Братья по оружию - Дон Перрин

Впервые за двадцать восемь лет своей жизни Китиара испугалась до смерти: в животе похолодело, судорожно сжавшийся желудок комом подкатил к горлу, слюна приобрела металлический привкус, руки и ноги ослабели — женщина не могла сдвинуться с места, меч бесполезно болтался на боку. В голове билась единственная мысль:

«Бежать! Бежать! Скрыться! Исчезнуть!» Если бы поблизости была хоть маленькая щель, Китиара забилась бы в неё, как ящерица. Сейчас желание прыгнуть со скалы казалось ей мудрым и продуманным.

Упав за ближайшим валуном, Китиара дрожала как осиновый лист, от страха она почти не могла дышать. Спрятаться было негде. Женщина упорно глядела в землю, не в силах поднять глаза на приближающегося дракона — он был слишком прекрасен и ужасен одновременно. Не меньше сорока футов в длину, чудовище заняло бы весь плац, на котором тренировались солдаты Ариакаса, а хвост бы наверняка заполз в Храм. Больше всего она боялась того, что дракон заметил её.

Иммолатус понятия не имел, что внизу есть кто-то живой. Он размышлял о других, более важных сейчас вещах. Дракон летел охотиться. Не так давно он насытился посыльными и, пока полностью не переварил их, ленился вылетать на поиски пищи. Но сегодня к ночи втянувшийся живот напомнил о себе, пробудив его из сладостной дремоты. Дракон немного полежал в приятных мечтаниях о том, чтобы еда снова сама пришла к входу в пещеру. Но никто не появился.

Тяжело вздохнув, Иммолатус пожалел, что последнего посыльного он использовал в качестве игрушки, загоняв того по скалам и, в конце концов, метко накрыв огненным плевком. «Из него получился красивый бегущий факел. А сейчас придётся лететь охотиться. Если бы я сначала подумал, то оставил бы посланника в живых, пока снова не проголодаюсь…» Иммолатус любил поворчать.

Он кружил вокруг своего пика, осматривая окрестности и убеждаясь, что все вокруг в порядке. Китиара продолжала лежать неподвижно, заворожённая, словно кролик, увидевший стаю собак. Ей казалось, что сердце бьётся так громко, что по всей долине гуляет многоголосое эхо, и хотелось только одного — чтобы дракон улетел как можно дальше.

Между тем дракон парил вокруг двойного пика, нащупывая тёплые потоки воздуха и забираясь все выше. Китиара хотела кричать, но горло было стиснуто удавкой ужаса, и она лишь тихо хрипела. Дракон беспокойно ворочал головой с огненными глазами и все чаще посматривал в её сторону. Его ноздри широко раздувались, он явно ощущал знакомый аппетитный запах. Вдруг из пасти его закапала слюна, и одновременно Китиару пронзила страшная мысль: «Овцы! Проклятый новенький плащ из овечьей шерсти пахнет сейчас для дракона лучше всего на свете! А найдя под шкурой овцы человека, дракон не сильно расстроится».

Огромная голова повернулась к ней, и Китиара ясно различила громадные зубы в распахнувшейся пасти.

«Королева Тьмы! — взмолилась Китиара первый раз в жизни. — Я здесь по твоему приказу, я твоя верная слуга. И если ты хочешь, чтобы приказ был выполнен, сделай же что-нибудь!» Крылья приближающегося дракона уже закрывали звезды на небе. И чем гуще становилась тьма, тем ярче горели кровавые, мрачные глаза. Беспомощная, неспособная даже пошевелить рукой, воительница молча наблюдала, как к ней приближается смерть. Ветер от крыльев метался над валуном, за которым она притаилась, невдалеке раздался ужасный скрип когтей по камням. Сильный хвост чудовища возбуждённо хлестал по сторонам, расшвыривая камни. Внезапно в стороне раздалось испуганное козлиное блеяние, а вслед за ним резкий удар — и всё стихло.

Капли свежей крови брызнули с небес на Китиару, и дракон рванулся вверх. Приподняв голову, она различила жирного козла, безжизненно висящего в страшных когтях.

Иммолатус был вполне доволен быстрой охотой. Раньше он никогда не замечал, чтоб козлы отваживались так близко подходить к его логову. Он понёс пищу в пещеру, где мог не спеша заняться ею. Правда, дракон различил ещё один запах, странный, смесь овечьего и человеческого, но здраво рассудил, что лучше козлятина в когтях, чем баранина, которая бегает где-то по склонам. Кроме того, съесть овцу он может в любой день, а на человеке не так уж много мяса, да ещё в последнее время оно упаковано в железо, замучаешься выковыривать. Вкус металла держится потом во рту неделями. Влетев в пещеру, Иммолатус бросил тушу на огромный камень, который, к большому сожалению, заменял дракону груды сокровищ, и начал потрошить её.

Китиара была спасена. Некоторое время она ничего не могла понять, каждый миг ожидая последнего удара. Тело свела судорога. С огромным усилием воительница взяла себя в руки, выровняла дыхание и осторожно пошевелила пальцами. Первым делом необходимо было поблагодарить Тёмную Королеву.

— Королева Такхизис! — кротко сказала Китиара в тёмное небо. — Благодарю тебя! Ты не покинула меня в трудную минуту, и я буду всегда тебе верна.

Закончив краткую молитву, она натянула злосчастный плащ и начала слово за словом вспоминать разговор с Лордом Ариакасом, всё то, что он говорил ей о драконах…