"Проект Земля" критическая ошибка. - Михаил Диаминов

в том, что они могли содержать какую-то заразу в себе, а то и вовсе мутаген,, не к ночи будь помянут. Дело в химии, которой, как можно предположить, в ручье могло быть в избытке, и которая вполне могла хорошенько отложиться в ракокрабьем мясе: канцерогены, полупереработанные полимеры, тяжёлые металлы – их простой термической обработкой не испугаешь, в отличии от паразитов и бактерий. Поэтому, успокоив крабов, я взял из с собой и направился вдоль берега – следующий пункт моего сегодняшнего маршрута располагался также у воды.

Я решил подойти к делу творчески, и хотя большинство бед обычно происходит именно после такого подхода, кого и когда это останавливало? Предполагаемые токсины можно попробовать выварить из крабьего мяса, если делать это несколько раз. Правда, здесь имелись проблемы: во первых, я не представлял себе что будет, если этих любителей чужих ворон долго варить – разное мясо реагирует на термообработку по разному, и не превратиться ли оно в кисель; во вторых, для такого дела нужно достаточно много воды, по здешним меркам, а её всегда ограниченное количество, ибо много жёлтые не выдают. Поэтому я и топаю сейчас в одно, по своему приметное место.

Ещё вчера я заметил, что в одном месте русло ручья стекает как бы в низину, сильно по сторонам оно там не растекается, но влажность там куда как более повышена, и утренней туман там рассеивается в последнюю очередь. Впрочем, он там даже тогда клубится, когда на остальной местности тумана и вовсе нет.

Именно там я и обнаружил немаленькую такую металлическую конструкцию, бывшею в прошлом то ли некой ажурной секцией чего-то, то ли остовом какой-то странной техники. Как бы там ни было, я заметил, что в одном месте этой ржавой дурищи, которую, видимо, здешним сборщиком утилизировать не по зубам, а может и овчинка выделки не стоит, на землю стекает не плохой ручеёк конденсата – металл с ночи ещё долго остаётся холодным, а влаги в этом месте хватает, ну я и установил помятую кастрюльку под тем ручейком. Вода, конечно, та ещё, но мне её не пить, да и если пропустить через простые фильтры, то для дитоксикации крабораков сойдёт.

Подходя к низине, я вновь удивился: утро уже давно закончилось, а в низине туман продолжает стелиться, словно его туда как воду в чашу налили. Хоть видимость была на троечку, нужный мне металлолом я отыскал, и кастрюлька оказалась там же где я её и оставил, и, к счастью, не пустая – воды набралось выше половины, и я тут же начал наполнять принесённую с собой пластиковую бутылку.

Местечко, надо признать, мрачноватое: ветра совсем нет, тишина, словно тебя стенами от окружающего мира отгородили, и даже пресловутого воронья не слыхать, а я то думал, что они теперь за мной весь день летать и плеваться будут, ан нет…

Эту странность одним понижением рельефа, пожалуй, не объяснишь – не такое оно уж и сильное. Может здесь химикаты какие особые сваливали, вступающие в реакцию с водой, например? Или ручей по дороге размывает что-нибудь эдакое, а здесь осаждается, вот и получаются испарения тяжёлые…

В пользу этого предположения говорило ещё и то, что металлоконструкция, с которой я собирал конденсат, была местами покрыта кристаллическими белыми наростами. Еврипид, как и некоторые другие, соскабливали эти кристаллы и использовали в качестве поваренной соли. Они и впрямь на вкус были солёными, да только одна ли только соль оседает на здешнем металле, или Стикс добавляет еще каких, так сказать, приправ, вот это хороший вопрос… Но выбора нет – жёлтые солью нас не снабжают.

Я принюхался: никаких подозрительных запахов не чувствовалось, ни сероводорода, ни аммиака… сырость пожалуй, но это как раз нормально. Печально будет, если этот туман токсичный: мало того что надышался, так ещё и конденсата набрал, чтобы токсины из крабораков выводить – чёрный юмор судьбы как есть.

О таком, по хорошему, раньше задумываться надо, если здесь всё так скапливаться любит, то и углекислота, к примеру, скопится может – она как раз тяжелее воздуха, запаха не имеет, уснёшь потихоньку, и привет. Эх, да что уж теперь…

Я уже заливал в бутылку последние остатки воды, когда до ушей донёсся звук. Вскинул голову, я прислушался: что это было? Человек что-то крикнул, или птица какая матюгнулась, в туман залетев?

Я вернул кастрюлю на место, закрутил бутылку, и уже складывал её в рюкзак, когда вновь услышал этот звук… на этот раз мне почудилось в нём человеческое слово, кажется что-то с окончанием «ите». Идите? Валите? Или помогите…

Накаркал таки, кто-то уже задыхается? От инертных газов вряд ли так станешь орать, от них и не поймёшь что происходит что-то не так – коварные они, гады… Тогда что? Напали на кого-то? эх, сколько не гадай, а толку никакого, придётся пройти в ту сторону, откуда прилетел странный вопль, там видно будет… или не будет – туман этот, развеиваться пока не планировал.

Под ногами легко пружинила земля, никаких подозрительных движений, никаких подозрительных следов в зоне видимости, и запахов тоже пока, к чему я очень внимательно прислушивался, как и к общему состояния организма: учащённое дыхание, головная боль, звон в ушах, слабость в членах; какие там ещё признаки попадания в организм чего-то не того могут быть? Но пока всё нормально вроде бы было…

- Эй, кто-нибудь!

Есть! Вопль раздался гораздо ближе, и судя по звуку, человек находится один, ранен? Заблудился?

Я тут же двинулся на голос, слегка скорректировав направление, но быстро обнаружилась трудность: земная твердь, к обоюдной нашей радости державшая меня на себе, начала сменяться хлюпающей грязью. «А вот так мы не договаривались…», - пробормотал я себе под нос, оглядываясь, ища более приемлемые пути, но какое там – сплошное лягушачье царство, разве что никакой зелени нет, сплошная грязевая ванна.

- Эй! ты меня слышишь? Ты где, отзовись! – крикнул уже я, дабы лучше понять направление. В ответ тишина.

Эх мА, как бы без обуви не остаться… так и пришлось лезть в грязь. И как только я прочавкал метров 10, ощущая как холодная склизкая масса обволакивает ноги через одежду, снова раздалось: «Помогите!».

Вскоре я увидел его: половина человеческой фигуры колыхалась из стороны в сторону, а ещё через несколько метров, я понял куда делась вторая половина, нижняя – она погрузилась в трясину.