Рыжая Соня и ловцы душ - Энтони Варенберг

И тут без всякого доклада — неслыханное в Логове дело — вбежала задыхающаяся, насмерть перепуганная Лиара.

— Там... там... Соня, твой друг...

— Что?..— Девушка вскочила.

— Оц о чем-то поспорил с Гардом, клянусь, какой-то пустяк... а потом совершенно вышел из себя... Он убьет Гарда!

— Только не это! — Соня стремглав бросилась во двор, где на этот раз кипел далеко не учебный бой.

Двое мужчин сошлись в поединке, и невооруженным глазом было видно, что верх одерживает Гинмар,— он яростно бросался на своего противника, а тот только растерянно уворачивался, словно разом позабыв все, чему его учили. Явное неравенство сил никак не сдерживало обезумевшего от вспышки неконтролируемого бешенства Магистра.

— Прекратите! — во всю силу легких крикнула Соня, надеясь, что успеет разнять дерущихся прежде, нежели станет слишком поздно. Но ошиблась.

Гард, несмотря на молодость, был крупнее и выше Гинмара; Магистр скользнул под его руку и резко, великолепно рассчитанным движением, ударил справа по ребрам, затем, сместившись, нанес короткий жестокий удар в подбородок. Гард рухнул наземь, из носа у него потекла кровь. Но это отнюдь было не смертельно, если бы при неловком падении он не умудрился удариться виском о камень, как будто нарочно подложенный коварной рукой.

Все было кончено. Соня склонилась над молодым послушником, еще дергавшимся в последних конвульсиях, и приподняла его голову...

— Мертв,—прошептала она побелевшими губами.— Боги, Гинмар, что ты наделал?!..

Она отчетливо понимала весь ужас случившегося. Вольно или невольно, чужак убил послушника на территории Логова, а подобные вещи здесь не прощались. Человек, которому предоставили хлеб и кров, отплатил за гостеприимство неимоверной, бессмысленной жестокостью и злом. Никакие доводы, ничье заступничество в таком, деле значения не имели. Гинмар, кажется, это понял. Он сам был до такой степени потрясен случившимся, что стоял, окаменев, в полной растерянности. Ярость сменилась глубоким раскаянием и ужасом. Не оказывая какого-либо сопротивления, он позволил связать себя и увести, а у Сони не нашлось пока ни единого слова в его защиту. Более того, она понимала, что судить их будут вместе: Разара с самого начала предупреждала, что, пока Гинмар здесь, ответственность за его действия берет на себя Соня. Ну почему этот человек просто притягивает к себе беду?!

Вокруг нее тут же образовалась пустота. Свидетели происшедшего приглушенно переговаривались между собой, но к Соне никто не обращался, точно ее среди них попросту не было. Девушка, едва переставляя словно свинцом налившиеся ноги, пошла к себе. Если бы она умела плакать, сейчас для этого было бы самое время. Но Соня давно утратила эту спасительную способность. Зато она отнюдь не лишилась умения мыслить здраво. Все-таки Гинмар не простой человек, он маг, и ей отчетливо вспомнилось, как когда-то он спас жизнь умирающему Хабиру. Что, если и теперь попробовать? Смерть послушника наступила мгновенно, но ведь и времени прошло совсем немного... Девушка решительно направилась к Разаре, ощущая отвратительный холод в области желудка, словно проглотила кусок льда.

— Убийство произошло случайно,— с порога заявила она, стараясь выдержать беспощадный взгляд Волчицы.— Я была тому свидетелем. Я знаю, это не оправдание. В конце концов, погиб человек.

— Не просто человек. Человек Логова, брат, с которым каждый из нас связан узами более прочными, чем кровь.

— Да, это так. Но, Мать, тот, кто виновен в трагедии, может вернуть его к жизни. Позволь ему попытаться.

— Вернуть к жизни? Вот как...— В голосе Раза-ры звучал сарказм.— В обмен на собственную жизнь, я полагаю.

— Разумеется.

— Ты поразительно последовательна, Соня.

— Ты позволишь?

— Да. Сомневаюсь в успехе подобной затеи, но возражать не стану. Однако обещай, нет, поклянись мне, что в случае удачи этот твой Гинмар уберется отсюда. Один. Я не допущу, чтобы кто-либо из Логова оказывал ему знаки расположения и помощь!

— Мы поговорим об этом позже, Мать.

— Нет. Сейчас. Я должна услышать твое слово сейчас.

— Нет.

— Ты хочешь стать моим врагом? — вкрадчиво произнесла Разара.— Врагом Логова?

— Я хочу спасти Гарда. На данный момент это все.

«Она всегда была упрямой и своевольной, эта девчонка,— подумала Волчица.— Но теперь ее душа — как кремень. Ее можно уничтожить, убить, ибо тело человеческое хрупко и уязвимо. Но не сломить».

...Двое послушников, одним из которых была Лиара, молча внесли в камеру тело Гарда, осторожно опустили его на пол.

Свет, ворвавшийся в тесное помещение, на краткий миг ослепил Гинмара, и тот вынужден был прищурить глаза.

— Чего вы хотите? — Магистр неуверенно поднялся на ноги.

— Верни то, что отнял,— проговорила Соня сурово.— Употреби всю власть, которой обладаешь. Это твой единственный шанс.

— Но парень мертв. Мертвее не бывает.

— Точно. Его ждет погребальный костер, на который ты взойдешь вместе с ним. Это я тебе обещаю твердо.

— Я не... понимаю. Послушай, то, чего ты требуешь, невозможно, немыслимо. Позволь, я объясню, выслушай меня!..— Гинмар дрожал от отчаяния и ужаса.

Девушка покачала головой.

— Нет, я не буду ничего слушать. Сейчас мы покинем тебя, и ты проведешь эту ночь один на один с погибшим по твоей вине. Или утром вы выйдете отсюда вдвоем... или...

Она развязала Гинмару руки, и тот машинально потер опухшие запястья.

— Делай что хочешь, колдун, но оживи его.— С этими словами Соня, сделав товарищам знак следовать за ней, покинула камеру.

Если бы она могла хотя бы подозревать о последствиях...

* * *

Утро нового дня принесло с собой два невероятных известия. В камере оказался только один из двоих — Гард. Когда в замке повернулся ключ и дверь открылась, он был обнаружен живым, согласно самым смелым ожиданиям Сони. Лиара при виде своего друга и предмета воздыханий вскрикнула от радости, но ее восторг тут же сменился недоумением. Потому что этот человек вовсе не был прежним. Тот, кто вчера вечером рухнул на камни двора, и тот, кого они видели теперь, отличались друг от друга, как небо от земли. Существо, вернувшееся к жизни, могло ходить и даже издавать звуки, но было невменяемым. Колдун употребил всю свою силу и создал то, что неплохо получалось у многих, подобных ему: ужасную куклу с пустыми глазами идиота и жуткой шаркающей походкой на негнущихся ногах. Из полуоткрытого рта капала густая слюна, руки нелепо, беспорядочно двигались. Впрочем — слабое утешение! — оно не было агрессивным, а выглядело скорее несчастным. Издавая булькающие стоны, оно искало угол потемнее и никак не реагировало на обращенные к нему слова.

Сам же колдун исчез. Как ему это удалось, Соня поняла, подняв голову и взглянув на выдернутые, чуть ли не узлом завязанные прутья решетки под самым потолком. Чтобы так расправляться с металлом, нужно обладать нечеловеческой силой. Гинмар сделал это руками «воскрешенного», в чем она и убедилась, осмотрев содранные в кровь ладони Гарда. Воля зомби была волей его создателя. Потом оставалось только выбраться...