Из бурных волн - Вал И. Лейн

этой старой газетной статье и написать об этом. — Просматривая фотографии, я остановилась на фото со статьей и показала соседке на экране телефона. — Но мне правда трудно найти что-то еще.

МакКензи пробежала глазами страницу, пытаясь разобрать мелкий шрифт. Когда она дошла до части о теле, найденном в океане, я поняла это по тому, как высоко поднялись ее брови, едва ли не касаясь линии роста волос.

— О, подруга, это та самая островная легенда, о которой я тебе рассказывала. Жуткая. Думаю, это произошло на самом деле. — Она приподняла брови. — Это довольно странный проект. — Девушка откинулась на спинку кресла, презрительно нахмурившись. Я почувствовала ее подозрительность.

— Знаю, это очень странное задание. — Лгать ей было неправильно, но у меня не было выбора. Просто нет способа заставить правду звучать нормально. МакКензи молчала.

Пожалуйста, поверь в это.

— Хмм. — МакКензи прикусила нижнюю губу. Я затаила дыхание, предвкушая, о чем она может думать. Соседка вскочила со своего места. — Какого черта? Давай спросим его!

— Правда? — Мои глаза загорелись надеждой.

— Да! Я напишу ему и получу электронное письмо. Тогда ты узнаешь, сможет ли он помочь. Но ничего не обещаю. Я на самом деле не знаю, как все это работает. — МакКензи сразу же отправила сообщение и заверила меня, что даст мне знать на следующее утро, если ее кузен ответит.

Закинув уставшие руки за голову, я устало поднялась, чтобы вернуться на свою половину. Почти переступив порог, я подумала, как благодарна МакКензи. И обернулась, опираясь на дверной косяк.

— Эй. — Я улыбнулась ей и заставила оторваться от телефона. — Спасибо за помощь. Ты — потрясающая подруга.

— Тссс! Ты такая милая. — Она игриво помахала мне рукой.

— Просто подумала, что ты должна знать. — Я одарила ее последней ухмылкой.

— Для тебя все, что угодно, малышка. — Она закрыла глаза и сложила губы в легкую улыбку поцелуя.

Я вышла из ее комнаты более легким шагом, с чуть меньшей отягощенностью, чем когда входила. Следующий день не мог наступить для меня достаточно быстро, потому что я знала, что не успокоюсь, пока не разгадаю эту тайну.

Прежде чем забраться в постель, я подумала, не снять ли мне ожерелье и не спрятать ли его в надежном месте. Но где было по-настоящему безопасно? Если Беллами уже пробрался в нашу спальню, чтобы оставить свою маленькую записку, он или Майло могли с таким же успехом вернуться за ожерельем. Беллами уже пытался это сделать, когда я была в сознании, так что я не сомневалась, что он больше не попытается. Я не верила ни единому его слову о моей защите. И если они действительно убили Серену, то кража ожерелья казалась детской забавой. Но если бы я спрячу его где-нибудь в комнате, им будет гораздо легче найти его, пока я сплю.

«Всегда держи его при себе… Это наш единственный шанс».

Я мысленно повторила инструкции из записки, когда положила руку на ожерелье и прижала к груди. И откинулась на подушку, мои длинные волосы рассыпались веером вокруг, и глубоко вздохнула, надеясь, что завтра, возможно, получу ответы на некоторые вопросы.

Чтобы успокоить свои бурлящие мысли, я начала тихо напевать мелодию. Казалось, она пришла из ниоткуда, как какое-то далекое воспоминание, которое я никак не могла вспомнить. Мелодия дразнила меня своей знакомостью. Где я слышала ее раньше?

Пока странная колыбельная убаюкивала меня, я мечтала о полноценном ночном отдыхе, хотя и знала, что это маловероятно. Но на следующее утро проснулась без воспоминаний о каких-либо снах, плохих или хороших, и фигурах, прячущихся в тени. Я была особенно удивлена, когда увидела, что уже половина первого, когда открыла глаза. Я редко чувствовала себя такой отдохнувшей.

Проверила телефон и увидела, что пропустила утреннее сообщение от МакКензи, и это сразу привлекло мое внимание.

Искра волнения вспыхнула в груди, когда прочла контактную информацию, которой она поделилась со мной, — лейтенант Джаред Берк. Не теряя времени, набрала смс, представилась и попросила предоставить любую доступную информацию по закрытому делу Серены Лавдей.

В течение следующего часа я увлеченно проверяла электронную почту, в перерывах между тем, как обычно защищала свои непослушные волосы от влажности Флориды с помощью несмываемого кондиционера и подкрашивала и без того темные ресницы несколькими быстрыми движениями туши. Но сколько бы раз я ни обновляла почтовое приложение, ответ так и не появлялся. Я понимала, что проявляю абсурдное нетерпение. Была суббота, и мне пришлось смириться с тем, что вряд ли кузен МакКензи будет проверять свою электронную почту сегодня.

Я знала, что могла бы провести время с пользой, выясняя темную историю, связанную с наследием моей мамы и ожерельем. Я, конечно, не собиралась отдавать его этим варварским пиратам, когда оно было моим единственным ключом к изменению потенциально фатальной судьбы мамы… и, возможно, моей собственной.

Захватила с собой с кухни завтрак и проглотила сладкие хлопья, чтобы начать очередное исследование. Устроившись на скамейке на Южной лужайке, законспектировала все, каждую дату и каждое имя, делая пометки в блокноте для рисования, как одержимая теорией заговора. Я уже практически выучила наизусть свою родословную со стороны матери. Даты бракосочетаний, крещений, данные переписи населения, медицинские карты. Я собирала всю информацию, которую могла найти, но ничего из этого не имело отношения к делу. Моя пра-пра-пра-пра-прабабушка Марта была помещена в психиатрическую лечебницу. Интересно, конечно. В записях не было ничего, что объясняло бы причину, хотя у меня было несколько очевидных теорий.

Мне все же удалось найти один PDF-файл с копией письма конца 1700-х годов, адресованного Марине, в котором она умоляла — или, скорее, требовала — не выходить замуж за какого-то рыбака и не переезжать с ним в гавань в Массачусетсе. Автор письма много раз называл Марину «моя дочь», поэтому мне показалось многообещающим проследить события, происходившие до нее. Но многие части письма были слишком выцветшими, чтобы их можно было разобрать, а имя автора было скрыто за некоторыми явными потертостями. Единственное, что я смогла разобрать, это первую букву имени — крупную прописную букву «Г». Я сохранила копию в своих файлах вместе со всем остальным, что нашла, но, похоже, это был еще один совершенно бесполезный фрагмент головоломки. Ничто не приводило к какой-либо информации об ожерелье или о том, что вообще вызвало эти кошмары.

Не успела я опомниться, как солнце начало садиться. Я не знала, где мне будет безопаснее всего, но знала, что не должна оставаться одна на закате, если за мной действительно охотится кровожадный капитан. Встав, чтобы подумать, услышала знакомый голос не слишком