Запятнанный Кубок - Роберт Джексон Беннетт

Отириос слегка сбился с шага:

— Итак... вы проработали у расследователя Юдекса всего четыре месяца, сэр?

— В чем смысл ваших вопросов, принцепс? — раздраженно спросил я.

Я снова заметил ухмылку, заигравшую в уголках рта Отириоса.

— Что ж, сэр, — сказал он. — Мне не очень нравится, что из всех смертельных случаев, которые могли бы стать для вас первым, им стал именно этот.

Он открыл дверь.

КОМНАТА ЗА НЕЙ оказалась спальней, такой же величественной, как и весь остальной дом, с широкой мягкой моховой кроватью в одном углу, оклеенной папоротниковой бумагой стеной и дверью, отделявшей, как я догадался, ванную комнату — хотя я никогда не видел ванную комнату в доме, я знал, что такие вещи существуют. В одном углу висел мей-фонарь, а в углу по диагонали от него — еще один кирпис. Рядом с ним стояли два сундука и кожаная сумка. Я догадался, что это вещи коммандера Бласа.

Но самой примечательной особенностью комнаты были деревья с густой листвой, растущие в центре, — потому что они росли изнутри человека.

Или, скорее, через человека.

Труп висел в центре спальни, пронзенный множеством тонких деревьев, но, как и сказал Отириос, поначалу было трудно опознать в нем тело. В зарослях виднелась часть туловища и часть левой ноги. Судя по тому, что я мог разглядеть, это был мужчина средних лет, одетый в фиолетовые цвета Императорского инженерного иялета. Правая рука была полностью потеряна, а правую ногу поглотил рой корней, торчащих из стволов маленьких деревьев и вгрызающихся в каменный пол комнаты.

Я уставился на корни. Мне показалось, что я различаю розоватый бугорок бедренной кости среди всех этих завитков.

Я посмотрел вниз. По полу растеклась огромная лужа крови, гладкая и отражающая, как черное стеклянное зеркало.

В животе у меня что-то сжалось, как будто угорь пытался выпрыгнуть наружу.

Я приказал себе сосредоточиться, дышать. Сохранять контроль и сдержанность. Теперь это было то, чем я зарабатывал на жизнь.

— Приближаться безопасно, сэр, — сказал Отириос чересчур бодро. — Мы осмотрели всю комнату. Не о чем волноваться.

Я подошел поближе, чтобы рассмотреть зелень. На самом деле это были не деревья, а какая-то длинная гибкая трава, немного похожая на побег-солому, полую древесную траву, из которой делали трубы и строительные леса. Заросли побегов, казалось, росли между плечом и шеей Бласа — я заметил намек на застрявшие в них позвонки и подавил очередной приступ тошноты.

Самым примечательным было лицо Бласа. Казалось, что побеги отрастили множество ветвей, когда они выходили из его туловища, и одна из них пробила череп Бласа насквозь, согнув его голову под ужасным углом; тем не менее, ветка каким-то образом охватила череп над верхней линией челюсти, поглотив его лицо, нос и уши. От черепа Бласа осталась только нижняя челюсть, отвисшая в безмолвном крике; а там, над ней, в лесу, виднелось полукольцо зубов и нёбо, погруженное в волнистую кору.

Я уставился на его подбородок. Легкая щетина стального цвета; едва заметный шрам на подбородке, оставшийся после какого-то несчастного случая или конфликта. Я прошел дальше и осмотрел остальное тело. Левая рука покрыта светло-каштановыми волосами, пальцы мозолистые и потрескавшиеся от многолетнего труда. Штанина на левой ноге была в темных пятнах от крови, ее было так много, что она скопилась в ботинке, наполнив его, как кувшин с алковином.

Я почувствовал, как капля упала мне на голову, и поднял глаза. Побеги пробились сквозь крышу дома, и утренний туман струйками проникал внутрь.

— Торчит примерно на десять спанов выше крыши дома, если вам интересно, сэр, — сказал Отириос. — Побег пробил четыре спана крыши, как будто это был рыбий жир. В общем, довольно большой нарост. Никогда не видел ничего подобного.

— Сколько времени это заняло? — хрипло спросил я.

— Меньше пяти минут, сэр, согласно показаниям слуг. Они подумали, что это землетрясение, так сильно трясся дом.

— У апотов есть что-нибудь, что может это сделать?

— Нет, сэр. В Апотекальном иялете есть все виды прививок и суффозий для контроля роста растений — например, тряская пшеница, которая созревает в течение четверти сезона, или плоды, которые вырастают в три-четыре раза больше их обычного размера. Но мы никогда не создавали ничего, из чего могли бы вырасти деревья за считанные минуты... или что могло бы вырасти изнутри человека, конечно.

— Есть ли у нас основания полагать, что это предназначалось для него?

— Недостаточные, сэр, — ответил Отириос. — Он инженер, много путешествует. Возможно, он случайно что-то проглотил во время своих путешествий или заразился. Пока точно сказать невозможно.

— Он навещал кого-нибудь еще в городе? Или встретиться с каким-либо другим зараженным чиновником или имперским сотрудником?

— Не похоже, сэр, — сказал Отириос. — Насколько мы знаем, он уехал из соседнего кантона и прибыл прямо сюда, ни с кем не встретившись.

— Были ли когда-нибудь зафиксированы случаи подобного заражения?

Презрительная складка на его губах.

— По всей империи распространяются инфекции, сэр. Суффозии, прививки и изменения становятся все более распространенными… Все они разные. Я должен проверить.

— Если это инфекция, то она должна распространяться, верно?

— Такова... природа инфекций, сэр? — спросил Отириос.

— Тогда как это случилось с этим человеком, и больше ни с кем и ни с чем?

— На данный момент трудно сказать, сэр. Сейчас мы проверяем передвижения Бласа. Он совершал поездку по внешним кантонам, включая морские стены, осматривая все строительные работы. Э-э... — Он заколебался. — ...В конце концов, скоро наступит сезон дождей.

Я кивнул с каменным лицом. Наступление сезона дождей нависало над отдаленными кантонами Империи так сильно, что игнорировать его было все равно что пытаться забыть о существовании солнца.

— Никто не заходил в комнату до прихода Бласа? — спросил я. — Или прикасался к чему-нибудь?

— Только слуги. У нас есть их показания, на которые мы можем положиться.

— И никаких признаков попытки проникновения?

— Никаких, сэр. Это место защищено лучше Императорского святилища. У вас должны быть реагент-ключи, чтобы просто приблизиться.

Я молча обдумал это, вспоминая количество окон и дверей в этом доме.

— Было бы замечательно, если бы вы смогли это объяснить, сэр, — сказал Отириос.

— Что? — спросил я.

— Отличное дело для карьеры. — Еще одна