Чужестранец в землях загадок - Станислав Дементьев

Но Оррик сильно подозревал, что количество желающих убить одинокого путника, без родни, вассалов и союзников, ради волшебного меча будет намного, намного больше количества тех, против кого волшебный меч окажется заметно полезнее его старой доброй шпаги.

А подняв глаза, Оррик увидел появившуюся с другой стороны могилы как по волшебству — хотя почему «как»? — женщину. И понять, что перед ним не смертная, а горная фея было несложно, даже не вглядываясь в серые как камень волосы и зелёные глаза без белков и зрачков, даже не обращая внимания на красоту, слишком идеальную для смертных. Ну, кто ещё мог появиться словно из ниоткуда в подобном месте, кто ещё мог ходить по горам с босыми ногами, в пародии на одежду из шкуры снежного барса, держащейся на её теле, пожалуй, одним лишь волшебством?

При встрече с феями даже дваждырождённому стоило быть вежливым. Но сейчас Оррик был совершенно не в настроении. Он смерил незваную гостью мрачным взглядом.

— Вот теперь пожалуй понятно, от кого Мауген узнавал о том, что к его дому направляются какие-то незнакомцы. А ведь помоги ты ему не только словами — он бы, пожалуй, сейчас был жив. Но ведь он старел. А великому воину не подобает скучная смерть от старости, так, прекрасная госпожа?

Фея улыбнулась и кивнула. Нагнулась, чтобы собрать ладонью горсть раскопанной земли, добавила к ней что-то вроде семян, вдруг возникших в её руке и бросила в могилу. Оррик закрыл глаза, повторив пару раз про себя, что гневаться на Волшебный Народ смысла не больше, чем на пылающий огонь или текущую воду. А когда открыл их, хозяйка перевала уже исчезла.

Оррик пробурчал нечто нечленораздельное сквозь зубы и взялся за лопату. Солнце было ещё высоко, но тянуть время не стоило, если к ночи он надеялся оказаться отсюда подальше.

Караван, часть 1

Горная долина была прекрасна. Совсем несложно было найти в ней место, откуда открывались изумительные виды на изумрудные склоны под сияющими снежными шапками и бирюзовую реку внизу, окружённую тёмно-зелёным лесом. Но горные орки, обитавшие в этой долине и нескольких соседних, не очень ценили её красоту. Не в силу природного скотства, а потому, что на своей шкуре чувствовали суровость и скудость этой земли, едва способной прокормить их немногочисленные стада. Люди здесь и вовсе не смогли бы выжить, по крайней мере, не в таком количестве, но орки были выносливее и неприхотливее. Недостаток же разных полезных для жизни вещей они привыкли возмещать грабежом. Правда, у их непосредственных соседей мало чем можно было поживиться. Но сейчас в их сети приплыла большая рыба — правда с прочной чешуёй.

Почти всякий караван, решившийся пересечь дикие земли, порядком напоминал колонну наёмников. А исключениями были караваны, которые вели могучие дваждырождённые. Но тут героя, способного в одиночку рассеять горных разбойников, не нашлось. Наёмники же были, и в немалом числе — настоящие бойцы в блестящей чешуе и конических шлемах, с мощными луками и острыми саблями. И тот, кто вёл караван, заметил опасность почти вовремя, огородившись от нападающих орков с одной стороны повозками, за которыми укрыл караванщиков, их лошадей и рогатых уламров, а с другой — быстрой рекой.

Вождь орков пригнулся, избегая стрел, и оскалил острые зубы. Предводитель людишек может и знал воинское дело, да только не слишком хорошо. Иначе он бы предпочёл рискнуть, но не занимать оборону там, где над проезжим пространством у реки возвышались поросшие лесом склоны, прорезанные утёсами и обрывами там и здесь. Эти склоны сейчас просто кишели орками, мечущими с удобных позиций копья, дротики и камни из пращей. Оружием и умением они не могли сравняться с закованными в железо наёмниками, так что не решались устремиться вниз и попробовать прорвать линию повозок за счёт свирепости и большого превосходства в числе. Пока что. Меткостью они тоже не отличались — но их метательные снаряды летели сверху вниз, у них было полно укрытий, так что вождь не сомневался — к вечеру людишки ослабеют, кто-то будет убит, многие переранены. И тогда-то, в густых сумерках, когда орки ещё могут видеть как днём, настанет время повести племена на штурм.

Вождь ухмылялся собственным мыслям, когда полуприсевший рядом в ожидании удобного момента чтобы выскочить и метнуть дротик воин вдруг захрипел и свалился на камень лицом вперёд. Между лопаток его торчала стрела — совершенно определённо прилетевшая сверху и сзади. А в следующий миг стрелы посыпались словно дождём — на самом деле их было не так уж много, но неожиданность и испуг умножили их число в глазах застигнутых врасплох орков.

Вождь не был бы вождём, если бы не соображал получше прочих. Одна из стрел отскочила от его грубого пластинчатого доспеха, другая попала в неприкрытую доспехом руку — вождь отскочил под прикрытие дерева, даже не заметив сейчас раны. Ему хватило немногих секунд, чтобы разглядеть ещё один отряд людишек выше по склону, с луками покороче и доспехами попроще, чем у охранников каравана, а затем сообразить, по какой обходной тропе, должно быть, проехали этот отряд, чтобы выйти в тыл племенам, ослеплённым жадностью и предвкушением добычи. Ещё он увидел, что новых врагов было, вроде, не так много.

Он набрал было воздуха в грудь, чтобы проорать ободряющую команду заметавшимся в панике воинам… И в этот момент вокруг него взорвалась, как из ниоткуда, волна ядовито-жёлтого, маслянистого дыма. Отскочить вождь не успел, зажать нос и рот — тоже, впрочем, последнее вряд ли помогло бы. Невероятно, неописуемо зловонный дым въедался в нос, в губы глаза. Вождь согнулся, отчаянно борясь с приступом рвоты, побежал вслепую, куда ноги несут, пытаясь закрыть лицо рукой. Споткнулся о блюющего воина и покатился по камням.

Насланный, без сомнения, чародейством, дым, оседал быстро, да и не так много пространства он окутал. Так что протерев глаза вождь снова смог нормально видеть. К своему несчастью, следующим что он увидел, был стоящий выше по склону человек, замахивающийся копьём для броска.

* * *

Оррик тщательно протирал наконечник копья пучком травы, оглядывая поле победно завершившегося боя. Хотя удирали орки в полном беспорядке, полегло их всё-таки не так много, как могло бы показаться на менее опытный взгляд — особого желания гоняться за беглецами, с