Я все еще зомби? Нехорошо! - Алексей Сказ

Ну да ладно. Может, прокатит? Может, Палыч придет первым. Может, он сможет разрулить ситуацию до того, как отцу станет известно?

Дверь открылась всего через полчаса. Даже меньше. На пороге стоял он. Калаш. Мой отец.

Увы, не прокатило.

Вот же… и почему он такой «проактивный» там, где не надо? Одна из причин, почему мы вечно расходимся во мнениях.

На его лице застыло выражение, которое я хорошо знал — смесь настороженности, недоверия и… чего-то еще, что он старательно скрывал. Он смотрел на мою синюшную рожу, и, кажется, пытался убедить себя, что передо мной не его сын.

— Ты, — начал он резко, его голос был низким и жестким, как всегда, когда он пытался давить. — Кто ты такой? И что с моим сыном?

Я усмехнулся. Да, это было в его стиле. Играть в недоверие, чтобы выбить почву из-под ног.

— Привет, Пап, — ответил я спокойно. — Сын твой тут. Вот он. С ним… изменения. Организма. Апокалипсис, знаешь ли.

Он сделал шаг вперед, его глаза сузились.

— Не смей паясничать! Я знаю, что зомби не разговаривают! Не могут мыслить! Ты… кто бы ты ни был, ты не мой сын! Где он⁈

Я вздохнул. Ладно, придется пройти этот цирк.

— Пап, помнишь, как ты гонял меня по утрам на пробежки? До сих пор помню твой вопль: «Подъем, салабоны!» А помнишь, как учил меня разбирать и собирать автомат Калашникова? За сколько секунд я у тебя норматив выполнял? Или как мы с Лерой на стрельбище ездили? Помнишь, как я тебе про свою команду рассказывал? Про Митяя? Про Нико? Про то, как мы в финале турнира «Кибер-Штурм» всех затащили, но ты вместо того, чтобы поздравить своего сына раздолбал его монитор?

Я сыпал деталями, которые мог знать только его сын. Его лицо постепенно менялось. Жесткость сменялась шоком, затем… чем-то, похожим на боль.

— Макс… — прошептал он.

— Я же говорю, Пап. Это я. Просто… апгрейд небольшой.

Он подошел ближе, внимательно осматривая меня. Его взгляд скользнул по синей коже, по светящимся глазам. Он протянул руку, словно хотел прикоснуться, но остановился.

— Что… как это произошло? Тебя укусили? Поцарапали?

— Нет, Пап. Просто… проснулся таким. Система, знаешь ли. Адаптация организма в апокалипсис или еще что? Хрен знает!

Он нахмурился. Система? Для него это звучало, наверное, как бред сумасшедшего.

— Система… все игры твои? Ну что, доигрался⁈

— Это не игры, Пап. Это… новые правила. И они жесткие. Но у меня, как видишь, есть инструменты, чтобы по ним играть.

Он отступил на шаг. В его глазах снова появилась жесткость.

— Инструменты… Это зараза, Макс! Болезнь! Мы найдем способ вылечить тебя! Уже сейчас разрабатывается вакцина и…

— Мне не нужно лечение, Пап. Я в порядке. Даже лучше, чем в порядке. Я сильнее, быстрее, не чувствую боли… Я могу выживать в этом мире так, как ты и твои солдаты не сможете.

— Что за бред⁈ — его голос повысился. — Ты зомби! Разносчик! Ты опасен! Ты… ты не можешь быть в порядке!

— Могу, Пап. И я себя контролирую. Полностью. В отличие от некоторых…

Я не договорил, но мы оба поняли, на что я намекаю — на его вечное желание контролировать меня, на его авторитарность.

— Ты… ты неблагодарный ублюдок! — прорычал он. — Я пытаюсь тебе помочь! Спасти тебя от этого!

— А я пытаюсь сказать, что мне не нужно спасение! Мне нужна информация! И помощь! Есть угроза посерьезнее зомби!

В этот момент дверь снова распахнулась, и в комнату буквально влетела Лера. Видимо, ей передали, что отец пошел ко мне.

— Папка! — воскликнула она, подбегая и вставая между нами. — Что ты делаешь⁈ Я же сказала, с братиком все в порядке!

— В порядке⁈ Валерия, ты посмотри на него! Он синий монстр! Он… он чертов зомби! Его нужно изолировать! Лечить!

— Он не монстр! — голос Леры звенел от возмущения. — Он Макс! Мой брат! Он только что спас Лейтенанта! Он спас всех тех людей! И меня! Ты что, не слышал⁈

— Слышал! Но это не меняет сути! Он заражен! Он…

— Не смей, Папка! — ее глаза были полны слез и злости. — Не смей давить на него! Не смей снова портить все между нами! Я волнуюсь за братика! И я сделаю все, чтобы его выпустили! Он нужен нам!

Отец замер, пораженный ее напором. Он всегда считал Леру своей маленькой девочкой, которую нужно защищать. Видеть ее такой… решительной… это, кажется, выбило его из колеи.

— Валерия… — начал он мягче, но тут же снова вспылил. — Ты не понимаешь! Это опасно! Для всех!

— Опасно сидеть сложа руки, сейчас! Есть угроза по серьезнее! — отрезала Лера. — У братика есть информация, которая может спасти всех нас! И он сам может помочь! Он сильный!

Отец бросил на меня последний, полный гнева и разочарования взгляд.

— Ты пожалеешь об этом, Макс, — прорычал он. — Я не смогу прикрыть тебя от… гнева начальников.

Я лишь пожал плечами и слабо ухмыльнулся. Как обычно. Ничего нового.

Он резко развернулся и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.

Лера тут же повернулась ко мне, ее лицо было искажено болью и злостью.

— Дурак! — прошептала она, но уже без упрека, а с горечью. — Почему вы всегда так?

— Это наш стиль, сестренка, — ответил я, стараясь прозвучать как можно более непринужденно. — Не всем дано понять.

Она всхлипнула, но тут же взяла себя в руки.

— Я… я поговорю с Палычем. Я все ему объясню. Он поймет. Он не такой, как Папка. Он… он мудрее. Я обязательно тебя вытащу, братик! Обещаю!

Она выбежала из комнаты, вероятно, чтобы найти Палыча до того, как отец успеет наговорить ему лишнего.

Я остался один. Снова. Ну что же, диалог с отцом завершился ничем. Как и обычно. Тут нечему удивляться. Для меня это была лишь утомительная беседа, которой я хотел бы избежать. Увы, не вышло. С отцом всегда сложно.

Но в любом случае, главная цель не он.

И, как оказалось, я был прав. Спустя некоторое время, дверь снова открылась. На этот раз вошли другие люди. «Начальники». Во