Тень Великого Древа - Роман Евгеньевич Суржиков

- Но Персты…

- А что б мы делали без Перстов? Против нас же не один Десмонд! Все гады мира спят и видят, как растопчут нас! Помнишь, что было летом? Уэймар душили осадой, морили голодом, травили воду. Ее же все пьют – и женщины, и дети! Но этим плевать, взяли и отравили. Нельзя было нам без Перстов! Если б Вит их не нашел, все б мы уже сгнили в земле.

Его убежденность передавалась Джоакину. Сомнения отпускали, крепчала вера в свою правоту. Верно говорит Мартин. От слова до слова – истина!

- Да, - сказал Джо, - вот у меня сначала не было Перста. И что я видел от этих? Иона унизила меня. Аланис на смерть послала. Эрвин бросил в яму ни за что, ни про что.

- О чем и речь! А нам разве легче? Думаешь: Мартин с Виттором лорды, их уважают… Хрена лысого! Нам тоже в морду плевали с самого детства. Если б не Персты, нас бы давно растоптали. Мне тоже душа болит, когда иду против заповеди. Но нельзя же иначе!

Джоакину как гора упала с плеч. Он хлебнул, задрав повыше подбородок.

- И Первую Зиму нельзя не брать, верно?

- Ясное дело! Там же самое логово. Это как змеи: вечно будут плодиться, пока не найдешь и не сожжешь кубло. Да, много людей помрет. Поди, весь город придется сжечь… Но как иначе? Оставить, чтобы множились, расползались по миру?! Ты видал, что они творят?.. Иону видал или нет?

- Холодная тьма! Эйлиш сказала: Иона молится богине смерти.

- Да она сама – смерть! Если родит детей – кем они вырастут? Идовыми демонами, вот кем! Пока есть в мире эта зараза, нельзя нам отдыхать!

Долгую минуту они молчали, упоенные святостью своего дела. Джо смотрел в каменные глаза Праматери Глории и читал в них глубокое одобрение. Она бы смахнула Ориджинов собственной рукой, если б жила сейчас! Джоакин сотворил спираль:

- Спасибо, что дала нам сил, святая Праматерь. Мы очистим мир от скверны.

Из-за орджа язык слегка заплетался, слово «скверна» далось не сразу.

- Отдай сюда, - Мартин отобрал бутылку. – Ордж не идет тебе на пользу: сомневаться вот начал… А почему? Потому, что ориджинское пойло!

Лорд выхлебал последнее, бросил стекло на мостовую.

И вдруг сказал:

- Давай пойдем к волчице.

- Э… зачем?

Мартин молча смотрел ему в глаза. Джоакина переполняло хмелем, гордостью, решимостью, гневом на этих. Он ненавидел гадов. Всех гадов, что сломали жизнь ему и Мартину, и Лауре. Еще - Салему из Саммерсвита, и Полли, и Луизе, и всем хорошим людям. Гады хотят извести нас, но хрена им лысого! Мы не сдадимся, мы победим любой ценой, иного выбора нет!

Эта священная ярость не умещалась в груди. Ее следовало выплеснуть, разрядить искровой вспышкой, швырнуть в лицо, как суровой приговор. Джоакин процедил:

- Да, идем к волчице!

В замке все уже утихло. Ужин давно кончился, люди разбрелись по кроватям. Часовые в темноте не узнали Джоакина, пришлось пальнуть в небо Перстом, чтобы подтвердить свою личность. Выстрел оставил приятное, жгучее чувство в руке. Боги избрали графа Виттора, а он избрал меня. Я – десница божья!

Черный двор, черный донжон, черные часовые, укутанные в плащи.

- Где найти Иону, сучьи дети?!

Голос звучал грозно, Джоакин наслаждался собой.

- Не можем знать, милорд.

- Где чертова клетка?! – рявкнул Мартин. – Вы слепые, если не видели!

- Несли туда, милорд, в подвал арсенала.

Прошагали двор, чеканя шаги. Не сговариваясь, засветили Персты, очертили себя кругами белого сияния. Пусть всякий видит: мы – избраны для святого дела. Мы – мученики!

Сбежали вниз по каменным ступеням, рванули дверь. В тесной караулке стражники встали навытяжку:

- Желаем здравия, милорд и сир.

- А ну, впустите нас к волчице!

Короткое замешательство.

- Виноваты, милорд, но граф отстранил вас от пленницы…

- Ну, я вам покажу, кто кого отстранил! Впускайте живо!

Второй стражник возразил первому:

- Ладно, няньке-то открыли… Давай впустим…

- Няньке?.. – удивился Джо.

Стражник провернул ключ. Двое шагнули в распахнутую дверь.

Откуда-то сбоку лился свет фонаря. Ящики и бочки не давали увидеть сразу, пришлось свернуть за угол, обойти штабель. В глубине подвала под низким сводом поблескивала клетка. Иона держалась за прутья так, будто хотела их выломать. А рядом стояла Гвенда.

- Сударыня?.. Зачем вы здесь?

Гвенда попятилась от клетки, сложив руки на животе, как монашка.

- Я… Я просто…

- Забрели сюда, пока осматривали замок?

- Угу…

- Ждите на улице. У нас тут дело.

Они подошли к Ионе. Что-то странное было с ее лицом: пропала безучастность. Взгляд – не тупой и собачий, но лютый, холодный, как встарь. А Гвенда все пятилась, пока не уперлась в стену, и Джо бросил ей:

- Уйдите, сейчас же!

Иона ударила его по лицу. Казалось, лопнул череп. Боль оглушила, бросила наземь. Джоакин скорчился, взвыл, вытаращил глаза. Как она так - голой ладонью!..

Он понял, что сходит с ума. Иона держала в руке кусок прута. Оторванную полосу стали в полдюйма толщиной! Сломала железо, как хворостинку!

- Ведьма! – заорал Мартин. – Ведьмааа!..

Прут хлестнул его по челюсти. Зубы брызнули изо рта. Обливаясь кровью, Мартин рухнул на колени. Закрылся рукой от второго удара – и прут раздробил ему ладонь.

- Уаааа...

Мартин захлебнулся криком. Джоакин перекатился, нацеливая Перст. Прут опустился вновь. Рука ниже локтя превратилась в вату. Он пополз, хватаясь левой, упираясь носками. Чертов меч цеплялся гардой за камни пола…

- Гвенда, слушайте меня, - сказала Иона жутко, вкрадчиво, подчиняя своей колдовской воле. – Сейчас войдут охранники. Убейте их.

Наваждение, бред! Джо спал и видел кошмар… Рука няньки засияла сквозь материю платья. Гвенда согнула левую перед собой, а правую положила на упор, как арбалет. Воины Доркастера влетели в подвал:

- Что происходит, тьма…

Грудь одного из них треснула, вмялась внутрь. Он упал на колени, Гвенда хлестнула еще трижды, превращая тело в месиво.

- Ой… - выдохнул второй стражник. – Ой-ой-ой, пощадите…

Плеть ударила по голове. Глаза выскочили из черепа, разлетелись костные осколки.

- Миледи, я смогла! Миледи! Смогла же!

Гвенда тряслась, будто в лихорадке. Она повела рукою-арбалетом, ища новых целей. Джо дотянулся до штабеля ящиков, схватился, втащил себя за