения достигла рекордной отметки в тридцать миллиардов! – Вещал ведущий, наиграно бодрым и высоким голосом, из простенькой магнитолы, колонки которой искажали звук. – Что на это скажут наши эксперты? Как скоро нам ожидать последствий?

— Во-первых, — мелодичный женский голосок донёсся до ушей ребёнка, когда машина остановилась. Сотрудница адвокатской фирмы, вызвавшейся вести это дело, её не глушила, что могло означать, что они ещё не приехали, а просто стоят в пробке. – Большая часть населения нашей планеты отлично существует под землёй, что подтверждается недавним опросом.

— Тут я с вами поспорю. – Возразил диктор, наверняка намекая, про этажи ниже третьего, куда из чувства брезгливости, не смели заходить социологи.

— Как бы то ни было, согласно опросам горожан, это именно так. – В ответ уверенно ему вторила девушка.

Арт перестал слушать эту показуху ещё с первых слов. Ему было не до проблем большинства, тут бы со своими разобраться, и уже потом размышлять о других.

В голове мальчика снова встали события того злосчастного дня. Их небольшой городок с несколькими миллионами жителей сверкал от счастья, улыбок и развешанных гирлянд. Все любили праздники, единственные дни, когда можно не просто отдохнуть, но и украсить серые будни яркими событиями, а также мероприятиями устроенными местной администрацией.

Светлана и Евгений, родители мальца, не были исключением из правил. По общему мнению, фиолы любили мрак и темноту, но данный факт являлся заблуждением: они также, как и все, хотели торжества, семейного тепла, позволяющего посидеть за столом, обсуждая достижения знакомых, свои собственные и просто веселясь, что помогало избавиться от суеты тяжёлых будней.

Семья Арта проживала на минус восьмом: не самый последний этаж, где царили анархия и беззаконие, но и не самый верх, где возвышали правила и порядок, блюстители закона и чистоты.

— Арт, чего сидишь? Иди помоги маме! — Словно в реальности проговорил мужчина, среднего роста, с белым волосом, немного одутловатым лицом и голубыми глазами. У всех фиолов, кто не являлся чистокровным, имелись отличительные черты, приобщённые к человеческим.

Редко кто предпочитал пачкаться о бывших некромантов. Зачать с таким или такой ребёнка — это значило очернить весь свой род до скончания веков. Мало ли где текущая по генам погань могла вылиться? А она вылезет, сомнений не было! Через поколение или два рождалась белокурая или красноглазая тварь, подтверждающая грязный союз предков! Случаи изнасилования являлись прецедентами, которые очень легко заминались местными властями. Рождённые от греха дети, оставались на попечении матери призираемых, и осуждаемых обществом.

Генетическая база заводилась на каждое живое существо в черте города, и насильников находили. Преступники делились на две категории: Фиол – обречённый на смерть и человек – карающийся небольшим и посильным штрафом. Нынешняя статистика гласила, что процент раскрытых дел по данным прецедентам, был на высоком уровне, и виновные терпели наказание, но так гладко только на государственных каналах, а в реальности дела обстояли куда хуже. Килограмм пыли, и на все твои прегрешения закрывают глаза.

Ребёнок, конечно же, об этом не знал, поскольку всегда был окружён заботой и защитой старших.

Был случай когда он заболел. Отец мальчика долго искал деньги на лечение, и нашёл, но Арт не знал, что пыль, именуемую валютой, Евгений одолжил в очень сомнительной компании, занимающейся микрозаймами, которая не гнушалась навешать конские проценты на своих заёмщиков.

Арта вылечили большой ценой, правда, цена росла, словно на дрожжах. По этой причине глава семейства часто прибывал в скверном настроении. Евгений хотел обратиться в правоохранительные органы, дабы избежать последствий невыплаты, ведь понимал, что нарвался на бандитов готовых буквально выбить заветный долги из малоимущих.

Глухой удар битой по голове мальчик запомнит на всю оставшуюся жизнь, как и крик отца, руки матери, схватившие его. Он не сразу заметил, как оказался в чулане. Снова крик, но теперь его мамы и чей-то грубый голос. Он хотел выйти, но его ноги так сильно тряслись, что мальчик не смог сделать и шага, за что проклинал себя! Поначалу.

— У них был отпрыск! — Смог разобрать Арт, скрипучий и противный голос, сквозь стенки своего убежища. Шаг, за ним следующее движение, и он видит лица бандитов, так бессовестно ворвавшихся в их дом, на каждом из которых имелась кожаная куртка с шипами, узкие джинсы и берцы. Мальчишка не стал их долго разглядывать, а сразу же нашёл взглядом свою маму лежащую на полу, где её белоснежные волосы окрасились в красный цвет, а густая лужа растекалась по деревянному полу, пачкая светлый ковёр.

Дальше всё снова как в тумане, единственное что он помнил, было то, как руки окутались зелёным пламенем и начали выводить какие-то символы. Потом удар, и его тело падает на пол, а голова поворачивается вбок, и он снова видит отца, но уже мёртвого.

— Да чтоб тебя! Понапокупают права! — Из тяжёлых воспоминаний ребёнка вывел раздражённый крик адвоката, после которого Арт посмотрел в окно, чтобы отвлечься.

Тысячи вывесок, стальные стены, богато одетые граждане, всё это проносилось мимо так и оставаясь где-то вдалеке, незнакомым, и неизвестным. Машина набрала скорость направляясь к КПП, за которым находился лес, где обитали сбежавшие из порталов монстры, нагоняющие страх с ужасом, своими нападками на местное население, что приводило к мысли, что где-то в этой области есть неизвестный властям прокол, позволяющий тварям совершать бесчинства.

Как раз за пеленой портала находился приют, в который везли нового сироту. Арт знал, что некоторые постройки держат в отчищенных или спокойных аномалиях, способных вмещать в себя целые деревни. Добыв из уголков памяти эти знания, он неожиданно для себя, снова принялся вытаскивать все образы доставляющие душевную боль.

Последний месяц — бесформенный кошмар.

Через несколько часов или дней, пока ребёнок лежал без сознания, к нему приходили полицейские лениво потягивая кофе из пластмассовой тары. Арт очнулся в больнице, где ему сообщили, что теперь он имеет статус беспризорника, ребёнка лишившегося родителей, зато с квартирой, в которую мальчик сможет переехать по наступлению своего совершеннолетия. Сказочное везение, блин!

Доктора презирали его, намерено ставя самые болючие уколы оставляющие ноющие синяки на конечностях. Кушать ему давали меньше всех, объясняясь детскими порциями, хотя людские детишки получали намного больше положенного, что вызывало смешанные чувства у ребёнка. Фруктов вообще в рационе отсутствовали, даже синтетические.

Никто из людей не хотел с ним