Замок - Фрэнсис Пол Вилсон

Ворманн откинулся на спинку стула и посмотрел на майора с таким презрением, что тот почувствовал себя опроставшимся первоклассником.

- Вас что, в СС обучают врать и самим себе тоже?

Кэмпфер промолчал. Ему и безо всяких исследований было ясно, что солдаты уже мертвыми вошли в его комнату. Он понял это еще в тот момент, когда фонарь осветил их жуткие лица.

Ворманн встал и подошел к двери.

- Все. Я сообщаю своим, что с рассветом мы уезжаем.

- Нет! - Слово само сорвалось с языка и прозвучало гораздо громче, чем майору хотелось бы.

- А ты что, собираешься здесь оставаться? - на ходу спросил Ворманн. Лицо его было очень усталым.

- Я должен выполнить свою миссию.

Капитан остановился и с плохо скрываемым раздражением повернулся к Кэмпферу.

- Но ты не можешь этого сделать! Ты проиграешь! Неужели тебе самому еще не ясно?

- Пока мне ясно только, что надо выбрать другую тактику.

- Да какая, к чертям, тактика! Нужно быть полным идиотом, чтобы после всего случившегося остаться здесь хоть на сутки!

"А я и не горю желанием оставаться, - подумал Кэмпфер. - Мне не меньше других охота убраться отсюда…" И при любых иных обстоятельствах он сам первый отдал бы приказ покинуть это место, но сейчас поступить так не мог. Он должен решить эту проблему раз и навсегда, прежде чем уедет отсюда. Ведь если он провалит это задание, чего так ждут десятки его коллег, которые спят и видят себя на комендантском месте в Плоешти, то конкуренты тут же отвоюют у него это заветное назначение. Поэтому надо любой ценой добиться здесь успеха. Если нет, то он так и останется в задних рядах, навсегда прикованный к какой-нибудь эсэсовской конторе. А другие в это время будут править миром.

Но для этого ему нужна была помощь Ворманна. Он должен заручиться его поддержкой хотя бы на несколько дней, пока решение не будет найдено. А потом он отдаст капитана под суд за самовольное освобождение арестованных.

- Так что ты об этом думаешь, Клаус? - вкрадчиво спросил эсэсовец.

- О чем? - не понял Ворманн. Он говорил коротко и резко.

- Об убийствах. Кто… или что все это делает?

Ворманн снова сел, лицо его приняло озабоченный вид.

- Не знаю… И, кажется, не хочу больше знать. У меня в подвале собралось уже восемь трупов, и мы должны позаботиться о том, чтобы их число не увеличивалось.

- Но послушай, Клаус. Ты ведь находишься здесь уже целую неделю!.. Должны же у тебя быть хоть какие-то соображения. - "Продолжай говорить, - сказал сам себе Кэмпфер. - Чем дольше ты будешь говорить, тем дольше сможешь не возвращаться в свою жуткую спальню…"

Ворманн пожал плечами.

- Солдаты, например, считают, что это вампир.

О, Господи! Вампир!.. Только такого бредового разговора ему сейчас и не хватает! Тем не менее майор постарался, чтобы на лице его сохранялось спокойное и дружелюбное выражение.

- И ты с этим согласен?

- На прошлой неделе… Да какое там! - еще три дня назад - я бы ответил "нет". А теперь я и сам уже не уверен. Я вообще больше ни в чем не уверен… Но даже если это и вампир, то совсем не такой, о которых мы читали в книжках. Или видели в кино. Однако я твердо знаю, что убийца не может быть человеком.

Кэмпфер попытался припомнить, что ему известью о вампирах. Может быть, эта тварь, которая убивает солдат, действительно пьет их кровь? Кто знает… Их шеи были сильно повреждены, и много крови растеклось по одежде, так что потребуется целая медицинская лаборатория, чтобы выяснить, вся ли кровь осталась на месте. Когда-то в детстве ему удалось посмотреть старый, еще немой, фильм "Носферату", а потом американский вариант "Дракулы" с немецкими субтитрами. Но это было очень давно, и тогда мысль о вампирах показалась ему просто смешной, какой, впрочем, она и должна казаться. Но теперь… Не может быть, чтобы по замку бродил столетний славянин с крючковатым носом и в старинной графской одежде. И тем не менее, в подвале лежат восемь трупов… Однако Кэмпфер, как ни старался, не мог представить себе немецких солдат, вооруженных кувалдами и осиновыми колами.

- Мне кажется, здесь надо плясать "от печки", - сказал майор, чувствуя, что мысли заходят в тупик. - Пора обратиться к источнику.

- А где это?

- Не "где", а "кто". Я хочу выйти на владельца этого замка. Ведь крепость выстроили с какой-то целью и поддерживают в постоянном порядке. А для этого должна быть причина.

- Александру и его сыновья не знают владельца.

- Или говорят, что не знают.

- А зачем им лгать?

- Сейчас все лгут. Кто-то им должен платить.

- Деньги присылают владельцу гостиницы, а он передает их Александру.

- Значит, допросим владельца гостиницы.

- Заодно можно попросить его и перевести слова на стене.

Кэмпфер удивленно поднял брови:

- Какие слова? На какой стене?

- Там, внизу, где убили твоих солдат. Там что-то написано на стене их кровью.

- По-румынски?!

Ворманн пожал плечами.

- Не знаю. Я даже буквы не смог разобрать, не то что целые слова.

Майор как ужаленный вскочил со стула. Наконец что-то есть!..

- Я хочу немедленно заняться трактирщиком!

Владельца гостиницы звали Юлью.

Это был полный мужчина лет шестидесяти с лысиной на макушке и густыми закрученными усами. Его толстые щеки, не видевшие бритвы по меньшей мере неделю, тряслись от холода, пока он в одной ночной рубашке стоял в коридоре замка возле двери, за которой недавно томились арестованные крестьяне.

"Совсем как в старые добрые времена", - думал Кэмпфер, рассматривая его из глубины затемненной Комнаты. Он снова начинал приходить в боевое расположение духа. Испуганный и растерянный вид румына заставил майора вспомнить былые годы, когда он работал в Мюнхене. По утрам они поднимали с постелей лавочников-евреев, избивали их на глазах всей семьи и с удовольствием наблюдали, как те трепещут от ужаса и холода в густом предрассветном тумане.

Но владелец гостиницы не был евреем.

Впрочем, это не имело большого значения. Еврей, цыган, масон, румынский трактирщик - какая разница! Для Кэмпфера сейчас важно было другое - признание подследственного в убийствах и те эмоции, которые вызывает в нем сама процедура допроса. Ведь если человек чувствует, что ему полагается место в этом мире, его необходимо срочно разуверить в этом. Задержанный должен знать, что, когда майор рядом, ни о какой безопасности не может быть и речи.

Сперва он мучил старика направленным светом, пока ему самому это не надоело. Потом Юлью привели на то место, где погибли эсэсовцы. Из гостиницы принесли все тетради и книги, которые хоть чем-то походили на журналы регистрации, и свалили все это в огромную кучу в углу бывшей камеры. Взгляд румына то спотыкался о надпись на стене, то опускался к полу, то шарил по лицам четырех солдат, поднявших его среди ночи, потом снова упирался в засохшую кровь на полу. Кэмпферу трудно было смотреть на эти кровавые следы. Каждый раз он вспоминал изувеченные шеи двоих солдат, стоявших перед его кроватью.