Король пиратов - Роберт Энтони Сальваторе

— Да, — заявил Дюдермонт. — Да, я уверен.

— Такую решительность я мог бы ожидать только от Брамблеберри.

— Я всю свою жизнь старался поступать правильно, — сказал Дюдермонт. — И не из страха перед каким-то богом или богиней, нет из страха перед законами и обязательствами. Я следую этому правилу, потому что верю: добро должно принести хорошие плоды.

Большой мир не так-то легко контролировать.

— Так и есть. Но разве ты не веришь, что добрые ангелы должны победить? Мир движется вперед, к добру, к спокойствию и справедливости. Такова природа человечества.

— Но этот путь не прямой.

— В этом я с тобой согласен, — сказал Дюдермонт. — И к поворотам и отступлениям нас вынуждают личности вроде Арклема Грита, захватившие не принадлежащую им власть. И когда люди ничего не предпринимают, когда честь и отвага становятся редкостью, они поворачивают нас в сторону тьмы. Они как удушающая пелена над землей, и только самые смелые из людей способны приподнять этот покров и впустить добрых ангелов.

— Это хорошая теория и отличная философия, — произнес Робийард.

— Отважные люди должны поступать так, как велит им сердце! — воскликнул Дюдермонт.

— И в меру своих возможностей, — предостерег его Робийард. — Находясь на льду, нельзя торопиться.

— Только смелые добираются до горных вершин!

«Или падают замертво», — подумал Робийард, но промолчал.

— Ты будешь сражаться рядом со мной, рядом с лордом Брамблеберри против своих бывших братьев-чародеев?

— Против тех, кто не захочет присоединиться к нам по доброй воле, буду, — ответил Робийард. — Я принес присягу тебе и «Морской фее». И я слишком долго уберегал тебя от твоих глупостей, чтобы теперь позволить погибнуть так бесславно.

Робийард хлопнул своего верного товарища по плечу и подошел к поручням, увлекая взгляд Робийарда в открытое море.

— Я действительно опасаюсь, что ты можешь оказаться прав, — признался он. — Когда мы разобьем Арклема Грита и покончим с пиратством, могут возникнуть неприятные обстоятельства, и «Морской фее» придётся удалиться на покой. В конце концов нам будет не на кого охотиться.

— Ты не новичок в этом мире. Пираты были до Арклема Грита, есть при нем и останутся в далекие времена, когда его имя занесет пыль истории. Ты сказал, придут добрые ангелы, и я надеюсь и молюсь, чтобы ты оказался прав. Но ведь нас интересует не весь мир в целом, а лишь та крохотная частичка человечества, которая промышляет пиратством у Побережья Мечей, не так ли?

— Эта крохотная частичка усилена могуществом Главной Башни.

— Да, ты, вероятно, прав, — кивнул Робийард. — А может, и ошибаешься, и вот это меня и пугает.

Дюдермонт крепко сжал поручни и устремил немигающий взгляд к горизонту, хотя солнце уже показалось над морем и тысячами бликов заиграло на волнующейся поверхности воды. Долг каждого достойного человека — поступать по справедливости. Долг отважного человека — сражаться с теми, кто угнетает и притесняет беззащитных людей. Долг лидера — жить в соответствии со своими принципами, верить в них и надеяться, что эти принципы приведут его самого и его последователей к лучшему будущему.

Таковы были убеждения Дюдермонта, и он мысленно повторял их, глядя на сверкающее, горячо любимое им море. Он прожил свою жизнь и выработал собственный кодекс чести, верил в хорошего и справедливого лидера, и его убеждения служили ему надежной опорой, как сам он служил жителям Лускана, Глубоководья и Врат Бальдура.

Робийард был хорошо знаком с порядками в Главной Башне и методами Гильдии Чародеев, и Дюдермонт мог положиться на его суждение относительно будущих противников.

Но, позволяя нетерпеливому лорду Брамблеберри и его могучей флотилии участвовать в походе, капитан Дюдермонт не увиливал от своего долга.

Ему хотелось верить, что он поступил правильно.