Рождение Темного Меча - Трейси Хикмэн

— К-куда вам нужно? — слабо пролепетал он.

— В Приграничье.

— К-куда?!

От удивления каталист разинул рот.

Брови Анджи угрожающе сошлись на переносице.

Отец Толбан нервно сглотнул. Затем нахмурился, пытаясь сохранить остатки достоинства.

— Я должен держать Коридор открытым, дабы гарантировать, что вы вернетесь, — мрачно сказал он.

— Значит, держите открытым, — фыркнула Анджа. — Меня это мало волнует. Нам нужно туда ненадолго. Приступайте!

— Хорошо-хорошо, — пробурчал каталист.

Используя Жизнь Анджи, каталист открыл для нее окно во времени и пространстве, один из многих Коридоров, некогда созданных Прорицателями, магами Времени Прорицатели давным-давно исчезли, и вместе с ними сгинуло умение строить Коридоры. Но каталисты, контролировавшие их на протяжении столетий, и поныне знали, как поддерживать существование Коридоров и приводить их в действие; и чтобы Коридор работал, каталист брал необходимое количество Жизни у того, кто этим Коридором пользуется.

Анджа и ребенок шагнули в подобное темной бездне отверстие, разверзшееся в уютном домике отца Толбана, и исчезли. Опасливо взглянув на открытый Коридор, каталист поймал себя на том, что почти всерьез думает: а может, закрыть его и оставить эту парочку там, где они есть? Он вздрогнул и взял себя в руки. Да как он только мог такое помыслить?!

«Приграничье...» — подумал каталист, качая головой. Как странно. Зачем ей этот пустынный, безжизненный край?

В Приграничье нет никаких стражников. Они там не нужны.

Тот, кто явится из мира и войдет в эти неверные, блуждающие туманы, шагнет за Грань. Шагнуть за Грань — значит умереть.

Охранять государство от того, что лежит за Гранью? Но зачем? За Гранью нет ничего. Ничего, кроме царства Смерти. А оттуда никто не возвращался.

Первые же строки катехизиса гласят: «Мы бежали из мира, где властвует Смерть, забрав с собою магию и всех созданных нами магических существ. Мы выбрали этот мир, ибо он пуст. Здесь магия будет жить, ибо здесь ничего нет, и никто никогда не будет более грозить нам. Здесь, в этом мире, Жизнь».

Потому в Приграничье нет стражников. Но есть Дозорные.

Уцепившись за руку матери, Джорам нерешительно шагнул в Коридор; на миг ему показалось, будто его что-то сдавило со всех сторон, очень плотно. Перед глазами словно звезды вспыхнули. Но прежде чем сознание Джорама в полной мере освоилось с происходящим, это ощущение исчезло и искрящийся свет погас. Мальчик оглянулся, ожидая, что увидит комнатушку отца Толбана. Но они находились не в доме у каталиста. Джорам стоял на длинной пустынной полосе белого песка.

Мальчик никогда в жизни не видел ничего подобного. Ему понравилось ощущение нагретого солнцем песка под ногами. Джорам наклонился, чтобы зачерпнуть пригоршню, но Анджа бесцеремонно рванула его с места и размашисто зашагала по песчаной полосе, волоча сына за собой.

Сперва Джораму понравилось идти по песку. Но это быстро прошло. Песок сделался глубже, и идти стало труднее. Мальчик начал увязать в движущихся дюнах, барахтаться и спотыкаться.

— Где мы? — спросил Джорам, тяжело дыша.

— На краю мира, — ответила Анджа, останавливаясь, чтобы вытереть пот с лица и сориентироваться.

Радуясь возможности передохнуть, Джорам огляделся по сторонам.

Анджа была права. За спиной у них начинался мир: то тут, то там из песка торчали травинки. Чем дальше, тем больше их становилось, и постепенно они сливались в пышный зеленый ковер. Высокие темно-зеленые леса несли жизнь мира к фиолетовым горам, чьи увенчанные снежными шапками пики поднимались к ясному голубому небу. А небо, как почудилось Джораму, словно отпрыгивало от гор и разливалось бескрайним безоблачным простором. Взгляд Джорама скользнул по небосводу — и дошел туда, где небо наконец-то обрушивалось и исчезало в туманной бездне, встающей за полосой белого песка.

А затем он увидел Дозорных.

Вздрогнув, Джорам дернул Анджу за руку и указал в их сторону.

— Да!

Вот все, что она сказала. Но в ее голосе звучали такие боль и гнев, что мальчика пробрал озноб — несмотря на то что от прогретого солнцем песка по-прежнему тянуло жаром.

Крепко сжав руку Джорама, Анджа потащила его дальше. Подол изношенного платья волочился за ней, и на песке оставались полоски наподобие змеиных следов.

Каменные статуи Дозорных, тридцати футов высотой, шеренгой возвышались вдоль всего Приграничья, навеки устремив взгляды в туманы Грани. Они стояли на самом краю белого песка, на расстоянии двадцати футов друг от друга, и шеренга эта тянулась в обе стороны, насколько хватало глаз.

Когда Джорам подошел поближе, от изумления у него перехватило дух. Он никогда не видел ничего настолько высокого. Даже деревья в лесу, и те не возвышались над ним так, как эти гигантские статуи. Джорам приблизился к шеренге сзади, и потому ему сперва показалось, что все статуи одинаковы. Все они изображали людей в рясах. Среди них встречались и мужчины, и женщины, но за исключением пола иных различий вроде бы не наблюдалось. Все они стояли в одинаковой позе — словно по стойке «смирно» — и смотрели перед собой.

А потом, когда Джорам подошел поближе, он заметил, что одна статуя отличается от всех прочих. У нее левая рука была стиснута в кулак.

Джорам повернулся к Андже. Он готов был засыпать ее ворохом вопросов — так его заинтересовали эти поразительные статуи. Но когда он увидел лицо Анджи, то проглотил едва не сорвавшиеся с губ слова — так быстро, что прикусил себе язык. Проглотил незаданные вопросы вместе с кровью.

Лицо Анджи было белее, а глаза — горячее, чем белый горячий песок у них под ногами. Безумный, лихорадочный взгляд был прикован к одной из статуй — к той самой, с кулаком. К ней Анджа и направлялась, увязая в песках, но не теряя решимости.

А потом Джорам понял. Понял все, с внезапной сверхъестественной ясностью, свойственной лишь детям, хотя и не смог бы облечь свое понимание в слова. Его захлестнула волна тошнотворного страха, голова закружилась, а ноги обмякли. Джорам в ужасе попытался метнуться прочь, но Анджа лишь крепче сжала его руку. Джорам, тормозя изо всех сил, пронзительно завизжал:

— Анджа! Отведи меня домой! Пожалуйста! Я не хочу! Не надо!..

Но Анджа, судя по ее отсутствующему виду, просто не слышала криков мальчика.

Джорам упал. Анджа потеряла равновесие, споткнулась и приземлилась на четвереньки. Ей пришлось отпустить Джорама, чтобы встать самой. Вскочив, мальчик попытался пуститься наутек, но Анджа настигла его одним прыжком, ухватила за волосы и рванула обратно.

— Не-ет! — неистово завизжал Джорам и разрыдался от страха и боли.

Анджа подхватила мальчика — постоянная работа в поле сделала ее сильной, — сунула под мышку и понесла вперед. Она не раз падала по дороге, но явно не намерена была отказываться от намеченной цели.